Три Остапа

Велипольский Эдуард Александрович

А незнакомец, тем временем, ничего такого не делал, а просто рассматривал новое помещение, так же как до этого прихожую. Он остановил взгляд на телевизоре и спросил – "Это что такое?".

– Телевизор – с раздражение ответил Игорь Васильевич.

– Да, телевизор – согласился незваный гость и, не поворачивоясь, снова задал вопрос – А компьютера у вас есть?

– Компьютер мне и нахрен не нужен – грубо ответил хозяин.

Игорь Васильевич давно уже боролся с желанием громко произнести бранные слова и указать незнакомцу на дверь. И не просто указать, а надавать ему, при этом, по шее, а за дверью "поддать" ещё пинком под зад. Но не получив ответов на вопросы – Кто это? Что это за «чудо» и как оно здесь оказалось? – пока что, не решался так поступить.

А тем временем гость подошёл к Игорю Васильевичу почти вплотную и нагло стал разглядывать

лицо.

– Так какой, вы говорите, сейчас год? – наконец спросил он.

– Одна тысяча, девять сот, девяносто, седьмой – чеканя каждое слово, ответил Игорь Васильевич.

– Всё верно… Сто пятьдесят лет… – задумчиво проговорил странный человек и, сконцентрировав всё внимание на собеседнике, вдруг начал быстро задавать вопросы и сам же на них отвечать – Вы знаете кто я? Я из будущего. Знаете, из какого я года? С две тысячи сто сорок седьмого. Два дня назад я теоретически открыл и доказал частоту колебания элементарных частиц. А сегодня я это уже доказал практически, переместившись на сто пятьдесят лет назад. Мой опыт удался, значит моя теория верна.

Игорь Васильевич неотрывно смотрел гостю в глаза, мысленно называя его психам. Однако свой вопрос задал на полном серьёзе, как обычному здравомыслящему человеку.

– Вы хотите сказать, что вы мой далёкий потомок? – спросил он и, на мгновение задумавшись, продолжил – Только по линии Светки или Павла?

– Какой Светки, какого Павла? – в недоумении наморщив лоб, спросил незнакомец.

– Это мои сын и дочь.

– Да нет же! Я хочу сказать, что вы это я! Или я это вы! Понимаете… – он стал дышать себе в кулак и смотреть под ноги. Вдруг он поднял голову и продолжил говорить, произнося слова в более быстром темпе, и одновременно активно жестикулируя перед собой рукой – Понимаете какое дело… Самая элементарная частица из элементарных частиц представляет из себя сгусток вибрирующей энергии. Она вибрирует с определённой частотой, и эта частота определяет состояние материи. В сущности, любой элемент определяется своей частотой. За индивидуальность любой личности отвечает всё та же частота и эта частота неизменна. Я мог бы переместиться не на сто пятьдесят лет назад а, допустим, на сто пятьдесят тысяч лет или даже миллионов. И эта частота существовала бы там. Я ещё не знаю, кем бы я там был: может динозавром, может растением, может каплей воды. Но я бы кем-то был, потому что эта частота там присутствовала. Она никуда не исчезает. Меняется биологический вектор, но эта частота остаётся неизменной. Ведь в квантовом мире всё не так. Там всё по-другому. Там биологический вектор состоит из множества направлений, как, к примеру, верёвка, состоящая из множества нитей. Это как параллельные миры и мы, возможно, живём одновременно во всех этих мирах. Если мы умираем в каком-то одном, то продолжаем жить в другом, а дальше в третьем, четвёртом, пятом, десятом и так далее. Плоскость материи одинакова, там нет ни прошлого, ни настоящего, ни будущего, как, к примеру, на Солнце нет ни дня, ни ночи. Всё что Вселенная когда-то пережила, на самом деле, существует и поныне. Есть «волна» проходящая по плоскости материи и биологическая жизнь находиться на гребне этой волны. Но волна уходит в бесконечность, а в квантовом мире всё остается, как и прежде. Следующая волна повторит предыдущую и в биологическом векторе всё повториться точь в точь. Вполне возможно, что наша биологическая жизнь, это и есть повторение предыдущей волны. Нам только кажется, что мы рождаемся, живём и умираем. На самом деле ничего этого нет. Частота, отвечающая за нашу индивидуальность, может оказаться в любом времени и любом месте. Перемещение во времени для неё такая же обыденность, а может даже и потребность, как всем биологическим существам дышать и питаться

Игорь Васильевич всё время смотрел в глаза рассказчику и чувствовал, как у самого взгляд становиться всё тупее и тупее. Что бы это было не так заметно, он, улучив момент, повернул голову и сказал в сторону: "Вот ты здесь поставил свой "стакан", который занял почти всю прихожую, а сейчас придёт Мария Игнатьевна…"

– Какой стакан? – не понял незнакомец и посмотрел на коридор – А… Ну, это мы сейчас уберём.

