Три сапога пара
Шрифт:
Обними за меня Аннушку!
С самыми теплыми пожеланиями.
Искренне твой Малыш Рей.
P.S. Ты ведь еще на забыла, что лавка у меня алхимическая? Мистер Траст, мой компаньон, сварил вам специальных кремов. От них разглаживается кожа. А еще средства для волос, и какое-то специальное молочко. Я в этом ничего не понимаю, но в посылке будет инструкция. Такие штуки есть только у благородных! Пользуйтесь с удовольствием».
Ярко светило солнце. Празднично одетые граждане Римтауна заполнили центральную площадь города. Вкусно пахло дегтем и строганной древесиной. Многие здания были закрыты лесами, иные красовались свежей краской на фасадах. Город стремительно избавлялся от всяческих следов пожара и вторжения демонов.
В центре площади, на массивном гранитном основании, стояла высокая статуя, сейчас закрытая белым полотном. Рядом была собрана небольшая деревянная трибуна, на которой сейчас стояли уважаемые люди города, руководство университета, а также почетные гости: Рей Салех и Ричард Гринривер, облаченные в изысканные костюмы. Ради такого события бывший лейтенант даже согласился сменить привычный сапог на лакированный ботинок.
Вперед вышел мэр, солидно выглядящий господин с седыми усами. Он пару раз постучал по небольшому амулету, что усиливал его голос. Гомон стих.
– Жители города! Мы были на пороге большой беды! Не просто большой, огромной. Костлявая длань смерти едва не накрыла город… эээ… не накрыла! – мэр перевернул лист блокнота. – И лишь два человека встали на пути беды. Неодолимая сила встретила на своем пути несгибаемую волю и отступила! Два студента, первокурсники, волшебники, что лишь в самом начале пути познания своей силы, своей силы… Кхм… Да… – мэр хекнул от смущения, перелистывая страничку блокнота. – В общем, им мы обязаны своей жизнью и жизнью своих близких. Хотя куда там, жизнью – душей! Никак светлые боги осенили их своим благословением и направили их в столь мрачный час нам на защиту! Спасибо Вам… Им… Спасибо! И самое малое, что мы можем сделать, это запечатлеть их подвиг в веках! Пусть теперь до конца времен главную площадь нашего города украшает эта прекрасная статуя, а в наших сердцах живет память о том дне, когда Рей Салех и Ричард Гринривер решили стать нашими, пусть и невольными, защитниками. Господа, выйдите, пусть люди вас увидят! Эти овации для вас!
Площадь взорвалась аплодисментами. Милостиво улыбающийся Ричард и сильно смущенный Рей вышли вперед. Графеныш приветственно махал рукой. Второй он сжимал трость, на которую тяжело опирался после очередной утренней тренировки.
Кто-то сдернул полотно. Раздались шипящие звуки работы вспышек. Несколько человек делали кадры для фотохроники. И теперь статую можно было разглядеть всем желающим.
Гринривер бросил взгляд на статую. Улыбка его застыла. А потом и помертвела. Рей тоже с интересом уставился на памятник.
В центре композиции был запечатленный в стремительном движении Рей. Лицо его было одухотворенным. Скульптор хорошо поработал с чертами лица бывшего лейтенанта, убрав пугающее уродство и оставив мужскую суровость, при этом оставив статую узнаваемым. Каменный Салех словно отталкивался от земли ногами. На месте ноги был протез. Видимо, демоническую ногу решили убрать по идеологическим причинам, а может и не заметили.
В правой руке статуя сжимала стальной хлыст, застывший в воздухе в причудливом и очень гармоничном узоре. Хлыст был любовно воссоздан, вплоть до мельчайших деталей. Видимо, профессор Ремуль поделился чертежами. Точно такое же оружие сейчас висело у инвалида за поясом.
А в левой руке… В левой руке Рей сжимал Ричарда. В отличие от Рея, которого неизвестный скульптор облачил в штаны и простую рубаху, молодой аристократ в своем каменном воплощении был полностью обнажен. Лишь чресла у него были стыдливо прикрыты, словно налетевшим обрывком ткани. Причем были прикрыты так, что очень явно очерчивали мужское естество солидных размеров. Фигура молодого человека застыла параллельно земли, а на концах вытянутых рук покоился шар черного мрамора, видимо, олицетворяя ту губительную силу, что была подвластна Ричарду. Выражение лица статуи было таим же решительным и одухотворенным, как у его компаньона, волосы развивались. Черты лица были переданы с высокой, почти фотографической точностью.
Вся композиция, почти полностью отлитая из бронзы, так и дышала яростью.
Раздались пораженные возгласы. И снова грянули аплодисменты. Толпа ликовала. Взметнулась стая голубей.
Примерно восемь часов спустя.
– Ну Ричард, крутая ведь статуя! – бубнил Рей, что тащился по темноте за нанимателем. – И людям нравится.
– Еще бы нравится, это ведь не ими размахивают как дубиной, и не их причиндалы трепещут на ветру! – огрызнулся графеныш, впрочем, шепотом.
– Зато это памятник! Понимаешь, вот ты много людей знаешь, кому памятник при жизни ставят? – не унимался инвалид, который даже обмотал тряпкой костыль. Бывший лейтенант был сильно огорчен. Но команды компаньона выполнял.
– Нет, но знавал тех, кого заживо похоронили! И если вы не хотите войти в их число, заткнитесь и просто делайте то, что я вам говорю! – продолжал изображать из себя змею Гринривер.
Час назад компаньоны перекрыли и заклинили газовый коллектор. В результате чего, центральная часть города погрузилась в непроглядную тьму.
– Ну не нравится она тебе, может, ты тогда своей способностью ее поправишь? – инвалид сделал последнюю попытку утихомирить приятеля.
– Если от статуи бесследно исчезнет кусок, то все сразу поймут, кто это сделал! А так подумают на неизвестных культистов. Инспектор Вульф на них сейчас свалит даже пропажу курицы!
– Памятник не курица! – логично возразил бывший лейтенант.
– Вы отказались ловить скульптора и сжигать его в камине. Даже просто ломать ноги молотком. Так что, мистер Салех, заткнитесь и давайте сюда динамит!
Спящий город жил своей незримой жизнью. И его история только начиналась.
Авторское послесловие.
Вот и закончилась первая книга.
Буду честен, такое же удовольствие от написания книги я получил разве что при выкладке первой реабилитации.
Я провел большую работу над ошибками. В этой истории вы не встретите затянутых сцен, лишних эпизодов или кусков добавленных "для объема". Книге еще предстоит большая стилистическая правка, в ходе которой я устраню мелкие логические косяки и поправлю речь героев, чтобы они везде общались как жители девятнадцатого века, а не двадцать девятого. Кстати, вскоре вы сможете насладиться изумительными иллюстрациями Александры (или нет, есть вариант выхода печатной версии истории, тогда иллюстрации пойдут туда)!