Тринадцатая редакция. Найти и исполнить
Шрифт:
Несмотря на страстную любовь к горячительным напиткам, Йозеф Бржижковский обладал отменной памятью и внимательным отношением к деталям, так что вскоре Виталик получил точный адрес, с указанием времени начала заседания секты и ценой входного билета. Потом из вежливости выслушал ещё одну душещипательную историю про венгерскую абрикосовую водку.
Как и следовало ожидать, в своих расчетах Техник перепутал только этаж, но, по сути, выбрал правильное направление. После этого он уже не стал возвращаться к утомительной перепроверке – в том, что Йозеф Бржижковский, сам того не подозревая, обнаружил Стремянную магнитную аномалию, можно
Ещё четыре бутылки пива, приправленные интересным разговором о разновидностях фруктовых водок и способах их употребления, закончились удивительно быстро, и Йозеф Бржижковский заторопился за добавкой, хотя Виталик и уговаривал его посидеть и поговорить ещё немного, просто даже из практических соображений – туалет буквально рядом, а на улице холод, темнота и неизвестность.
– Я тебя в неизвестность не тяну. Мне надо подготовиться к встрече с журналистами, – заявил писатель и сделал попытку покинуть помещение. Виталику ничего не оставалось, как выключить всё, что полагается выключать перед уходом из офиса, и вырулить в коридор вслед за своим кумиром.
В приёмной было пусто, темно и тихо. Пахло при этом какой-то горелой дрянью.
– Нашёл, – облегчённо вздохнул Йозеф Бржижковский, стягивая с вешалки куртку.
– Вы её разве теряли? – удивился Виталик.
– Не её. А его! Опьянение я потерял – а теперь нашёл. Всё в порядке, значит, а я думал, это на меня докладчик докладов порчу навёл. Пользы от шарлатанов никакой, а вред местами имеется.
Маленькое испуганное опьянение, которое так не понравилось Даниилу Юрьевичу, тоже было счастливо найти своего хозяина, а уж как был рад Виталик – тому, что всё так отлично уладилось!
По лестнице спускались молча, наслаждаясь каждым мгновением жизни.
– Ну-ка, а это у нас кто такие? – грозно спросил Йозеф Бржижковский, выходя на крыльцо.
Виталик выскочил следом за ним и, в ужасе оглядевшись по сторонам, обнаружил, что ни отряда шемоборов, ни толпы обманутых девушек на улице не наблюдается. А всего лишь стоят там, прислонившись к стене, два дворовых забулдыги, хорошо знакомых всем сотрудникам Тринадцатой редакции. Однажды они даже помогали разгружать шаланду с книгами. Что случилось после – Виталик помнил плохо, но на следующее утро коллеги долго искали его по всему складу, а найдя, очень сильно ругали.
– Это он! – сказал первый забулдыга и указал пальцем на писателя.
– Да ну! – схватил его за руку второй. – Да не! Не показывай пальцем. Укусит. С собой утащит.
– Точно! – убеждённо заявил первый. – Я его сразу узнал!
– Терпеть не могу тупых поклонников, – повернулся к Виталику Йозеф Бржижковский. – Хорошо, что хоть у тебя голова варит, а то так и в самом себе засомневаться недолго – не зря же их тянет ко мне, а как ты считаешь? Значит, есть у нас что-то общее? Ну что вам нужно? Говорите сейчас – или немедленно освободите проход!
– А это правда вы? – дрожащим голосом спросил первый забулдыга. Второй только голову руками закрыл – так ему было страшно, стыдно и неловко.
– Ну правда, правда, я. Счастливы? – стараясь скрыть недовольство, кивнул Йозеф Бржижковский.
– Да, ваша светлость, – чуть ли не в пояс поклонился ему смельчак – едва не упал, но на ногах всё же удержался. Отойдя чуть подальше, Виталик с писателем услышали, как этот герой важничает перед своим приятелем:
– А я что тебе говорил! Это и есть Мёртвый Хозяин! Сам подтвердил! Так-то вот! А галлюцинации не разговаривают, так что можно ещё накатить.
День четвертый
Иногда Наташа приходит на работу на час, а то и на два раньше – чтобы в спокойной и дружелюбной обстановке подготовиться к зачёту или, скажем, к контрольной. Дома у неё тоже вполне спокойно и дружелюбно – с тех пор, как она снимает квартиру отдельно от своей шумной и несносной семейки, – но атмосфера совершенно не рабочая. В этом домашнем уюте хочется отдыхать и наслаждаться бездельем, а вот на работе особо не побездельничаешь – кажется, что в отсутствие Константина Петровича сами стены следят за тем, чтобы никто не отлынивал от дела. К тому же нет в Тринадцатой редакции других маньяков, кроме Наташи, способных заявиться на работу в восемь утра – так что и мешать никто не будет. Ну а если кто-то засиделся с прошлого вечера – то он тоже, скорее всего, уже не в состоянии мешать, его только надо напоить кофе, ил и отправить домой спать, или разбудить, напоить кофе, а потом отправить домой спать. А лучше Наташи это, опять-таки, никто не сделает.
За ночь опять намело снегу, и во дворе размеренно, как небольшие деликатные волны, накатывающиеся на песчаный берег, шелестели лопатами дворники. Ровно в девять утра Наташа дисциплинированно отложила учебник и приготовилась работать. После того как в городе активизировались носители, Даниил Юрьевич издал внутреннее распоряжение – не выдёргивать Виталика из постели (не важно – из чьей) из-за каждой новой находки, а складывать все контакты в специальный контейнер. Придёт – расшифрует всё разом. Вчера у Наташи был средней паршивости улов – всего-то два носителя, но она же только учится, верно?
Если бы кому-то из Разведчиков, работающих в других командах, рассказали о юной специалистке из Питера, притаскивающей в клювике два контакта за день и при этом полагающей, что это – «средней паршивости улов», к ней бы на мастер-классы на двадцать лет вперёд очередь стояла. Но коллеги из других городов ничего не знали о нашествии носителей, а Наташе было невдомёк, что вокруг творится чёрт-те что, а не обычная рабочая неразбериха. Поэтому она решила спокойно дождаться Виталика, чтобы он посмотрел и авторитетно сказал, хорошие желания ей удалось нащупать или, может быть, бракованные.
Иногда Наташа делает ставки – кто из коллег придёт самым первым, и тайком от всех (чтобы не подумали, будто она шпионит) составляет графики по итогам каждого месяца. На вертикальной оси отмечает время появления на работе, на горизонтальной – день недели. Получаются причудливые зигзаги – любая пчела позавидовала бы такому танцу.
Самый непредсказуемый из всех – разумеется, Даниил Юрьевич: его график напоминает траекторию полёта буревестника, почуявшего приближение цунами, тогда как график Константина Петровича, к примеру, до скучного предсказуем, его можно и вовсе не вычерчивать – и так понятно, что в итоге выйдет прямая линия. Самый красивый график неизменно выходит у Дениса: он придерживается строгого, но своеобразного режима и не отступает от него ни на шаг. Его утренняя гимнастика может продолжаться от десяти минут до двух часов – в зависимости от того, какой именно комплекс упражнений полагается выполнять в тот или иной день лунного календаря, с поправкой на ветер, время года, атмосферное давление и общий тонус организма.