Три желания, или дневник Варвары Лгуновой
Шрифт:
Я тоже смеюсь.
— И вы женаты уже тридцать семь лет? — я смотрю на нее недоверчиво.
А она кивает и уже не смеется — хохочет.
— Через три года уже рубиновая свадьба будет, а кажется только вчера из загса выбежали, — Марта Савельевна качает головой, и улыбка у нее становится мечтательной. — Представляешь, на дворе февраль и минус сорок, в валенках и телогрейки замуж выходила…
— И вы согласны были столько времени ждать его из рейсов? — я улыбаюсь, но смотрю с удивлением и, пожалуй, непониманием.
— А как же? — она
Марта Савельевна вздыхает, а я неожиданно даже для себя признаюсь:
— А я не смогла. Ни волноваться, ни ждать.
— Я тоже не сразу, — помолчав задумчиво проговорила она, — даже вещи собирала и к маме в Питер, но знаешь, врозь оказалось страшнее, чем ждать. Без надежды, понимаешь?
И я киваю, неуверенно.
Да, нет, наверное.
[1] Каперанг — капитан 1-го ранга. Соответствует войсковому званию полковник в сухопутных войсках и авиации.
31 августа
В Астрахань мы заходим в начале девятого и пробудем здесь весь день.
И пока мои родители отчалили за икрой и арбузами, ибо лучшие только здесь, я помчалась на рынок.
Замаливать грехи и покупать часть подарка на свадьбу любимым друзьям, от которых за платье и свадебный салон я получила еще в Перми и узнала, что был привлечен даже Ромка со всем его обаянием и харизмой, который рассказал слезливую историю, сделав из меня жутко больного человека на голову, и безусловно согласился заплатить за платье, благо деньги я им перевела еще по дороге.
В подарок же я планировала купить панно из рыбьей кожи, ибо красиво и оригинальнее сервиза или набора кастрюль.
Допускаю, последние — вещь нужная, но не на свадьбу. Для свадьбы лучше подойдет набор скалок или сковородок, они универсальные. И на кухню, и на скандал.
К обеду обзаведясь громоздким панно — удачного вешанья, Ромочка! — и доперев его до теплохода, я на ресепшене столкнулась с Мартой Савельевной и Петром Васильевичем, с которым за эти дни тоже успела познакомиться и услышать множество баек про море.
— Варя! — Марта Савельевна увидела меня первой и всплеснула руками, — Петя, помоги скорей девочке. Ты откуда это тащишь?!
— Здравствуйте, — я расплылась в радостной улыбке и панно отдала, ибо руки от него уже отваливались и ныли, — спасибо. С рынка, друзьям на свадьбу покупала.
Номер у меня находится на средней палубе, и я, забрав ключи, торопливо поднимаюсь, чтобы открыть и придержать дверь.
— Куда?
— На стол кладите.
— Варя, ты бывала в планетарии? — неожиданно спросила, поднявшаяся с нами, Марта Савельевна.
А я отрицательно помотала головой.
Мимо проходила, когда гуляли по расположенному рядом Лебединому озеру и лебедей с утками кормили, а в самом планетарии как-то не приходилось.
— Только на озере.
— Тогда может составишь компанию старикам?
Компанию я составляю, и после планетария, в котором проводим часа два, мы возвращаемся к пристани через сквер Гейдара Алиева, где Марта Савельевна объявляет, что мы просто обязаны посидеть хотя бы пару минут и сфотографироваться на мосту дружбы.
Мы соглашаемся, а я еще вызываюсь сходить за водичкой и мороженным, потому что в такую жару без мороженного никак нельзя.
Даже если ангина потом настигнет вместе с температурой под сорок.
И мороженное — два шоколадных рожка и одно фисташковое — уже куплено, когда я слышу за своей спиной смутно знакомый и до омерзения бодрый голос, что зазывательно-оглушительно вопит:
— Женщина, женщина! Только сегодня, только сейчас примите участие в акции: «Осенняя пора, глаз очарованья!». Протестируйте наш крем от морщин, получите дневник в подарок! Золотой дневник для золотой девушки! Не проходите мимо! В последний день лета…
И я недоверчиво оборачиваюсь, не обращая внимания на продавщицу и ее: «Девушка, девушка, сдачу забыли!», и да…
— Ты… — выдыхаю ошеломленно.
Потому что эти оттопыренные уши и желтую фирменную кепку я узнаю из тысячи. Про голос вообще молчу, и не знаю, что в этот момент мной двигало, но к парню я рванула резво, отмахнувшись от сдачи и словно боясь, что он исчезнет как тогда.
— Ну привет, волшебник! — процедила сквозь зубы, подойдя практически вплотную. — С Фета перешел на Пушкина?
— Простите? — он осекся и обернулся, удивленно моргнув.
— Говорю, всё волшебные дневники раздаешь?
— В-волшебные?! — парень побледнел, и взгляд у него стал изумленный.
А я зло подтвердила:
— Волшебные. Напиши желания до полуночи и они исполнятся к сентябрю, — передразнила я его и фыркнула. — Нет, я не поверила, но написала, просто так, и, представляешь, они исполнились. Почти сразу. Я нашла квартиру, получила енота и встретила лучшего парня на свете. Только, знаешь, ты мог предупредить, что тут, как в жизни, не все так просто и читать условия договора надо с мелким шрифтом в конце. И вообще твой дневник, как золотая рыбка, желания исполняет, но в конце все равно остаешься у разбитого корыта. С чего начали, туда и вернулись. Вот только я не наглела и не просила все больше и больше…
Парень смотрит на меня ошарашенно, разинув рот, а я опоминаюсь, перевожу дыхания и, горько усмехнувшись, вручаю ему свое мороженное.
— В общем, держи. И прекрати перевирать классиков.
Я разворачиваюсь и направляюсь к заждавшимся меня Марте Савельевне и Петру Васильевичу, а парень внезапно кричит вслед:
— Девушка, но ведь лето еще не кончилось!
Конечно, до осени целых восемь часов.
Больше всего на теплоходе я обожаю нос на средней палубе, когда стоишь и смотришь на волны разрезанной воды, блестящую гладь, уходящую в горизонт, темно-зеленые леса и песочные крутые берега с обрывами.