Три жизни
Шрифт:
Анна ничего не могла поделать с этими нападками, которыми неизменно заканчивался любой монолог миссис Федернер:
— А ты, Анна, в них просто души не чаешь. Не понимаю, как они вообще сводили бы концы с концами, если бы ты им все время не помогала, но ты же у нас такая добрая, Анна, и сердце у тебя такое мягкое, совсем как у брата твоего, и ты готова любому отдать все, что у тебя есть, тут же, как только он тебя об этом попросит, и, честное слово, я бы на их месте постеснялась у тебя все это брать, ведь они тебе даже не родственники. Бедняжка миссис Дрейтен, она, конечно, женщина славная. Как мне ее жалко, как ей, наверное, трудно все время одалживаться у чужих людей, да еще чтобы муж потом все
А речь, собственно, велась к тому, что через месяц у Анниной крестной будет день рождения и неплохо было бы подарить ей золотые часики и цепочку, и еще — новый шелковый зонтик для ее старшей сестры. Бедная Анна, она их терпеть не могла, этих своих родственников, но это была единственная родня, которая у нее вообще осталась.
Миссис Лентман никогда не принимала участия в такого рода нападках. Миссис Лентман была, конечно, женщина рассеянная и беспечная, но она никогда не пыталась достичь своей цели подобными средствами, и, к тому же, она была слишком уверена в Анне, чтобы ревновать ее к подругам.
Все это время Анна жила в доме у доктора Шонъена и была совершенно счастлива. Каждый день проходил у нее в бесконечных хлопотах. Она готовила еду, экономила деньги, шила, терла и ворчала. И каждый вечер для нее наступала счастливая пора, когда она воочию видела, как ее доктор радуется всем тем вещам, которые она так дешево купила и так вкусно для него сготовила. А потом он слушал ее истории о том, что сегодня случилось, и хохотал во все горло.
Доктору такая жизнь тоже нравилась все сильнее, и несколько раз за эти пять лет он по собственной воле поднимал Анне плату.
Анна была вполне довольна тем, что у нее есть, и благодарна за все, что доктор для нее делал.
Вот так Анна и жила, то служила, то раздавала подарки, и в обеих половинках ее жизни были свои радости и горести.
Маленький приемыш не положил конец Анниной дружбе со вдовой миссис Лентман. Ни добрая Анна, ни бесшабашная миссис Лентман ни за что не предали бы этой дружбы, без крайней на то необходимости.
Миссис Лентман была любовью всей Анниной жизни. И ей самой, как женщине, и всей ее манере поведения было свойственно некое волшебное очарование, которое очень нравилось другим женщинам. А еще она, конечно, была очень щедрая, и добрая, и честная, хотя вела себя иной раз совершенно безрассудно. А еще она во всем доверяла Анне и любила ее сильнее, чем всех прочих своих подруг, и Анна всегда это чувствовала.
Нет-нет, Анна никак не могла отказаться от дружбы с миссис Лентман, и в скором времени она стала бывать у нее даже чаще, чем прежде, поскольку Джулию нужно было научить, как правильно ухаживать за маленьким Джонни.
А еще у миссис Лентман в голове завелись новые идеи, очень важные для нее, и Анне приходилось выслушивать все ее прожекты и помогать миссис Лентман претворять их в жизнь.
Больше всего миссис Лентман нравилось заботиться о совсем молоденьких девушках, которые попали в беду. Таких она брала к себе в дом и тайком помогала им до тех пор, пока они не будут в состоянии невиннейшим образом вернуться домой или обратно на работу, а потом мало-помалу расплатиться с ней за ее хлопоты.
И в этом Анна всегда помогала своей подруге, потому что она, как и всякая другая добрая женщина из честной и бедной семьи, понимала, что если девушка попала в беду, то никак нельзя ей не помочь, не тем девушкам, конечно, которые пошли по скользкой дорожке, таких она презирала и ненавидела от всей души, и не жалела для них острого словца, но честных, порядочных,
Таким девушкам Анна всегда была готова помочь и деньгами, и собственными силами.
И вот теперь миссис Лентман пришла в голову мысль, что если снять большой дом, и брать в него девушек, и поставить дело на широкую ногу, то дело это может приносить прибыль.
Анне этот ее план не понравился.
Риска Анна не любила никогда. Экономь, и всегда сможешь рассчитывать на деньги, которые сэкономишь, а что сверх того, то от лукавого.
Не то чтобы самой доброй Анне от этих ее убеждений была хоть какая-то польза.
Она экономила, и экономила, и снова экономила, а потом то так, то эдак, то одной подруге, то другой, одной в беде ее, другой в радости, на болезнь, на похороны, на свадьбу, или просто на то, чтобы доставить молодым людям лишнее удовольствие, но они всегда просачивались у нее сквозь пальцы, эти с таким трудом сэкономленные деньги.
Анна никак не могла взять в толк, каким образом миссис Лентман собирается получать доход с этого большого дома. И в маленьком-то доме никакого дохода от этих девушек не было и в помине, а на содержание большого дома и расходы будут совсем другие.
Анне было тяжело оттого, что она слишком ясно осознает такие вещи. Однажды она пришла в дом к Лентманам.
— Анна, — сказала миссис Лентман, — помнишь тот славный большой дом на соседнем углу, который мы с тобой смотрели, чтобы снять. Так вот, буквально вчера я сняла его на год. Понимаешь, мне удалось немного скостить цену, так что грех было отказываться, и теперь ты с полным правом можешь обустроить его так, как тебе нравится. Что хочешь там, то и делай, я на все согласна.
Анна знала, что теперь уже слишком поздно что-либо менять. И все-таки она сказала:
— Миссис Лентман, — сказала она, — но ведь вы же сами говорили, что не станете пока снимать никакого другого дома, вы это говорили мне буквально на прошлой неделе. Ах, миссис Лентман, не думала я, что вы на такое способны!
Анна прекрасно знала, что теперь уже слишком поздно что-либо менять.
— Я все понимаю, Анна, но дом уж больно замечательный, в самый раз, и, к тому же, его смотрели еще другие люди, и ты же сама сказала, что он вполне нам подходит, и если бы я его не сняла, то те, другие люди, сказали, что снимут они, и я, конечно, хотела с тобой посоветоваться, но времени не было совсем, нет, правда, Анна, мне, в общем-то, и помощи особой не потребуется, теперь уж точно все пойдет, как по маслу. Нужно только самую малость, просто для начала, чтобы встать на ноги, вот, Анна, и все, что мне сейчас нужно, а потом, я точно знаю, все пойдет на ура. Ты, Анна, погоди немного, и сама увидишь, а я тебе зато разрешу делать все так, как тебе нравится, и ты же просто конфетку из этого дома сделаешь, ведь лучше тебя в этом деле вообще никто не понимает. Такой у нас получится славный дом. Вот ты еще увидишь, Анна, как я была права.
Конечно же, Анна дала ей денег, хотя ничуть не была уверена в том, что это правильное вложение капитала. Более того, предприятие это было обречено с самого начала. Миссис Лентман никогда в жизни не сможет заставить его приносить прибыль, зато содержание дома вылетит в хорошую копеечку. Но что оставалось делать нашей бедной доброй Анне? Не забывайте, что миссис Лентман была любовью всей Анниной жизни.
Аннина власть контролировать то, что происходит в доме у миссис Лентман, была уже не та, что в былые счастливые времена, до того, как в доме появился Лилин маленький Джонни. Тот случай был первым серьезным поражением, которое потерпела Анна. Конечно, никто и не думал драться до последней капли крови, но и в том, что победу одержала миссис Лентман, тоже никто не сомневался.