Тридцать один
Шрифт:
Перед ними расположились тарелки с остатками пищи. Столовые приборы и закрытое крышкой блюдо, размером в половину стола. К нему скромно притулился пузатый кувшин и корзинка, видимо с хлебом, накрытая расписным полотенцем.
– Мой крестник. – благодушно представил мастер Оливье. – Я передам ему секреты своего мастерства и, когда-нибудь, своих любимых клиентов.
Чернокнижник улыбнулся и кивнул.
– Я уже стар. – с напускной печалью продолжил дядя. – Выполнять ваши изощренные фантазии, с каждым годом, становится
– Никто не молодеет. – подтвердил Эрлик.
Дядя хохотнул в ответ, словно над изощренной шуткой.
– Ты похож на оборотня? – спросил чернокнижник, бегло взглянув на ошейник.
Никогда не понимал, зачем спрашивать очевидное, но некоторые очень любят задавать подобные вопросы.
– Да, господин.
– Странный выбор, Оливье. Ты знаешь, что там, – он поднял палец вверх. – не любят оборотней.
– Он безобидный. – ответил дядя.
– Тебе, конечно, виднее, – задумчиво проговорил Эрлик, – но светское общество не жалует неосвещенных источником магии.
– Белые им не нравятся. – проворчал Оливье. – Зато они любят хорошо пожрать и экзотику!
– Ты считаешь, что он экзотика? – скривив лицо, не то в подобии улыбки, не то от отвращения, уточнил Черный Эрлик.
– Еще какая. – дядя прямо-таки расцвел. – Еще лет пятьдесят и их может совсем не остаться.
– Ты все знаешь! – чернокнижник погрозил пальцем. – Через пятьдесят лет могут исчезнуть и другие белые. Ты же знаешь. Тем, кто не озарен источником в тридцати мирах не место.
– Откуда я могу это знать? – деланно удивился Оливье. – Я сам, почти белый.
Чернокнижник покачал головой и лениво поднялся. Надел черную шляпу и еще раз улыбнулся.
– Благодарю, Оливье. Ты знаешь, что, как всегда, бесподобен. Жаль слышать, что ты хочешь покинуть нас и уйти на покой. Хотя, я слушаю эту прощальную песню в течение последних десяти лет! К сожалению, а может к счастью, твоим приемникам не везет, так, как тебе.
Продолжая улыбаться, он поклонился и исчез. Только что стоял на палубе, и пропал. Маги!
– Садись. – сказал дядя.
Сомневаясь, отклонить дядино предложение или попытать счастье и пригнуть за борт, я присел.
– Видел? – гордо поинтересовался он.
– Я в академии еще и не такое видел.
Оливье скривился.
– Кто научил тебя кусать руку, которая кормит? А?
Он вскочил.
– Я предлагаю тебе вымирающее искусство. Многие секреты не знает никто во всех тридцати мирах. Слышишь, крысеныш. Никто! Кроме меня. А ты, ведешь себя так, словно я предлагаю тебе чистить выгребные ямы за аспидами!
– Но я не готов резать, потрошить…
– Так вот значит, что! – заорал мастер Оливье. – Замараться боишься? Да! Жрать-то, ты не боишься! Горло не першит?
Он навис надо мной, тыкая пальцем в ошейник и, не в силах успокоиться, продолжал орать, брызгая слюной.
– Челюсти не сводит? Хавать-то нормально. Готов! А потрошить, снимать шкуру, он не может.
Дядя схватил блюдо со стола и, сорвав крышку, сунул мне в лицо.
– Знаешь, что это? Сколько стоит? Думаешь глубоководного томпондрано легко поймать и приготовить? Я неделю плавал с серебряным кольцом и топором под носом шхуны. А потом…
Дядя перевел дыхание, а я успел рассмотреть гада с продольными полосами разного цвета от белого до темно-зеленого. Он кольцами обвил, ярко-синий, фрукт, заняв все блюдо. Лишь четвертая часть оставалась пустой, видимо съеденная во время ужина.
– Что это? – с омерзением спросил я.
– Страж лилового сердца! – с гордостью выкрикнул дядя. – Кроме меня, и одного старого гоблина в Таньшане, никто не знает рецепт. Этот беззубый старик ненавидит чернокнижников, понимаешь? А Черный Эрлик обожает Стража лилового сердца, крысенеш! Я ведь предлагаю тебе власть над желудками самой могущественной публики тридцати миров! А он не готов!
Долбанув блюдом об стол, мастер Оливье отошел к фальшборту и плюнул в море.
Мне стало стыдно. Я хотел сказать, что он не правильно понял, я думал совсем о другом. О пытках, ритуалах и всякой мерзости. Кулинарные блюда мне на ум совсем не приходили.
– Знаешь, как ловят песчаного драконового тигра? – устало спросил дядя. – На живца. Он люто ненавидит оборотней. Естественные враги, так сказать. А знаешь, как ценится кровяная колбаса из отмоченного мяса драконового тигра? Лишь два семейных охотничьих хозяйства в Вишнустане умеют правильно готовить Шерханскую колбасу.
Что-то мне не понравился его вопрос. В особенности мягкая, вкрадчивая речь и нарочитая любезность, с которой он рассказывал, как приманивают драконового тигра на моих соплеменников.
– Я думал, ты вместе с Эрликом пытками занимаешься! Пиратством и вымогательствами! Я и представить не мог, что ты повар!
– Повар? – дядя посмотрел на меня, словно впервые видел.
Я заслонил лицо руками, пытаясь защититься от его яростного взгляда. В какое-то мгновение мне показалось, что я неправильно выговорил последнее слово, что-то напутал. Вместо повара обозвал его нехорошим словом, и, теперь, он выкинет меня за борт.
– Повар каши варит в трущобной рыгаловке. – холодно проговорил он.
Я осмотрелся. Точно, мы же на корабле. Какой я бестолковый.
– Кок! – радостно проговорил я.
– Кок макароны с тушенкой мешает! – заорал он. – А я готовлю счастье. От моих блюд любой гурман получает столько удовольствия, сколько может вынести его организм!
Я зачем-то кивнул. Дядя в ответ сверкнул глазами.
– Я виртуоз! Художник! Я маэстро!
Я кивнул еще три раза. Чем вызвал новую волну гнева.
– Ты можешь покинуть корабль прямо сейчас. Мы недалеко отплыли, я даже дам тебе спасательный круг.