Триггер убийства
Шрифт:
Кира кивнула.
– Убить собирались именно Андрея. У преступника на него какой-то триггер. Есть причина убить именно его. Убийство картинное, постановочное, это точно какой-то посыл. Убийца что-то хотел этим сказать.
– Нам? – Самбуров смотрел на Киру и любовался ею.
Он где-то читал, что человек, находясь в задумчивости, приобретает идиотический вид. Замершие черты лица, будто его обухом огрели, взгляд отсутствующий, еще и частенько с открытым ртом. Он замечал, так оно и есть. Только к Кире это не относилось. Она была прекрасна в любом проявлении. А Юнка справилась с брезгливостью и осторожно приступила к еде.
– Не обязательно. Но у него есть какое-то представление, ритуал, зачем он сделал именно так.
– Он психически больной?
– В общем понимании – да. Но он себя контролирует и находится в реальности, во всяком случае, частенько.
– Ну у нас не так мало на него есть, – философски заметил подполковник. – Ну что, девчонки? Еще кофе в «Серфе»? Или гулять пойдем?
– Давайте в парк «Краснодар» съездим. Я японский сад так и не видела, – закапризничала Юна, раз уж ей предоставили такую возможность.
Кира уже садилась в машину, как вдруг замерла на месте, словно кто-то остановил время. Краска сошла с ее лица. Даже воздух вокруг, казалось, замер.
Григорий заметил и, не произнеся ни слова, смотрел, ожидая, что она скажет.
– Гриша. – Кира поднесла ладонь к губам и на мгновение прижала, будто боялась тех слов, которые сейчас произнесет. – Ты спросил про посыл убийцы.
Самбуров кивнул.
– Этот посыл от убийцы не нам. Точно не нам. Пусть будет не нам. – Кира мотала головой, ужаснувшись тому, что сейчас поняла.
– Почему? – голос подполковника прозвучал хрипло. Он уже догадался, что она сейчас скажет. Еще не осознал точной логической причины, но понял.
– Потому что, если этот посыл нам, следственной группе, полиции, людям, которые будут его ловить, и до нас не дойдет с первого раза. А до нас не дойдет с первого раза, это так специально и задумано, чтобы мы не поняли сразу. Он повторит свое послание. Он будет повторять еще и еще, усложняя и добавляя подробностей и намеков.
– Убийств будет несколько, – одними губами произнес Самбуров. Злость и досада исказили его лицо.
Специалист по психопатологии молча кивнула.
Глава 5
– Я тут покопала немного, – голос Анны Тереховой, майора МВД в составе следственной группы Григория Самбурова, нарушил тишину в комнате, в которой долгое время слышалось только шуршание листов и цоканье клавиш ноутбуков.
Три пары глаз с любопытством уставились на нее.
– Андрей Родионов имеет жуткое количество долгов. У него только просроченных кредитов на общую сумму двадцать миллионов, три судебных дела по взысканию и никакого официального дохода. Он дважды затевал бизнес – один раз с продуктовыми магазинами, второй – со станциями техобслуживания – и оба раза закрывал предприятие в минус и с долгами. Исполнительный лист у приставов на него тоже есть. Не так давно появился, – перечислила Аня и добавила: – Как-то странно с такими проблемами в отпуск ехать.
– Люди чаще скорее поступают импульсивно и нелогично, чем разумно. Особенно когда находятся в стрессовом состоянии, – пожала Кира плечами. – Интересно. На отпуск он тоже взял кредит?
– Нет, за два месяца до отпуска никаких новых карт или кредитов у него нет, – отозвалась Аня, сверившись со своей информацией.
– Сгорел сарай, гори и хата, – хмыкнул Володя. – У меня так деверь долги плодит. До двадцати миллионов не дошел еще, наверное, но все роет и роет себе яму. Две ипотеки, автокредит, стопка карточек. Одним кредитом перекрывает другой, берет еще один и так до бесконечности.
– Осуществление сиюминутных желаний в надежде, что в будущем мы можем себе это позволить, – задумчиво произнесла Аня. – Почему человек считает, что в будущем станет лучше? С чего он начнет больше зарабатывать? Откуда на него должны свалиться деньги и блага? Каким мистическим образом все вдруг сложится, если до этого ничего не складывалось?
– Потому что человек совсем фиговый прогнозер, – философски заключила Кира. – Ни одни наши планы не осуществляются. Если что-то может пойти не так, то оно обязательно пойдет не так. Но как жить, если не ждать счастливого будущего? Зачем тогда жить? Основное человеческое ожидание – счастье в будущем.
Володя покачал головой и задумчиво и печально сказал:
– Кредиты – это какая-то мошенническая схема мировых масштабов. Люди сидят на кредитах, как на игле. Изо всех же углов втюхивают – берите ипотеку, кредиты, карточки… Какой-то вселенский заговор.
– Вселенский заговор и есть, – кивнула Кира. – Человек с долгами чувствует себя уязвимым, зависимым, становится весьма сговорчивым. Таким легче управлять, проще предсказывать его действия, он никуда не денется, не взбрыкнет и не возмутится. Его можно заставить делать практически что угодно. У него долги и ежемесячные платежи. Он взял кредит на машину, ипотеку, пару карточек, телефон и стиральную машину. Все. Жизнь продана вперед на много лет. То есть предстоит годами платить за то, что, по ощущениям, уже порадовало, уже свершилось. Радость прошла, а больше ничего ты себе позволить не можешь, потому что уже продал в ней даже больше того, что заработал. Остаются только страхи и тревоги. Работа неинтересная и малооплачиваемая. А как поменять? Платить за кредит-то каждый месяц надо. Вдруг на новой работе ничего не выйдет. Вот и сидит человек трясущийся, тревожный, агрессивный, загнанный. Остановиться и выбраться из порочного круга уже не получается.
Все немного помолчали, переваривая слова Киры о бытности жизни.
– А еще на Родионова есть несколько заведенных, но закрытых по разным причинам дел, уголовных и административных, – добавила Анна. – Вымогательство, шантаж, мошенничество.
– По-хорошему, конечно, туда ехать надо, – заключил Володя. – Здесь можно с родственниками поговорить и с коллегами.
– Он и мест работы сменил – целую тучу. Я поищу коллег, составлю список, – вызвалась Аня.
– Опрос с Володей поделите и отчет не забудьте, – распорядился Самбуров.
Володя кивнул. Аня сделала книксен:
– Сделаю.
Пока «Мерседес» Самбурова плыл в городском потоке машин, Кира не слишком внимательно следила за дорогой. Куда они приехали, она выяснит, только сверив улицу с картой. Краснодар для нее еще не стал своим и хорошо знакомым. Чтобы понимать, в какой части города она находится, приходилось следить, как одна улица вытекала из другой, как проплывают мимо известные и подписанные крупными буквами вывесок здания, помнить, в каком направлении едет. Карта города еще полностью не загрузилась в ее сознание. Но эта дезориентированность и собственная чужеродность с лихвой компенсировались буйством цветов и красок, к которым она тоже еще не привыкла, а значит, радовалась розам и пионам, которые росли в палисадниках, на газонах, повсюду. Принюхивалась и старалась запомнить – вот так пахнет вишня, а вот так яблоневый цвет. Вот это магнолия, а это глициния, дальше на каждой улице и возле каждого дома еще сотня цветов и растений, названия которых она не знала.