Три стильных детектива
Шрифт:
В вечер премьеры за кулисами царила напряженная атмосфера, все были настроены пессимистично. Мандраж перед выходом на сцену, сомнения, неуверенность… Один из друзей сказал Ростану еще на репетиции: «Эта тирада про носы никуда не годится, слишком длинная – сократи ее». В конце концов драматург не выдерживает и, бледный, со слезами на глазах, бросается к Констану Коклену – актеру, известному как Коклен-старший, исполнителю
В зрительном зале, в бельэтаже и в партере, присутствовали в тот вечер все, от кого зависел провал или успех спектакля. Распорядитель три раза ударил колотушкой. Занавес поднялся. Начался первый акт.
Публика пока еще рассеянно переговаривается, листает программки, забавляясь нововведением – фотографиями артистов на страницах буклета. Многие снисходительно посмеиваются над подписью к фотографии драматурга: «Зрелость таланта не зависит от возраста человека».
«Провал, провал, это будет провал», – бормочет молодой человек со зрелым талантом, стоя в кулисе.
И вдруг раздаются рукоплескания – публика встречает выход Сирано. Провожают его уже громом аплодисментов. После первого акта артистов вызывают на поклон девять раз, лишь тогда удается опустить занавес. После третьего акта зал неистовствует от восторга. «Автора! Автора!» – скандируют театралы.
В антракте за кулисами не протолкнуться. Катулл-Мендес, плодовитый автор фривольных романов, поэт-лирик из группы парнасцев и драматург, пробился к Ростану: «Позвольте мне, человеку преклонных лет (ему было пятьдесят девять), смиренно назвать вас отцом, как назвал Корнеля Ротру [389] в вечер премьеры “Сида”!»
389
Жан Ротру (1609–1650) – французский драматург, пользовавшийся у современников не меньшей славой, чем Пьер Корнель (1606–1684). – Прим. перев.
Спектакль продолжился. Когда Коклен в конце пятого акта произнес последние слова: «В субботу убит поэт де Бержерак!» [390] – зал ответил оглушительным ревом и овацией. Исполнителей вызывали на поклон больше сорока раз, уже было два часа ночи, а зрители отказывались покидать зал. Драматургу наконец-то удалось улизнуть. Констан Коклен, осыпанный похвалами, принимая чествования, сказал: «Это была моя самая длинная роль. Тысяча четыреста строф! У Рюи Блаза [391] всего тысяча двести!»
390
Пер. Вл. Соловьева. – Прим. перев.
391
Рюи Блаз – главный герой одноименной драмы В. Гюго. – Прим. перев.
Пройдет меньше века, и Максим Лефорестье споет:
Утром чудесным рождается жизнь,А миру пока невдомек…В 1897 г. родились кинематографисты Жан Эпштейн, Дуглас Серк и Франк Капра, актеры Фернан Леду, Пьер Фресней, Ноэль-Ноэль, Фредрик Марш, писатели Жорж Батай, Уильям Фолкнер, Луи Арагон и всем известная Энид Блайтон (кто из французов не читал под одеялом при свете карманного фонарика «Клуб пятерых» или «Клан семерых»?), увидели свет художник Поль Дельво и Джованни Баттиста Монтини – будущий папа Павел VI. А для иных свет этого мира померк – умерли композитор Иоганн Брамс, святая Тереза из Лизьё, София-Шарлотта де Бавьер, герцогиня Алансонская (она погибла в пожаре на Благотворительном базаре) и Альфонс Доде.
По сути же год 1897-й мало чем отличается от прочих прошедших и грядущих лет, ибо, как утверждал Жан Мезен устами Коклена-младшего:
Деньги – вот самая что ни на есть современная штука! Получать деньги, зарабатывать их по мере сил, но главное – владеть ими, распоряжаться целой кучей денег! И еще важно не терять их. Когда у тебя нет денег – ты не существуешь. Когда теряешь их – считай, что никогда и не существовал…