Тринадцатый подвиг Геракла
Шрифт:
Однако хитрый Тартар разгадал уготовленную ему западню и вместо того, чтобы сразить ворвавшегося в его лагерь кентавра, уничтожил другого, которого загнал перед тем в безысходность.
Геракл же, осененный открывшимся ему планом, на этот раз поставил следующим ходом под удар своего копьеносца, дерзко грозя копьем царю Корченного Тартара, который сам же ограничил свободу его действий, допустил к нему в лагерь царя беломраморных. К тому же и жадно сберегаемые Корченным в резерве огромные силы черных тоже стесняли их царя.
Наглого
Тогда Геракл нацелил одну из оставшихся у светлого царя стрел прямо в грудь черному царю. Пришлось Корченному бросить на помощь ему героя черных, который прикрыл бы своей силой черного царя.
И тут Геракл обрушил на противника столь свойственные ему при совершении подвигов удары, каждый из которых дорого стоил ему. Сначала в жертву богине Нике принесен был кентавр, еще глубже врезавшийся в толпу врагов, затем пал там и сам герой светлых, оставив белого царя одного в поле.
Некому было теперь его защищать,
Но по воле Геракла он не защищался, а нападал, используя оставшиеся в его колчане стрелы. И ход за ходом, а было их семь и еще один, Геракл так сжал вражескую рать, словно заползшую в его колыбель змею, или как бы придавил к земле адского пса Кербера, или Критского быка, или Немейского льва, шкура которого украшала теперь его могучий торс.
Корченный смолк. Он уже не выкрикивал оскорблений Гераклу, а хрипло отсчитывал ходы, не отходя от своей переполнявшейся водой времени чаши.
Семь ходов и еще один, как предрекла богиня, понадобились Гераклу, чтобы бросить на колени врага, сделать неизбежным появление на поле беломраморных воинов, в которых волшебно превращались достигшие края поля стрелы.
Богиня Победы Ника опустилась на игровое поле и коснулась великого героя своим крылом.
Боги расплачивались друг с другом оговоренными закладами.
Зевс сказал Гере:
– Нет не бесценные сокровища далеких пещер передашь ты мне. Раз ты проиграла, то должна отказаться от своей ненависти к Гераклу который совершил свой тринадцатый подвиг и взойдет теперь на кручи Олимпа.
Гера поникла головой:
– Хорошо, Зевс, считай, что твой сын Геракл, став бессмертным на Олимпе, выиграл в своем тринадцатом поединке и мою любовь, которая, клянусь богиней Правды и врагов Обмана, будет так же глубока, как и былая моя ненависть, сопровождавшая всю его жизнь на Земле. И мы дадим ему в жены богиню.
– Каиссу, - решил Зевс.
Боги встали.
Корченный Тартар шумел:
– Я требую переиграть!
– вопил он.
– Богиня Каисса постыдно шепталась с Гераклом, а продавшийся им бог Гипнос сидел на четвертой скамье и смотрел на меня, навевая сон. Я проспал последние ходы, и только потому Гераклу удалось довести до конца свой нелепый и ложный план.
Но богиня Фемида, за которой было последнее слово, объявила претензии Корченного Тартара презренными.
Богиня же Каисса, передвигая с помощью карликов-керкопов беломраморные и смолисто-черные фигуры, показала всем, что, как бы ни играл Тартар, победа Геракла была неизбежной.
Слепой старец кончил свой певучий рассказ о последнем подвиге Геракла. Он сидел спокойный, величавый, и пальцы его шевелились, словно перебирали струны невидимой кефары.
– Неужели это были шахматы?
– спросил я.
– Я не играю в них, - вздохнул старик.
– Я только передал ход игры, как рассказывали прадеды, а им их прадеды. Это такое же повествование, как путешествие Одиссея или осада Трои.
– Трою раскопали, пользуясь указаниями поэмы Гомера, - заметил художник.
– Да. Шлиман!
– кивнул слепец.
– Может быть, и сейчас найдется кто-нибудь, кто по моему рассказу раскопает "игровую Трою", разгадает, что произошло на игровом поле богов у подножья Олимпа.
Мы расстались с нашим удивительным продавцом губок.
Подаренная им губка вот уже двадцать лет лежит у меня на столе, напоминая о встрече с "ожившим Гомером", лежит укором мне, поэту шахмат, все еще не расшифровавшему игры, в которой ее богиня Каисса не устояла перед обаянием героя.
Понадобились два десятилетия, чтобы я все-таки откопал "шахматную Трою", чтобы мог теперь предложить вниманию читателей свой вариант того, что произошло на игровом-поле под Олимпом после слов Каиссы.
Вот какая позиция могла сложиться в шахматах (если это были шахматы!) в результате самонадеянной игры Корченного Тартара и неискушенного Геракла, у которого все же нашлось достаточно воли и ума, чтобы разгадать скрытый путь к выигрышу.
CHESS149.GIF
В этой позиции белые могут выиграть единственным этюдным путем, описанным в мифе о Геракле (149).
Первым ходом они жертвуют коня (кентавра), вторгаясь в стан черных.
1. Ке6!
CHESS150.GIF
Но черные разгадывают ловушку, связанную со взятием этого коня: 1... de 2.d6 - и атака белых неотразима: 2... Фd4 З.Ф:е6 Фd5 4.d7 и выигрывают. Или: 2... ed З.Ф:е6+Се7 4.dc Kpf8 5.de+ K:e7 6. Ф:f6+ Kpg8 7.K:h6, и мат (150).
Потому-то черные и взяли другого коня, не видя непосредственной угрозы и увеличивая материальное преимущество.
Но теперь их ошеломляет новый удар слона (копьеносца), грозящего непосредственно черному королю:
1.. .Ф:g4 2.C:c6!
Слона приходится брать, ибо отход короля 2...Kpf7 ведет к разгрому черных - 3.d6, и уже не спастись. Попытка же ввести в бой ферзя обречена 2...Ф:f5 3.Cd7+Kpf7 4.Kd8+ - и выигрыш белых! Если же 2...Ф:h5, то 3.C:d7+ Kpf7 4.d6, то черные или теряют ферзя, или получают мат ферзем на f7. Но чем взять дерзкого слона? Если конем 2...К:с6, то последует 3.dc dc 4.К: