Шрифт:
Annotation
История психолога и её клиента (лёгкий налёт мистики прилагается).
Лиса Н-Ко
Лиса Н-Ко
Тридцать один день
Г лава 1
Я
Нужное мне здание ничем не отличалось от своих братьев: такая же многоэтажка из красного кирпича. Клон.
Поднимаюсь на третий этаж. О, вот и нужная квартира. Нажимаю на звонок. Раздается душераздирающий хрип-стон питуха на последнем издыхании. Ничего не скажешь, классный звонок. У нас в школе похожий. Через пару мгновений дверь открывается.
– Здравствуйте, - в свой тон я вложила всю вежливость, на которую только была способна, - я Нина, психолог. Меня Леся просила зайти.
Мужчина в дверях нахмурился. В уголках его глаз мелькнуло что-то тревожное. Между бровей залегла отнюдь не радостная складка. Это логично, меня же не просто так сюда пригласили.
– Здравствуйте, проходите, - мужчина широко распахнул дверь.
Войдя, я начала снимать пуховик. Довольно большой коридор был ярко освещен множеством лампочек. Всё вокруг было зеленым. Зеленый пол, зеленый потолок и стены - всё. Никаких узоров. Безупречно чистый цвет.
– Давайте ваше пальто, - мужчина спрятал его в зеленый же шкаф,- я Виктор Иванович, дядя Миши. Леся говорила, что вы довольно опытны в таких..., - он замялся, видимо пытаясь найти подходящее слово, глаза лихорадочно заметались по комнате,- ...случаях.
– Случаях,- я не смогла сдержаться и повторила это странное слово. Оно так ужасно не вписывалось в эту ситуацию. Да и Леся изрядно мне польстила. Ну, надо же - опытная. Я решила не разочаровывать мужчину раньше времени, - смотря, что вы под этим подразумеваете.
– Пойдемте.
Взгляд человека иногда может сказать больше чем его слова. Особенно когда человек вымотан и не имеет сил контролировать свою мимику. Сколько отчаяния.... М-да, если всё так серьёзно, то на работу я сегодня вряд ли попаду. Хотя за эту консультацию мне обещали сумму большую, чем моя месячная зарплата. Так что оно явно того стоит.
Виктор Иванович проводил меня в просторную комнату с огромными окнами. В ней всё было бежевым.... Пол покрывал ковер с мягким ворсом. Прямо напротив окон стоял диван и три кресла. Стены закрывали стеллажи с книгами.
– Миша, к нам гости,- я не узнала голос Виктора Ивановича. Таким голосом должно быть увещевают паству матерые проповедники. Само спокойствие.
Встав из кресла, к нам направился парень, видимо тот самый Миша. Короткие русые волосы. Выразительные серые глаза. Картину портил не пропорционально большой нос. Спортивная фигура. Одет довольно небрежно: старый растянутый у ворота свитер грязно-коричневого цвета и линялые джинсы. Быстрая нервная походка. Выражение его лица, поза - всё излучает агрессию и раздражение.
– Кто это?!!- не сказал, прорычал.
Я на миг вздрогнула. Будто стоишь возле бешеной собаки. Не дожидаясь, когда он бросится на своего дядю, я вклинилась между ними:
– Здравствуйте, - я попыталась дружелюбно улыбнуться, - меня зовут Нина.
Он посмотрел на меня с таким холодом, что в пору бы вшиваться подобру-поздорову. Я пыталась выглядеть уверенно.... Но тяжело хорохориться перед противником, когда ты на голову его ниже. Неловкая пауза. Я судорожно пытаюсь придумать, что сказать. А я ведь пока ехала сюда продумывала эту беседу до мелочей. Черт, почему они говорят не по тексту!
Он заговорил так же резко, как и в первый раз:
– Что вам от меня нужно? Дядя, принеси чая!- его голос звенел напряжением.
Виктор Иванович сразу же унесся куда-то, предположительно на кухню. Миша же резко пронесся мимо меня и сел в ближайшее кресло. Его взгляд больше ничего не выражал. Он молча пялился в окно. Я внутренне сжалась от непонятного чувства между страхом и растерянностью. Взяв себя в руки, как можно тише проследовала за ним и села в кресло напротив.
– Миша, я пришла поговорить с тобой...
– Думаешь, ты первая?- довольно резко оборвал он меня.
В Мишином голосе легко можно было уловить малейшие изменения в его настроении. Сейчас он говорит устало. М-да.... То он злой, то - высокомерен, то - жутко уставший. Хоть понятно теперь за что такие деньги платят.
– Нет, - как можно ровнее ответила я.
Хотя никаких признаков бурных душевных страданий на его лице я не заметила, но это еще ничего не значит:
– Как ты себя чувствуешь? Ты хорошо спишь?
– Да, хорошо, - ответ прозвучал напряжённо, чем следовало. Руки нервно сжимают-разжимают подлокотники кресла. Ну, ничего проверю правдивость его ответа у Виктора Ивановича.
– А у меня в последнее время сон не очень,- такая удочка вряд ли сработает, но попробовать стоит.
– Психи снятся?- из какого террариума он сбежал?
– Нет, - он явно считает себя нормальным, а меня - дурой,- мне снятся сны, в которых я тону. Все из-за страха: я не умею плавать. А ты чего-нибудь боишься?
– Да. Глупых вопросов.
– Мне говорили, что ты уже около четырех месяцев не выходил на улицу...
– А зачем? У меня для этого есть дядя,- в это время он повернулся в сторону дверного проёма.
– А вот и он!
Миша резко вскочил с места. Выхватил поднос из рук Виктора Ивановича, сказав ему что-то напоследок. Затем поставил поднос на низкий пластиковый подоконник. Он протянул мне чашку. В его движениях чувствовалось волнение. Я приняла чашку. Густо-зеленая матовая поверхность покрыта тонкими золотыми узорами. Он внимательно следит за мной.
Взяв чашку, он сел на свое прежнее место.
– Чем ты тут занимаешься целый день?
– По-разному..., - сказано это было с таким видом, будто он живет не взаперти на третьем этаже, а, по меньшей мере, в парке развлечений,- иногда я читаю, иногда смотрю телевизор...