Тринадцатый апостол. Том I
Шрифт:
— У Яхве нет сына! — закричал один из фарисеев, толстый мужик с густой, черной бородой.
Быстро же они пришли в себя! Уже и на римлян, не стесняясь, покрикивают.
— Теперь есть! — грозно рыкнул Лонгин, вытаскивая гладиус из ножен — Слушать Примаса и помалкивать!
Евреи испуганно подались назад, и мы первыми вышли в Святилище. Тут уже представители еврейского народа почувствовали себя более свободно, и среди них опять поднялся гомон. Вот же…избранные! Из любого серьезного дела готовы митинг
— Уйми их по-хорошему — попросил я Иосифа, указывая на иудеев — Не заставляйте меня применить Силу. Лучше расскажи им все про Сына Божьего, Святую Троицу…
— Да не будут они слушать — расстроенно махнул рукой ученик Христа — Шимона бы еще может, и послушали…
Кстати, о Шимоне.
— Поставьте охрану у Святая Святых — я повернулся и посмотрел в глаза Марона. Мне даже не пришлось на него “давить взглядом” — легат тут же махнул Лонгину. А я быстрым шагом вышел в Притвор. Тут под охраной легионеров стояло несколько человек. От них мощно “фонило” Светом.
— Аве, Марк! — невысокий Гней зачем-то поклонился мне, прижав кулак к груди — Петроний велел к тебе привести этих… — чернявый римлянин закатил глаза, дословно вспоминая приказ начальства — а да, учеников Назаретянина. Мы поймали их у гробницы.
Чуть впереди остальных стоял мощный мужчина лет тридцати с короткой русой бородкой и высоким лбом. Его глубокие, карие глаза строго смотрели на меня. Одет он был в белый хитон и красный плащ.
— Кто вы? — первым нарушил молчания я — Назовите ваши имена
Евреи разглядывали меня с любопытством и без какого-либо страха. Словно догадываясь, что от меня стоит ждать.
— Я Шимон из Галилеи. Ученик Иешуа — Петр поправил перевязь на поясе, где раньше видимо, висел меч — А это Адир — мой брат — Петр положил руку на плечо высокого мужчины с густыми кудрями на голове. Тонкие губы апостола Андрея был плотно сжаты, смотрел он на меня строго, слово о чем-то спрашивая.
— Его еще называют Андреасом, на греческий лад — усмехнулся Петр — Уж очень он любит читать свитки греческих философов. Но Равви не препятствовал, хотя и смеялся над книжниками
— А вы кто? — я уже догадывался, кто были остальные апостолы, но решил дать им возможность представиться самим.
Вместе с Петром к могиле Христа пришли еще Йоханан — будущий Иоанн Богослов, кстати, единственный из учеников умерший своей смертью — и его старший брат Иаков, которых часто будут потом называть сыновьями Заведеевыми, по имени их отца Заведея. А также апостолы Тома Йехуда — по прозвищу Фома — и Левий Матфей. Последние два были молодыми мужчинами в самом расцвете сил. Они только-только вышли из юношеского возраста.
— Где остальные ученики? — задал я естественный вопрос — И где Мирьям?
Все апостолы
— Мы уже слышали о тебе Марк — Шимон начал говорить, и от него потянуло хорошо узнаваемым “Светом”. Я сразу почувствовал какое-то единение со всей группой мужчин — Ты тоже избран Им!
Я повернулся к Гнею с легионерами, которые напряженно прислушивались. Хотя мы говорили с апостолами на арамейском, но римляне похоже, что-то понимали.
— Оставьте нас — попросил я солдат и кивнул им в сторону храмовых врат.
Легионеры настороженно посмотрели на Гнея, дожидаясь подтверждения приказа от начальства. Приказ незамедлительно последовал, и римляне быстро ушли. На лице Петра мелькнуло подобие улыбки, словно вся эта ситуация с “раздвоением подчинения” у легионеров его слегка забавляла, но особого удивления не вызывала.
— Мирьям с братьями и остальными учениками на пути домой, в Назарет — ответил он мне как равному — Мы решили, что в Иерусалиме ей с сестрой оставаться небезопасно.
Петр опять поправил перевязь, раздраженно ударил кулаком по ладони — Марк, можно мне вернуть мой меч? Я римский гражданин, и имею полное право его носить.
Мне стало очень любопытно, как сын простого еврейского рыбака Ионы смог получить гражданство, но я промолчал, переваривая новый расклад. Богородица едет в Назарет, в Иерусалиме остались самые беспокойные и неугомонные апостолы — Фома-неверующий, резкий и непредсказуемый Петр, да и братьев Иоанна и Иакова сам Иисус не зря называл “сыновья грома”- явно за их порывистый характер… И что мне теперь с ними делать?
Как что? — я сам себе отвесил подзатыльник — Конечно, вести обратно к могиле Христа. Там все решится.
— Держи меч — я протянул Петру свой гладиус. Вынул его из ножен, показал во всей красе. По краям лезвия пробегали искры Света.
Позади меня ахнули. Я обернулся и увидел подошедших Понтия с Мароном. Рядом опять маячил любопытный Тиллиус.
— Римский меч еврею?! — Понтий весь покраснел, еле сдерживая себя
— Нет ни эллина, ни иудея — произнес я будущие слова Павла, силой вкладывая Петру гладиус в его ладонь. Апостолы тоже смотрели на меня круглыми глазами.
— Бог создал человека по своему образу и подобию — задумчиво произнес Иоанн — А значит, Марк прав. Нет ни эллина, ни иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, скифа, раба — все мы равны в царстве Иешуа.
Я внимательно посмотрел на Марона. Тот явно хотел сплюнуть — как же так, даже рабов нет! Мир рушится на глазах! — но под мои взглядом стушевался, отвел глаза. Понтий тоже набрал воздуха, чтобы мне что-то высказать, но закашлялся. Лишь один ликтор покивал головой. Как бы соглашаясь “в целом”. Но у него было явно много вопросов.