Тринадцатая редакция. Найти и исполнить
Шрифт:
– Я подумаю, – серьёзно ответил Цианид. – Но сначала надо в Москву позвонить, доложить о наших успехах.
– О наших успехах, – уточнила Галина Гусева, и выразительно похлопала себя по внутреннему карману жилетки, где, как всем было известно, хранился небольшой боевой тесак. Виталик с уважением поглядел на неё, и неожиданно вспомнил всё. Листок с координатами Стремянной магнитной аномалии, которые нужно было как можно быстрее передать Бойцам, по-прежнему лежал у него в кармане, а он тратил время на глупую и даже вредную суету и болтовню.
– Кажется, я сегодня работаю самым бесполезным и ужасно тяжёлым лепным украшением на балконе, который держит на своих плечах наша уважаемая кариатида, – самокритично пробормотал он.
– Украшение не может быть бесполезным, – покачал головой Даниил Юрьевич, – ведь его проще совсем не делать. Наверное, оно привлекает внимание? Со всего мира съезжаются туристы, чтобы полюбоваться. От этого городская казна пополняется, и в какой-то момент мэр даже издаёт указ об охране всего здания, особенно балкона. При этом все окрестные дома, лишенные таких украшений, он велит снести, чтобы построить подземную автостоянку. А теперь брысь отсюда и займись наконец делом.
– Есть брысь отсюда! – снова повеселел Виталик и повернулся к сестрам Гусевым. – Дамы, мне бы пошептаться с вами.
– Сегодня на нас прямо повышенный спрос, к чему бы это? – кокетливо хихикнула Марина.
– Ты чё, забыла, вчера по Fashion TV сказали, что ретро снова в моде, – напомнила Галина, – и этот ещё… как его… винтаж.
Всякий раз, когда Дмитрий Олегович приезжает в родной город, носители желаний будто нарочно сбегаются к нему со всех сторон, знай только выбирай самых интересных. Вот, к примеру, вспомнить вчерашний вечер: устав от безумных сказок Джорджа и лишающего воли аромата духов Анны-Лизы, он сбежал на крышу и некоторое время усердно делал вид, что любуется звёздами. «Прекрасные результаты, – сказал он сам себе чуть погодя. – На корабле намечается бунт, но капитан держит всё под контролем. Ребятишек надо почаще оставлять наедине, иначе они так и не дойдут до главного. Анна-Лиза, надо полагать, демонстрирует фирменную национальную неторопливость – должна же она хоть в чём-то проявляться. А Джордж трусит, как всегда, – вдруг родители не одобрят его выбор? Хотя, казалось бы, когда он последний раз с ними о чём-либо советовался, а вот на тебе».
Минут через пятнадцать Дмитрий Олегович слегка замёрз и решил спуститься обратно, дабы прервать идиллию, воцарившуюся, по его прогнозам, в помещении бывшего кафе. Но стоило ему сделать всего один только шаг в сторону чердачного лаза, как в соседнем доме со звоном распахнулось окошко, находившееся аккурат напротив его крыши: хочешь – не хочешь, а всё услышишь. Впрочем, нельзя сказать, что господин Маркин так уж прямо не хотел становиться случайным свидетелем семейного конфликта – из сильных эмоций всегда можно извлечь пользу, полагал он.
– Мне нужен свежий воздух – вот почему! – раздался со стороны окна сварливый старушечий голос.
Стены двора-колодца отразили и усилили этот возглас так, что эхо, прокатившееся по крыше, спугнуло двух молодых котов, собиравшихся мирно выцарапать друг другу глаза.
Видимо, бабуле что-то ответили из глубины комнаты, потому что она немедленно взорвалась:
– Да много вы понимаете в бабушках! Станете бабушками сами – тогда и выступайте! Я вам уже сто раз сказала: мне ещё рано на свалку, на мне пахать надо! Другие бы ой как обрадовались – идите, Зинаида Фёдоровна, работайте, ещё и денег в дом принесёте, и нам глаза мозолить целыми днями не будете.
Невидимые (и неслышимые) собеседники попытались что-то возразить, но тщетно.
– Любите? Тогда не мешайтесь под ногами! Нечего меня за мебель держать. А работа мне сыщется, не все же кругом такие болваны, как вы, а если все, то им же хуже – я, ей-богу, петрушкой лучше буду в переходе торговать, всё при деле и среди людей!
«Будете, Зинаида Фёдоровна, будете, – хищно улыбнулся своим мыслям Дмитрий Олегович, спускаясь по крутой лестнице чёрного хода. – Завтра с утра я этим займусь».
Внизу тем временем всё было по-старому: соловей заливался, роза пахла.
– Где тебя чёртом носило? – подозрительно спросила Анна-Лиза. – Что ты делал так долго зимой и на крыше?
– Звёзды с неба хватал, – миролюбиво ответил господин Маркин, скрываясь в своих «апартаментах». Нужно было как следует выспаться, чтобы на следующий день с раннего утра отправиться выслеживать носителя: в том, что Зинаида Фёдоровна – не просто вздорная старушенция, а человек, твёрдо знающий, чего он хочет, и готовый запродать за это душу, не было никаких сомнений.
На следующее утро Джордж, как всегда, проснулся раньше всех, принял душ и отправился на поиски кухни. Помещение, обнаруженное им через некоторое время, мало походило на кухню в привычном смысле этого слова: оно было слишком просторным и пустым и больше напоминало заброшенную операционную, но всё, что требовалось для изготовления первой утренней чашки кофе, здесь было.
«Сейчас накину что-нибудь и выйду во двор», – улыбнулся своим мыслям Джордж. На хуторе семейства Корхонен он привык попивать кофе, прогуливаясь вдоль домика для сезонных рабочих. Но мечтам его не суждено было сбыться: в кухню ворвался его Друг.
– Ключ от входной двери у тебя, что ли? – недовольно спросил он и бесцеремонно схватил чашку со столика.
– Доброе утро, Дима. Да, я как раз хотел сходить к слесарю и сделать для всех копии, но ты удивительно рано проснулся, – со вздохом произнёс Джордж и принялся варить вторую порцию.
– Кстати, да, доброе утро, – сбавил обороты Дмитрий Олегович и присел на табурет.
– Та-ак, Димсу здесь, хорошо. А я думала, вы ушли и оставили меня в светлице под всеми засовами! – На кухне появилась Анна-Лиза и, заметив колдующего над туркой Джорджа, ласково произнесла: – О, на твоей стороне сплошная любезность – сварить мне кофе на утро.
Джордж ещё раз вздохнул, но ничего не сказал.
– Помни о том, что вчера мы поделили город! – шепнул господин Маркин.
Анна-Лиза не удостоила его даже взглядом.
– Ты не хочешь пожелать, чтобы у меня было доброе утро? – спросила она у Джорджа. Тот снова ничего не ответил. Когда кофе был готов, он поставил перед ней чашку и произнёс:
– Доброе утро. Извини, что не сразу среагировал. Когда варишь кофе, нельзя отвлекаться. Иначе чужие проблемы и неприятности прилетят на запах, нырнут в джезву и растворятся в ней. И тем испортят вкус. Ведь для того, чтобы растворить какую-нибудь неприятность, нужно не меньше глотка хорошего кофе. А плохой кофе проблему не растворит.