Три ночи с лицемером или Stolen Car
Шрифт:
Три четверти из них вполне сгодились бы для мужского журнала. Алое белье, соблазнительные позы, призывный взгляд.
Меня опять скрутило волной невыносимого желания.
Впрочем, были и нейтральные – в кафе, в парке, на берегу моря.
Я заглянул и в папку с фотками жены и детишек...
А Нора тоже ничего. Конечно, тут всё было чинно-благородно, но то, что эта красотка всё ещё свежа и хороша, невозможно было скрыть под одеждой. И даже улыбка благочестивой, добропорядочной жены и матери не могла ввести меня в заблуждение.
Однако ты неплохо устроился,
Но сегодня удача отвернулась от тебя герой-любовник, сегодня твою женщину буду любить я. Одну из твоих женщин… А завтра наведаюсь ко второй.
А ты… ты, наверное, всё ещё есть, где-то там, внутри этого тела – задвинут в самый дальний угол моей вольготно разместившейся сущностью.
Извини, парень! Ничем не могу помочь.
Наша соблазнительнаяЕваждёт, и сегодня твою партию буду исполнять я.
***
[1] Одно из значений имени Ита – жажда.
4 Ночь первая
Ита похожа на экзотический цветок, изысканный и восхитительный – необычная форма и глубокий чувственный аромат. Этакая орхидея… в облике человеческом.
Или яркая тропическая птица.
У нас здесь такие не водятся. Но вот она – передо мной. И мне нравится.
В век компьютерных технологий даже нечисть, вроде меня, знает, что творится в далёких заморских странах. И у меня в голове сразу рождаются столь яркие ассоциации с тропиками, цветами и райскими птицами.
Нет, она не пользуется бездумно косметикой, превращая её в боевой раскрас – вечерний макияж Иты безупречен и придаёт ей загадочности.
Она не красит волосы в призывно-яркие оттенки – мне, вообще, кажется, что эти блестящие тёмные локоны девственно чисты и натуральны.
Она естественна, и в этом её особая прелесть.
Даже её одежда лишена кричащей, безвкусной пестроты. На ней сейчас маленькое чёрное платье-футляр, совершенное в своей элегантной простоте.
Вернее, оно только кажется чёрным… Когда свет падает под определённым углом, ткань вспыхивает, будто угли в камине, начинает отливать глубоким насыщенным оттенком бордо.
Смотрю на неё и понимаю, что она и сама похожа на бокал дорогого выдержанного вина. И я разглядываю её как коллекционер и дегустатор, смакуя каждую грань вкуса, каждый оттенок. Хочу сделать первый глоток, но не спешу переходить к действиям.
Я знаю её такой, какой она живёт в памяти Адама, а мне хочется постичь её самому, и сделать выводы.
Не понимаю, что она забыла здесь – в этой маленькой съёмной квартирке на окраине города, рядом с таким как я. То есть, с таким как этот Адам.
В ней есть что-то утончённое, аристократичное. Она могла бы быть герцогиней или женой президента… Эта женщина – настоящее сокровище, из тех, что мужчины с гордостью выставляют напоказ. А не прячут в маленькой каморке.
Настоящая королева. Ставшая обычной содержанкой и «запасной женой».
А
Я чётко вижу то, что обычные смертные мужчины лишь чувствуют и не всегда осознают, вижу, как вокруг неё знойным миражом плавится воздух, её аура мерцает, как лава в кратере вулкана, она вся – огонь, и страсть, и чувственность, и любовь…
Ведьма. Настоящая ведьма.
Нет, нет, Ита далека от всего того, что нынче выдают за магию. Она не занимается гаданиями или приворотами. В лучшем случае, почитывает гороскопы да советы психологов и коучей по саморазвитию и позитивному мышлению.
И то… всё это лишь мои догадки. Эту сторону своей жизни она держит в секрете от Адама. Он бы не одобрил такие глупости.
То, что есть в этой женщине – это не приворотная магия, это заложено с рождения, скорее всего, дажедорождения, как говорится, не в этой жизни. Это сильнее её самой – колдовское, роковое, сладостное. Она неизменно будет магнитом для мужчин.
У бедняги Адама не было ни шанса устоять перед таким соблазном. Я не пытаюсь оправдать его измену, но я начинаю понимать, как он оказался в постели своей любовницы.
Пожалуй, ей повезло родиться именно сейчас, когда женщин уже не жгут на кострах за то, что те смеют быть вот такими вызывающе-прекрасными.
Да, Ита прекрасна. Но она с первых минут пробуждает во мне странную, совершенно не свойственную мне жалость.
***
Память Адама подсказала мне, куда нужно ехать. Дорогой я любовался ночными улицами, жёлтыми фонарями, ярко сиявшими вывесками пабов и магазинчиков.
По центру всё ещё бродили толпы пьяных ряженых. Я посмеивался над их нелепыми образами. Время от времени с обочины мне дружески ухмылялись светящиеся праздничные тыквы.
Люди окунались в безумие Хэллоуина, забывая о том, что за этим попсовым балаганом тёмной тенью следует подлинный хозяин этого времени – Господин Самайн. Им бы сейчас затаиться да сидеть тихонько по своим норкам, беседуя с умершими предками, а они…
Веселье этой ночи может иметь слишком высокую цену. Но, увы, люди не учатся даже на своих ошибках, что толку говорить им о чужих.
Я отбросил эти мысли и прибавил скорость – мне не терпелось увидеть моюЖажду.
Вскоре шум праздника остался где-то там за спиной, пестрящие огнями улочки сменились тихим спальным районом. Это место странным образом не вязалось у меня с образом Иты, но именно здесь Адам решил снять для неё квартиру. Элементарно пожалел денег, да и шанс встретить здесь кого-то знакомого был один из тысячи. Люди его круга предпочитали селиться в других частях города.
Ита скользнула мне навстречу, едва я переступил порог, обвила руками, окружила теплом и негой, окутала жарким, волнующим облаком терпких восточных духов и собственного желания. Я ответил на её поцелуй, наслаждаясь теми ощущениями, что эта женщина пробуждала в моём новом теле. Потом, чуть отстранившись, заглянул в её невероятные глаза – карие, с янтарным отливом.