Три стажера и майор
Шрифт:
– Наталья Максимовна? – уточнил я.
– Верно. Звонить в любое время. Постойте, вы куда? Вам куда нужно? Я ж до места-то не довезла!
– Все нормально. Мы на месте. Наше место – свобода! Не переживайте, просто с нами сейчас небезопасно.
– Понятно. Только объясните, как отсюда выбраться? Куда рулить-то? Послушайте, мне без вас страшнее, чем с вами.
– Возьмите себя в руки, – ухмыльнулся Игнатиков, разглядывая визитку. – В любое время, говорите?
– Скорее всего, номер машины срисовали, –
Х х х
Самым безопасным местом из всех известных мне в Новосибирске сегодня оказалась одна из многих квартир бизнесмена Виктора Горелова.
– Здесь меня никто не будет искать, ни те, ни эти, – уверял бизнесмен, проводя экскурсию по квадратным метрам. – Оформлена на внучатого племянника деверя моей невестки. Даже сам племянник не в курсе.
Посмотрев на меня с подозрением, уточнил:
– Надеюсь, это конфиденциальная информация?
Знал бы ты, дядя, сколько конфиденциальной информации дремлет в отдаленных хранилищах моего головного мозга в ожидании подходящего случая!
Должен признать, за последние пару часов дядя Витя сделал для меня многое: чай с печенюшками, ванна для отмывания после тюрьмы, а также отправил племянника в магазин за одеждой для узника совести.
После ванны я с удовольствием переоделся в новые трусы, джинсы, рубашку и кроссовки. Носки стажер купить не догадался. Одежда была не в моем вкусе, джинсы болтались, обувь более всего подошла бы двоечнику-тинэйджеру, но выбирать не приходилось. Мое разочарование умножилось после изучения чеков на покупках: четыре обновки стоили больше всей совокупности моего гардероба за последние пять лет. Лучше бы я часть взял деньгами!
Всего на конспиративной квартире собралось пятеро участников концессии, точнее предстоящего Армагеддона, или, если угодно, Рагнарека, ибо то, что я затеял, почти для всех присутствующих означало или конец света, или счастливое будущее.
Нас было пятеро: я, дядя Витя Горелов и трое придурков из Москвы. Практически у всех был мотив начать и закончить войну немедленно, по крайней мере, сегодня же.
Горелову и Игнатикову не давала покоя идея вернуть собственность и рассчитаться с заклятым врагом Зоновым.
Попов был намерен идти до конца, лишь бы вернуть легитимность невесте и заодно отомстить заклятому врагу Зонову.
Я бы не стал называть Зонова заклятым, но он мне тоже не нравился. Зато у меня была жена, которую я ревновал. Кроме того, я был твердо намерен избежать наказания за убийство Петровича.
Но находился среди нас человек, которому ни Армагеддон, ни Рагнарек были нахрен не нужны.
Продолжение
Х х х
Этот человек – хакер недоделанный Витицин.
Сначала отдадим ему должное. Слесарь первым произнес слово «казино», которое тогда я посчитал пьяным бредом, а Витицин произнес слово осмысленно и, собственно, указал нужное место. Витицин назвал имена врагов. Витицин расшифровал записи Петровича, оказавшиеся докладами вышестоящему руководству.
Петрович почти полгода практически в одиночку разрабатывал подпольное казино Зонова. Он раскрыл истинную сущность капитана полиции Марины Касторкиной. Хотя справедливым было бы утверждение, что первым эту сущность определил я – редкая тварь, хитрая, сексуальная, жадная, длинноногая, самодовольная. Скорее всего, и я не был первым. Наверняка кто-то и до меня натыкался на этот многогранный характер.
Марина была любовницей Зонова, что, впрочем, не удивительно: она была любовницей многих мужчин, от которых искала не одних лишь гормонов удовольствия, но также карьерных или материальных преференций. А может, и любовницей женщин? И попутно стала надежной «ментовской крышей» для подпольного игорного притона. Понятно, одинокой женщине надо же на что-то покупать колготки и пару раз в год слетать в Альпы, покататься на лыжах.
Cоответственно Марина оказалась причастной к аресту Лизы Гореловой. Она руководила задержанием и, по предположению Петровича, спокойно могла собственноручно подбросить в машину невинной жертве пакетик кокса. В докладе фигурировал снимок пакетика.
И вот что интересно! Все бытовые отходы базы отдыха ежедневно тщательно сжигались на расположенной неподалеку фабрике по утилизации. Однажды Петрович умудрился стащить чуть ли не из самой печки пару килограммов мусора, среди которых наткнулся на пакетик, очень похожий на тот, что фигурировал в деле Лизы Гореловой. Экспертиза подтвердила, что в упаковке хранилась отнюдь не поваренная соль. Петрович сделал вывод, что кокаин может быть включен в систему ол инклюзив «Обской заимки» для ВИП, или используется местными.
Я указал на эти совпадения Ване Попову:
– Понимаешь, что это значит?
– Я нисколько и не сомневался, что наркотик ей подбросили, – вскричал проницательный стажер.
– Здесь другое. Если мы найдем на «Обской заимке» эту партию, а партия, возможно, крупная, то практически докажем невиновность твоей Лизы. Кстати, как ей живется на нелегальном положении?
– Мы счастливы! – отрезал юноша и покраснел.
Продолжаем отдавать должное хакеру Витицину. Вчера по моей просьбе или, если угодно, распоряжению, отданному еще из тюрьмы, он виртуально проник в личный компьютер Касторкиной, где нашел счета в нескольких банках и суммы платежей. Притом платежи сыпались не только от щедрости Зонова, но и от иных предприятий. Замечательная информация сама по себе тянула лет на десять изоляции Марины Касторкиной от законопослушного социума.
На этом перестаем отдавать должное Витицину и переходим к текущему моменту. Он единственный, кто полагал вредным лобовую атаку на казино. Еще бы! Ведь парень предположительно лишался пятнадцати или двадцати миллионов долларов, каковую сумму рассчитывал изъять мягким, цивилизованным способом шантажа. Я был уверен, что при первой же возможности он первым делом предупредит свою дойную корову.