Трилистники

Анненский Иннокентий Федорович

ПРИЗРАКИ

И бродят тени, и молят тени:«Пусти, пусти!»От этих лунных осеребренийКуда ж уйти?Зеленый призрак куста сирениПрильнул к окну…Уйдите, тени, оставьте, тени,Со мной одну…Она недвижна, она немая,С следами слез,С двумя кистями сиреней маяВ извивах кос…Но

и неслышным я верен пеням,И, как в бреду,На гравий сада я по ступенямЗа ней сойду… О бледный призрак, скажи скорееМои вины,Покуда стекла на галерееЕще черны.Цветы — завянут, цветы обманны,Но я… я — твой!В тумане холод, в тумане раныПеред зарей…

ТРИЛИСТНИК ЗАБВЕНИЯ

DECRESCENDO

Из тучи с тучей в безумном спореРодится шквал,Под ним зыбучий в пустынном мореВскипает вал. Он полон страсти, он мчится гневный,Грозя брегам.А вслед из пастей за ним стозевныйИ рев и гам…То, как железный, он канет в бездныИ роет муть,То, бык могучий, нацелит тучиХвостом хлестнуть…Но ближе… ближе, и вал уж ниже,Не стало сил,К ладье воздушной хребет послушныйОн наклонил…И вот чуть плещет, кружа осадок,А гнев иссяк…Песок так мягок, припек так гладок:Плесни — и ляг!

НЕРАСЦЕПЛЕННЫЕ ЗВЕНЬЯ

Нерасцепленные звенья,Неосиленная тень,И забвенье, но забвенье,Как осенний мягкий день,Как полудня солнце в храмеСквозь узор стекла цветной,С заметенною листами,Но горящею волной…Нам — упреки, нам — усталость,А оно уйдет, как дым,Пережито, но осталосьНа портрете молодым.

БРАТСКИЕ МОГИЛЫ

Волны тяжки и свинцовы,Кажет темным белый камень,И кует земле оковыПозабытый небом пламень.Облака повисли с высей,Помутнелы — ослабелы,Точно кисти в кипарисеНад могилой сизо-белы.Воздух мягкий, но без силы,Ели, мшистые каменья…Это — братские могилы,И полней уж нет забвенья.

¹⁹⁰⁴

^{Севастополь}

ТРИЛИСТНИК ЗАМИРАНИЯ

Я ЛЮБЛЮ

Я люблю замирание эхоПосле бешеной тройки в лесу,За сверканьем задорного смехаЯ истомы люблю полосу.Зимним утром люблю надо мноюЯ лиловый разлив полутьмы,И, где солнце горело весною,Только розовый отблеск зимы. Я люблю на бледнеющей шириВ переливах растаявший цвет…Я люблю все, чему в этом миреНи созвучья, ни отзвука нет.

^{До 1906}

ЗАКАТНЫЙ ЗВОН В ПОЛЕ

В блестках туманится лес,В тенях меняются лица,В синюю пустынь небесЗвоны уходят молиться…Звоны, возьмите меня!Сердце так слабо и сиро,Пыль от сверкания дняДразнит возможностью мира.Что он сулит, этот зов?Или и мы там застынем,Как жемчуга острововСтынут по заводям синим?..

ОСЕНЬ

. . .Не било четырех… Но бледное светилоЕдва лишь купола над нами золотилоИ, в выцветшей степи туманная река,Так плавно двигались над нами облака,И столько мягкости таило их движенье,Забывших яд измен и муку расторженья,Что сердцу музыки хотелось для него…Но снег лежал в горах, и было там мертво, И оборвали в ночь свистевшие буруныМеж небом и землей протянутые струны…А к утру кто-то нам, развеяв молча сны,Напомнил шепотом, что мы осуждены.Гряда не двигалась и точно застывала,Ночь надвигалась ощущением провала…

ТРИЛИСТНИК ШУТОЧНЫЙ

ПЕРЕБОЙ РИТМА

^Сонет

Как ни гулок, ни живуч — Ям —— б, утомлен и он, затихСредь мерцаний золотых,Уступив иным созвучьям.То-то вдруг по голым сучьямПрозы утра, град шутих,На листы веленьем щучьимЗа стихом поскачет стих.Узнаю вас, близкий рампе,Друг крылатый эпиграмм,Пэ-она третьего размер.Вы играли уж при мер —— цаньи утра бледной лампеТанцы нежные Химер.