Три рассказа без названия (сборник)

Филатов Леонид Алексеевич

Синюхаев. Какие еще события?..

Пауза. Путешественники настораживаются.

Голос. Никакие. Поскольку вы не можете меня увидеть, считайте, что по моему лицу скользнула загадочная улыбка…

Тревожная музыка, которая, постепенно нарастая, перекрывает возбужденные голоса наших путешественников. Неожиданно музыка обрывается и таинственный Голос снова вступает в свои права. Однако теперь уже путешественники не обращают

на него никакого внимания.

Голос. Ага! Ну вот и отлично! Они уже забыли о моем существовании, и, следовательно, я могу приступить к выполнению своих прямых обязанностей.

Обязанности же мои заключаются в том, чтобы время от времени вносить ясность в эту довольно запутанную историю…

Вас, должно быть, интересует, кто же они, наши путешественники? Куда едут? И откуда? Как их зовут? И чем они занимаются? Каким образом они очутились здесь? И где это «здесь»?

Я мог бы ответить вам на эти вопросы столь же лаконично, исчерпывающе и вразумительно как минуту назад отвечал на подобные вопросы незадачливым путешественникам: никто, никуда и ниоткуда, никак и ничем, никаким и нигде…

Однако с вами я вынужден быть более словоохотливым, ибо в противном случае мое участие в этой странной истории потеряет для вас всякий смысл.

Итак, представьте себе, что несколько сотрудников какого-то учреждения районного масштаба выезжают на воскресный загородный пикник. Поздно вечером, измученные доблестным и самоотверженным отдыхом, путешественники погружаются в месткомовский автобус с твердым и законным намерением вернуться домой.

Дальше все идет как по маслу. В середине пути их застает дождь. Автобус, как водится, застревает в грязи. Местность же, как полагается в таких случаях, оказывается совершенно безлюдной…

Незадачливые путешественники находят приют в каком-то заброшенном помещении, представляющем собой то ли склад, то ли клуб, то ли музей, то ли гостиницу.

Полагаю, будет излишним объяснять вам, откуда в глуши мог появиться пресловутый то ли склад, то ли клуб, то ли музей, то ли гостиница, ибо все вы в свое время почитывали Агату Кристи или Конан-Дойля, не правда ли? Так что эта маленькая авторская вольность уж никак не смутит ваше изощренное воображение…

Панорама по портретам просветителей всех времен.

А теперь позвольте представить вам всех участников этого злосчастного путешествия.

Панорама по настороженным лицам путешественников.

Василий Ферапонтович Синюхаев. Пятидесяти трех лет. Главный бухгалтер. Женат. Шутник. Хохотун. Остряк. Мастер короткого каламбура. К тому же чемпион района по стоклеточным шашкам. Впрочем, это к делу не относится…

Мейдузо Аркадий Леонидович. Лет сорока с хвостиком. Сотрудник планового отдела. Холост. Выплачивает алименты. Красит волосы лондатоном. Обожает разгадывать кроссворды, что, впрочем, не мешает ему оставаться вполне здравомыслящим человеком.

Игорек.

Двадцати семи лет. Холост. Самбист. Дзюдоист. Член районного спортивного общества «Чайка». Капитан сборной родного учреждения по футболу.

Клавочка. Двадцати двух лет. Секретарь-машинистка. Не замужем, но исключительно по своей воле. Обладает весьма привлекательной внешностью. Впрочем, это уже вопрос деликатности вашей фантазии…

Гордынский. Тридцати лет. Молодой, но подающий большие надежды инженер. Холост. Холоден. Ироничен. Мечтает об актерской карьере. Надеется когда-нибудь сыграть Гамлета. Увлекается историей нидерландской революции. Перед сном имеет обыкновение перечитывать Эдгара По. Желательно, чтобы последняя деталь не ускользнула от вашего внимания…

Общий план помещения, по которому разбрелись путешественники.

Ах да!.. Предвижу ваш вопрос: почему же, мол, вы не называете себя?.. Ну что ж, я, пожалуй, отвечу. Я – всего-навсего… как бы вам объяснить… Я – всего-навсего маленькая потусторонняя сила местного значения… Такая ма-аленькая незначительная чертовщинка… Не верите? Ну и ладно. Как вам будет угодно, дорогие мои, как вам будет угодно…

Мейдузо (поёживаясь). Как хотите, но здесь все-таки жутковато…

Гордынский. Да-а, обстановочка!.. Все это напоминает мне старые заброшенные замки где-нибудь на севере Уэльса… Не хватает только погасшего камина и привидений…

Синюхаев. Ты вот что… ты это самое… ты давай не умничай… И без тебя тошно…

Клавочка. А мне здесь даже нравится! По крайней мере, не скучно!.. А что касается привидений, то я с детства мечтала увидеть настоящее привидение… (Игорьку.) А вы?

Игорек (с готовностью). Праздный вопрос. Конечно.

Гордынский (разглядывая портреты просветителей). Вольтер… Дидро… Гиппократ… Авиценна… Вообразите себе, что это портреты давно ушедших предков какого-нибудь старинного княжеского рода… Вот этот суровый и доблестный рыцарь, должно быть, погиб от руки своего единственного и горячо любимого сына…

Клавочка. Ой как здорово! Вы так интересно рассказываете! Правда, Игорек?

Игорек (с достоинством). Это есть. Что есть, то есть.

Синюхаев (тычет пальцем в портрет). Это кто же тут… это самое… который погиб от руки сына?.. Толстой, что ли?

Гордынский. Ну до чего же вы скучный, Синюхаев! Почему обязательно Толстой? Мобилизуйте вашу фантазию! Напрягите ваше чувство юмора! Неужели вам трудно представить себе, что перед вами портрет… ну, скажем, основателя какого-нибудь древнейшего княжеского рода?..

Синюхаев. А чего же я буду представлять в уме всякие глупости, ежели я вижу, что это Толстой!