Тридцать один
Шрифт:
Я побежал к воротам, заранее понимая, что мне тоже достанется. Самое главное молчать и терпеть. Все-таки пройти в порт легче, чем из него выйти. Входящих не досматривают и не прощупывают заклятьями. Для отъезжающих не предусмотрена пошлина. А тем, что не приносит прибыли, маги заниматься не любят.
Подкравшись, я попробовал проскочить незамеченным, но, увы. С моими теперешними габаритами остаться необнаруженным не удалось.
– Сегодня праздник уродов! Так и прут один за одним.
– Смотри, какой важный! –
– Чего так надулся? – взвизгнул первый. – Самый главный оборотень, что ли?
Надрываясь над собственной шуткой, он согнулся пополам.
– Куда идешь, набухший? – усмехнулся первый.
Я испугался. Если скажу, что направляюсь к капитану Джо, то спросят зачем. Что я отвечу? Нельзя говорить про капитана Джо, фарцовщик надежный товар сам бы передал. Я сильнее сжал кулак. Одно хорошо, в моей, ставшей огромной, ладони коробочку незаметно.
– К дяде. – сдавленным голосом прошипел я.
– Надо же! Чего-то я твоих родственников в порту не видел!
Второй снова заржал.
– Так что за дядя, пухлый?
– Мастер Оливье!
Второй поперхнулся смехом.
– А не брешешь? – зло прокаркал он.
Я помотал головой, ошейник мешал говорить.
– Смотри упитанный, проверим. – сказал первый.
Я, молча, прошел через ворота с ужасом ожидая включения, почуявших коробочку, защитных заклинаний. Пронесло!
Я посмотрел на причальные столбы. Пятидесятый. Драный архимаг, надо бежать в самое начало. Припустив вперед, я еще несколько мгновений слышал различные эпитеты о своем раздувшемся теле.
Корабли мелькали перед глазами маленькие и большие. Многопалубные, прогулочные лайнеры, катера и жалкие торговые посудины с ближних берегов. На мачтах богатых парусников висели огромные воздушные кристаллы, на маленьких бедных суденышках водяные обереги.
Десятый, восьмой. Еще немного. Четвертый. Я прочистил горло.
Передо мной, во всем великолепии, качался на волнах новенький фрегат. На корме, в лучах заходящего солнца, блестел воздушный кристалл размером с мою голову. С таким доплывешь до любого из тридцати миров.
У спущенного трапа скучал пожилой боцман. Раскуривая горбатую трубку, он с легким интересом рассматривал меня.
– Капитан Джо? – прохрипел я.
– Ушел.
Я не смог спросить, только мотнул головой, мол куда.
– Поглотитель его знает. – в сердцах бросил боцман. – Второй день по кабакам шляется.
Я замер.
– Завтра приходи, перекидыш. Сегодня, даже если вернется, все равно на карачках приползет.
– Передайте ему?
Я протянул ладонь, но боцман отскочил от меня в сторону, чуть не свалив составленные пирамидой бочки.
– Не! – сказал он. – Передать не могу! Я не по этой части. Завтра приходи!
Он резво забежал по трапу, но все еще продолжал мотать головой, обеспокоенно поглядывая на меня.
Я разочарованно кивнул. Этого мне не хватало. Жизнь моя везучая!
Я с тоской посмотрел на третий причал. Там стояла черная шхуна. Значит судьба! Как ни крути, придется идти к дяде на поклон.
Мастер Оливье дежурил у схода, кого-то дожидаясь. Заметив меня, он приветственно махнул рукой еще до того, как я приблизился к борту.
– Я ждал тебя, крысе… Левиафана мне под корму, скорей сюда.
Он схватил меня за руку и потащил по палубе.
– Что ты не сказал, что голоден. – рычал он, затягивая меня на камбуз.
На очаге стояла огромная кастрюля. Над ней еще поднимался пар и распространялся дивный аромат.
Мастер Оливье взял вилку с двумя зубцами и, подцепив из кастрюли кусок дымящегося мяса, протянул мне.
– Наслаждайся. Если, что понадобится, бери не стесняйся. Потом зайдешь. Поговорим.
Он укоризненно покачал головой и вышел.
Я накинулся на мясо. Стараясь протолкнуть кусок побольше и поглубже. Пережатое горло не хотело пропускать пищу, но я старался. Справляться с мясом одной рукой не получалось. Поэтому, я положил коробочку, предназначавшуюся капитану Джо на стол и, подключил вторую. Так, поглощение еды пошло быстрее. Пришлось пропихивать куски пальцами, но зато, я почувствовал, как проходит напряжение. Кожу перестало стягивать и ошейник уже не давил на шею.
Как только полегчало, я набросился на мясо со всей нерастраченной энергией. Под руки попались листья салата, и все остальное, что лежало на столе. Помидоры, огурцы. Картофель, по-моему, вареный. Хлеб, почти не плесневелый.
Сначала, я успевал соображать, что именно ем, но вскоре сбился. Вроде бы в горло проскочили маслины, яблоки и грибы. А может быть оливки, сливы и курица. Хотя чесночный и сметанный соус запали в память. А еще сухарики. Архимагов колпак, кто их готовил? Настоящий шедевр, а не мелко порезанный, подсохший хлеб.
Я провел на кухне около часа. До тех пор, пока мои плечи снова не стали чуть шире головы. Тогда, жор сам по себе поутих. Я погладил вздувшийся живот и вышел на палубу.
Интересно, сколько матросов нужно, чтобы управлять шхуной? Я огляделся. На корабле не было никого кроме мастера Оливье и Черного Эрлика. Они сидели на носу, за накрытым столом, и оживленно беседовали.
Шхуна плыла. Причем берег уже исчез из видимости. Насколько хватало глаз, во все стороны, простиралось бескрайнее море.
– Малыш!
Дядя заметил мое появление и махнул рукой.
Надо же. При посторонних я малыш, что конечно приятней заморыша и крысеныша.
Без особого энтузиазма, я приблизился.
Эрлик цедил что-то белое из дорогого, даже на мой взгляд, бокала и, прищурившись, смотрел сквозь меня. Без шляпы его голова оказалась похожа на яйцо. Такой же овальной формы. Ровная, гладкая, начисто лишенная волос.