Он зашёл внутрь фиолетового цилиндра, обернулся, как-то странно посмотрел на Игоря Васильевича, и вдруг произнёс – "Заходи сюда… Заходи, не бойся…".

– Я у себя дома, чего мне боятся? – ответил тот и смело шагнул к незнакомцу.

***

Всё

изменилась в мгновения ока. Они оказались в совершенно другом месте и другой обстановке.

– А вот теперь ты у меня дома – хитро улыбаясь, произнёс незнакомец.

– Где это? – невнятно выплыло из открытых уст Игоря Васильевича, стреляющего глазами влево-вправо.

– Это Экспериментальная Лаборатория НИИ ядерных исследований Российской Академии Наук.

После этих слов Игорь Васильевич не смело начал осматривать помещение, медленно вращая головой.

Это было просторное помещение, с белыми стенами, без окон, но светлое за счёт четырёх ярких прожекторов. К высокому потолку крепился большой серебристый шар, и сами они теперь стояли как раз под этим шаром, на возвышенности, имеющей форму круга, высотой в сорок сантиметров и диаметром метра три. С двух сторон на них были направлены большие стеклянные диски элипсообразной формы, по которым хаотично и бесшумно проносились электрические разряды. К каждому диску крепился толстый гофрированный шланг, другой конец которого присоединялся к довольно массивным прямоугольным конструкциям. Разнообразные трубы, шланги и короба проходили по всему помещению, соединяя собой приборы, установки, всевозможные механизмы. Здесь постоянно слышался слабый шум, похожий на шипение выпускаемого из баллона воздуха. Правда, Игорь Васильевич, поражённый таким поворотам событий, не обратил внимание на этот звук. Но он даже вздрогнул от неожиданно появившегося переливающегося свиста высокой тональности, который возник спустя какое-то время.

Реакция незнакомца на это была мгновенной: он быстро направился к стеклянному куполу, стоящему у стены, под которым, по-видимому, находился пульт управления, потому как там светилось много разноцветных лампочк и несколько экранов с надписями.

– Чёрт! – выкрикнул незнакомец – Сработал датчик на алкоголь. Вы сегодня употребляли алкоголь? – обратился он к Игорю Васильевичу.

– Ну… с мужиками… немножечко… – робко ответил тот.

– Что же делать?… Что же делать?… Вас надо экранировать – произнёс он и нажал на какую-то кнопку. Сразу же после этого из серебристого шара, сверху вниз ударил всё тот же широкий светло-фиолетовый луч. Только человек на этот раз не исчез, а продолжал находиться внутри луча.

У Игоря Васильевича не было никакой реакции. Он по-прежнему медленно крутил головой, осматриваясь вокруг, так же как это недавно делал его незваный гость, только у него дома. Теперь же, по всей видимости, они поменялись ролями .

А тем временем уже бывший незваный гость, который явно был здесь хозяином, какое-то время стоял и задумчиво смотрел на Игоря Васильевича. Но вдруг он подпрыгнул, захлопал в ладоши и вприпрыжку начал ходить взад вперёд, приговаривая при этом – "Получилось, получилось, получилось…". Затем он снова остановился, пару секунд молча смотрел на фиолетовый цилиндр, в котором находился теперь уже его гость, и вдруг, подняв руки вверх, громко закричал – "Я, Остап Чудилин, профессор Российской Академии Наук, впервые в мире переместил материю из прошлого в будущее! Я, открыл частоту вибрации элементарной частицы! – и дальше продолжал уже более спокойным тонам – Я назову эту частоту в честь тысячелетия Москвы – "Москва – 2147". Нет, я лучше назову её – "Остап – 2147". Нет, я назову её просто – "Остап – 1000". Да, я назову её – "Остап – 1000".

Игорь Васильевич, в сущности, не слышал этой горделивой речи. Он давно уже заметил новые особенности фиолетового цилиндра – если раньше сквозь него можно было беспрепятственно пройти, то теперь рука натыкалась на что-то невидимое, твёрдое, которое не сдвигалось с места ни толчком, ни ударом.

– Что вы делаете? – спросил Остап, заметив, как Игорь Васильевич изо всех сил упирается плечом – Вы не сможете выйти из экрана.

– Так что же мне всё время здесь сидеть? – злобно произнёс он – Я домой хочу. Сейчас Мария Игнатьевна придёт…

– Нет, я сейчас вас выпущу, только перед этим уберу из вашего организма алкоголь.

Остап подошёл к пульту, сел в кресло и начал производить какие-то манипуляции руками.

– В вытрезвитель отправишь? – грозно спросил Игорь Васильевич.

– Нет, всё сделаю на месте. Вы только не волнуйтесь – спокойно, не отрываясь от своего занятия, ответил Остап.

Игорь Васильевич сунул руки в карманы, отвернулся и с обиженным видом стал смотреть куда-то в дальний угол комнаты. Простояв так около минуты, он, не оборачиваясь, бросил через плечо – "Хотя бы сесть предложили".