Три подруги и пустынная кошка
Шрифт:
Проводив взглядом официанта, несшего на круглом подносе несколько бутылок, я успела заметить элитный виски и французский арманьяк пятидесятилетней выдержки. Быстро притворила дверь, ощупала пространство вокруг ручки, поняла, что запоры здесь отсутствуют и огорченно вздохнула. В клубе намечалось что-то крупное. По мелким поводам такое дорогое спиртное не подают.
— «А вы ноктюрн сыграть смогли бы на флейте водосточных труб?», — неожиданно для меня процитировала Ниса и задумчиво отметила: — Не думала, что местная публика любит классическую музыку.
— В
— Ну, — потерла переносицу подруга, падая на кровать. Я же, догадываясь, чем именно на этой кровати занимаются предпочла опуститься на пол, поддерживая ногу, мышцы в которой все еще ныли. Раны зажили снаружи, но не внутри. — Когда я позвонила Князю, сообщив, что ты утопала в сортир и пропала, он сразу отправил меня в «Шанхай». Но перед этим предупредил, что заведение это, так сказать, для поклонников всяких… извращений.
— Извращений? — округлила я глаза, пока скрытый от наших глаз музыкант продолжал отыгрывать изящные переливы нот.
— Ага, — шмыгнула подружка носом. — Ян уточнять не стал, чем-то он там занят был, настолько, что даже сообщение о твоем исчезновении его не сильно взволновало. Но я поинтересовалась у своих из клана, что это за место такое. Мне сказали, что здесь собираются богачи, которые уже устали от обычных развлечений и ищут какой-нибудь остринки.
— Например? — потребовала я дополнительных сведений, которые у подруги, я в этом не сомневалась, имелись.
— Например, здесь любят играть в покер, но в качестве ставок — не деньги.
— А что?
— Жизнь, — безучастно ответила подруга. — Своя или чужая. То есть, если проиграл — убиваешь себя или того, на кого укажет победитель. Еще здесь каждый месяц проводят аукционы. Выставляются разные лоты, в том числе, «живые». Чаще всего — волчицы-девственницы. Поговаривают, их доставляют с Балкан, где обращают еще девочками. Любой желающий за очень крупную сумму может забрать себе одну из них, в качестве… эм… персональной постельной игрушки.
У меня по коже прокатилась холодная волна, из-за чего волоски встали дыбом.
Я поежилась, стараясь не представлять себе, что происходит с девушками, после того, как их купили слово куклу с витрины.
— Что еще? — перебарывая внутреннее сопротивление, спросила я. Слушать подобное было трудно, практически невыносимо, но я должна была.
— Еще здесь проводят секс-вечеринки, ну, там, БДСМ, свинг, ролевые игры и прочая веселуха. Народ резвится до утра, а уползает практически на четвереньках. Про алкашку, траву и всякие курительные смеси, после которые кажется, будто ты летишь на зефирном драконе сквозь радугу и говорить нечего. Здесь это почти каждый вечер.
— Еще что-то?
— Ну, — Ниса смешно наморщила нос, делая попытку выскрести последние остатки информации. — Говорят, здесь отличная кухня. Повар какой-то заморский, где его Макс откопал — одному черту известно, но поговаривают, он способен любое живое создание приготовить так, что тарелку вылижешь и еще добавки попросишь. Все,
Моя буйная, живая фантазия вновь ожила. Я представила себе блюдо из прямокрылых и с трудом подавила резко подкативший к горлу приступ рвоты. Настолько сильный, что во рту стало горько и захотелось попить, а еще лучше — выпить.
А за дверью, тем временем, оживились — послышались голоса и веселый смех, музыка стала громче и бодрее, а Шопен сменился Чайковским.
— Времена года. Февраль. Масленица, — пробормотала я сама себе, вслушиваясь в выразительную фортепианную миниатюру, которая воскрешала в сознании картинки задорных народных гуляний, когда люди провожали тяжелую, суровую зиму и встречали животворящую весну. Особенность веселого праздника очень удачно подчеркивалась общей тональностью произведения и темпом Allegro giusto, навевая желание броситься в пляс под яркие переборы и упругие аккорды.
— Июнь. Лето, — с не меняющимся выражением лица, на котором застыло выражение вежливого скептицизма, сообщила Ниса. — Ближайший праздник — Ивана Купала, но я через костер скакать козой не буду и искать цветок папоротника в лес не пойду! Плетение венков, кстати, тоже не моя тема.
— Я и не предлагаю, — огрызнувшись, подтянула колени к груди, внимательно прислушиваясь к происходящему по соседству. А там, судя по нарастающему гомону, сбор гостей был в самом разгаре. К общему шуму добавился звон бокалов и звук откупоривающихся бутылок шампанского. — Просто обозначила название музыкального сочинения — и все.
— Мне всегда казалось, что твоя бабуля перестаралась, когда приобщала тебя к культурному наследию человечества.
— Почему это? — спросила я под взрыв женского хохота за стенкой. Не выдержав, подошла к двери и подперла ручку торшером. Такая себе преграда для тех, кто горя любовным огнем, возжелает уединиться, но хоть задержит входящих на некоторое время, дав нам с Нисой возможность спрятаться.
— Потому что умение разбираться в музыке — один из самых травоядных, то есть, бесполезных навыков, — угрюмо заметила подруга, складывая ноги, будто собралась заниматься йогой. — Лучше бы бабуля научила тебя метать в своих врагов ножи!
— Думаешь, это бы сделало мою жизнь проще? — поинтересовалась я, рассматривало дело собственных рук.
— Если бы из нас двоих умела драться не только я, то это повысило бы наши шансы на выживание.
Я развернулась к подруге, уперев руки в боки.
— Считаешь, нас могут здесь убить?
— Считаю, что если Макс найдет нас, то все может закончиться очень плохо, — Ниса была честна и это пугало еще сильнее.
— Нужно выбираться отсюда, — испытав приступ легкой паники, выдохнула я и вернула торшер на место.