Три желания
Шрифт:
Вуди даже немного обиделась на его первые слова. Причем тут облизывать? Она бы сняла и стала бы в него бросаться. Да и странной её не называли еще со средней школы! Обидно было такое слышать!
Но отчего-то злиться на него долго не могла. Наверное, она просто не забывала напоминать себе, что Луи из другого мира. И мир этот немного забит под средневековье. Конечно, ему всё это будет касаться странным.
Его руке она улыбнулась и была готова вновь ощутить этот холод, который в этот жаркий полдень был лишь свежим глотков воздуха, но, видимо, как и она сама, он вспомнил об их неблизких отношениях. Вот только Вуди была
— Можешь потрогать, если хочешь, — сказала она, попутно снимая один гвоздь и показывая его уже на своей ладони. — Это делают для украшения. А насчет дома… Я всё-таки надеюсь, что это случится сегодня. У меня есть два желания. — Уж не стала уточнять, на что и кого она потратила первое. — Одно я на всякий случай оставлю на то, чтобы Бартимеус вернул меня домой. А то мало ли… А вот второе… Я думала загадать удачливость. Но… — Это было странно. Вуди, кажется, хотела всего, но при этом не хотела ничего. Удача казалась ей самым оптимальным вариантом, но… — А что бы ты пожелал?
Луи ничего не ответил на это. Казалось, что он вообще не хотел больше говорить, потому что сосредоточенно изучал пирсинг на лице Вуди. Он уже и сам приблизился к ней неприлично близко, а раз уж она позволила, не отказал себе в удовольствии пощупать сами украшения и дырочку, что осталась от одного из них. Затем его пальцы переместились к носу и губе. Если бы мог, ещё и в рот залез, чтобы и правда проверить штангу на наличие серебра, но воздержался. Однако от такой близости ему в нос снова ударил запах Вуди, а шум ее крови показался нестерпимо громким. Луи прикусил изнутри щеку, чтобы перестать думать об этом.
— Я бы пожелал переместиться в другой мир, хотя бы твой, чтобы оказаться подальше от того, что мы здесь устроили, — наконец ответил он, убирая руку.
— Я в принципе живу одна. Могу попросить Бартимеуса переместить нас обоих. Уверена, он только рад будет.
«Твою мать, дура, что ты несешь? Какое "нас"?! Какое "переместить"?!» — кричал её разум, да вот только Вуди его не слышала. Это же здорово! Дома держать настоящего вампира! Вот только что с ним делать? Чем его кормить?
Если это будет так, как в фильмах, то пусть хоть собой. Потому что каждое его прикосновение влияло на неё. Словно удав гипнотизировал мышку, Вуди казалось, что он так же гипнотизирует ее. Не могут быть движения такими мягкими и нежными. По крайней мере, у мужчины. Но как же он приятно её трогал… Невесомо, как нежный цветок. Вуди никогда не требовала от парней к себе такого обращения, но только потому, что не знала, что чувствовать себя женственной и красивой может быть даже очень приятно, отчего её лицо невольно потянулось вслед за его пальцами.
— Только тебе надо мне пообещать, что ты меня не убьешь во время сна, — улыбнулась она немного ярче. Как настоящая загипнотизированная добыча, готова выполнять любое желание, после чего лишь будет радоваться, что станет едой для господина.
— Ты меня совсем не знаешь. — Луи не ответил на ее улыбку. Он остался необычайно серьёзен, и в такой близости к его серым глазам непроизвольно примешался красный оттенок. — Если твой джинн рассказывал тебе обо мне, то ты должна понимать, что я последнее существо, которое тебе хотелось бы видеть у себя дома. Я правда признателен, что ты готова истратить на меня ещё одно
Конечно он догадался, что по её прихоти его спасли. Джинн вряд ли спас бы его по доброте душевной. Особенно тот, который знал его имя и историю. Если бы не Вуди, этот Бартимеус скорее бы помог собрату его прикончить. За это он всегда будет ей благодарен. Но он не знал, сколько ещё сможет себя контролировать — ее запах был слишком соблазнителен. Он буквально чувствовал вкус горячей крови на своих губах, пока не понял, что облизывает шею Вуди.
— Тебе стоит держаться подальше от меня, — прошептал Луи. Резко отстранившись, он зажал рот. В его взгляде ясно читался испуг, и боялся он того, что на мгновение — даже не понял как — потерял контроль. Ещё бы немного, и он ее укусил.
И сама Вуди пропустила тот момент, когда позволила себе подпустить его так близко. И когда очнулась, ледяной язык прочертил дорожку на её коже. В этот миг Вуди вполне могла перепутать эмоции, которые должна была чувствовать к нему. Не возбуждение во время мужской ласки, а страх во время того, когда убийца намечает цель.
Все пришло в норму, когда она, даже не слыша слова Луи, увидела его глаза и поняла, что он хотел сделать. Это не романтика, это опасность, и серьёзность в голосе Луи подтверждала это. Даже именно слова, которые он произнёс до того, как все произошло.
— Прости! — Сорвавшись на хриплый крик от испуга, Вуди выскочила с кровати и закрыла ладонями шею, защищаясь от него. — Ты прав. Я увидела, что для тебя быть рядом с человеком — это вечная борьба.
Она не защищала шею. Вместо того, что опасаться его, Вуди ощутила, как ей стало жаль его. Но это не та жалость, которую она невольно показала Луи в замке. Это скорее было соболезнование.
— Я больше тебя не побеспокою, Луи, — тише прошептала она. — Я была рада с тобой познакомиться. Спасибо, что показал мне легенду нашего мира в своём облике. Мне было правда приятно общаться с тобой. — Но радости в голосе не было. С ним она как-то стала ближе, чем с Барти. Джинн уже второй раз за сутки пропал на долгое время, а вот с Луи они вели беседы. И с ним было правда очень грустно прощаться. Но не стукнет и четырёх вечера, как Вуди загадает своё последнее делание на возвращение домой.
Видеть жалость по отношению к себе в глазах других было невыносимо для Луи. Он отвернулся. Так будет лучше — прогнать единственное существо, которое было добро к нему. У Луи навернулись бы слезы на глаза, если бы не остатки гордости, которые заставляли его держать лицо. Он же аристократ, он же из благородной семьи! К черту все это, если не можешь быть с тем, кого любишь.
И опять образ Анны встал у него перед глазами. Его дорогая Анна… С годами он ничуть не поблек. Он до сих пор помнил каждую тонкую черту ее лица, ямочку, которая появлялась, когда она улыбалась.
— Прости, я подвёл тебя, — тихо шепнул он невидимому образу.
— Прос… — хотела было извиниться Вуди, но Луи сейчас показался таким отстраненным от мира, что ей показалось, что он и слышать её сейчас был не способен. Вот уж кто точно странный. И ведь не попрощается даже. Даже почему-то было немного обидно.
Вуди промолчала, позволяя ему оставаться в своих мыслях, после чего покинула комнату с мыслью, что больше сюда не вернется.
Никогда.
4