Тринадцатый Том 5
Шрифт:
«Да уж, отряд оборванцев» — оглядываю наше воинство.
Паладин в потрёпанном комплекте лат, зато сетовом. И здесь наблюдается палево, он называется: «Начальный комплект латной брони послушника Храма богини Ники» — если кто-нибудь полезет читать свойства, он очень удивится, ведь он только для НПС.
— Бах, скажи: «Броня, свойства, закрыть просмотр параметров».
Он повторяет за мной, эта проблема решена. Придирчиво осматриваю спутников, повторяем действо с самостоятельно подремонтированным щитом пала и дорожной туникой жрицы. Теперь нормально, на такой глупой мелочи не завалимся.
Жрица передала ему кистень-необычку,
— Пойдёмте, надо добраться до города или посёлка.
И мы почапали. Китайцы на большой дороге, видя ники не на своём языке, приставали с расспросами, но понять их курлыканье и квохтанье не представлялось возможности. Когда же они переходили на «кит-инглиш», отвечал им на «рус-инглише», мол, мы «юкрэйниан», говорить, что из России, не стоит. И это легендирует наши ники на кириллице, в Украине, видимо, назло, в скором времени планировали окончательно перейти на латиницу, но пока не успели.
Что здесь делаем? Так, путешествуем по миру, а денег нет, совсем нет. Ничего не надо, если только еды дадите, «христа ради», то есть даром, а то «же не манж па сис жур». (Прим. Автора — фраза Кисы Воробьянинова из к/ф «Двенадцать стульев»: «Я не ел уже шесть дней»).
Надо же, поделились. Правда, с неким таким чувством превосходства великой нации над белыми «варварами».
Черныш, бегающий по лесу — на дорогу светить уникальным петом не резон — учуял большую группу людей. Притормозил, смотрю его глазами, естественно, засада. Кидаю взгляд вперёд по дороге, навстречу нам тащится длинный обоз, сопровождаемый охранниками. Цель засады ясна.
Отходим назад, там было нечто вроде поляны для отдыха со столом и скамейками под навесом. Там и располагаемся, обзор отсюда хороший, мы находимся чуть на возвышенности. Еда очень непривычна, вместе со спутниками поклевали немного, чтобы убрать дебафы от голода, и всё. Доберёмся до таверны, закажем нормальной еды, в отличии от реального мира, в любой местной таверне с одинаковым успехом подадут любое блюдо мировой кухни.
Атака! Крики, шум и лязг оружия.
У караванщиков не было ни единого шанса, растянутый строй не играет против концентрированного удара единого кулака, одна видимость защиты. Она действует лишь против одиночек и небольших групп.
Нападающие, в отличие от защищающихся, практически не использовали магию, боялись повредить груз и телеги. Однако применённое волшебство не принесло атакующим особо больших проблем — их маги слаженно передвигались вместе с основной группой, в нужные моменты останавливаясь и раскрывая антимагический зонтик над своими сокланами. Таким образом, удар магии в основном пришёлся на первые ряды, составленные, судя по тяжёлым доспехам, из воинов и паладинов.
Атакующая группа, начав с центра колонны, разделилась на две части, и прошла в начало и хвост, уничтожая организованное сопротивление. Быков в упряжках, которых хозяева по какой-либо причине не отозвали, быстро «мочили», подошедшие вслед за боевиками игроки призывали своих, впрягали в стоящие телеги, и они, поскрипывая колёсами, продолжили путь уже под другим флагом. Часть груза из телег разобрали по мешкам, и ушли клановыми телепортами. Видимо, уволокли самое ценное.
Примечательно, что посторонний народ при атаке сразу же брызнул в стороны, не геройствуя и не отсвечивая. Мне же пришлось осадить Бахтирена, который собрался рвануть на помощь: «Это не наша война, неумирающие дерутся друг с другом».
Караван, наконец, полностью прошёл. Победители не разрешали другим игрокам находиться рядом с телегами, сгоняя всех с дороги в лес.
Мы тронулись дальше, заодно я у прохожего выяснил, что до ближайшего города чуть больше пяти километров, он стоит на месте слияния двух рек.
Хорошо, ходу. Довольно большой город «выплыл» из-за излучины реки, налево и направо от нас по направлению движения расходились две большие долины. Осталось пройти с полкилометра, когда мы услышали невдалеке вой, похожий на волчий. Прохожие начали нервно оглядываться в ту сторону, и ускорили передвижение. Даже неторопливые буйволы заметно прибавили шаг.
Меня же накрыло «чувствами» от Черныша: там, впереди, самка! Несмотря на мой нервный ментальный окрик, пет успокаиваться не желал, вой действовал на него как сильное возбуждающее. Я ощущал его внутренний раздрай между хозяином и зовущей самкой, готовой к спариванию. Он метался туда-сюда, «дёргая» поводок от ошейника.
Я не решался приструнить его, используя встроенные функции, он мне не просто пет, но и друг. Пытаюсь воззвать к его разуму: «Там же будут большие самцы, они просто разорвут тебя!». Все мои доводы разбивает вой, который чуть приблизился к нам. Черныш не выдерживает, рвётся туда, чуть не задыхаясь от сжавшегося ошейника. Почему нельзя тебя просто отозвать?!?
Углубляюсь в лес, скрываясь от возможных любопытных взглядов:
— Чёрт с тобой, иди сюда!
Он тут же подбегает, уловив моё желание отпустить его на волю. В последний раз пробую его уговорить, но он мысленно уже возле самки, мои уговоры бессмысленны.
— Если вдруг что, возвращайся, я буду скучать, — снимаю ошейник, подтверждая, что хочу отказаться от питомца.
Удар шипастой шкурой в лицо, откидываюсь навзничь. Надо мной нависает оживший кошмар из леса Амазонии.
Некоторое время лежу неподвижно, осознавая случившееся:
— Черныш? Только не надо облизывать!!! — я понял, что он хочет сделать.
— Вот это ты вымахал! — встаю, оглядывая его.
Вчитываюсь в свойства: киллолл, пятьсот семьдесят третий уровень, ростом выше убитой мной матери, здоровья шесть миллионов шестьсот восемь тысяч. Я так понимаю, накопленный «запас» очков опыта из ошейника при его снятии разом увеличил уровень моего бывшего пета — препятствия, ограничивающего рост, не стало.
— И никакой ты не Черныш! — добавляю я, его окраска сменилась на размытую пятнистую.
Он подставляет мне свою лобную пластину, типа погладь:
— Иди уже… малыш. И не связывайся с людьми, они те ещё сволочи, — напутствую его, легонько шлёпая по лбу.
Он резко бросается в ту сторону, откуда доносился вой, тормозит, мгновение, я не успеваю среагировать, как он молниеносно сближается и облизывает мне лицо.
— Скотина! — кричу ему вслед, улыбаясь и грустя одновременно.
Наконец входим в город, безопасная зона, добрались. Правда, город этот совсем на другом материке.