Триптих в черно-белых тонах
Шрифт:
– Так и быть.
– Я тоже буду участвовать. Вот моя модель!
– выкрикнул незадачливый визажист, вытаскивая Клавдию на сцену.
В публике раздались редкие хлопки. Под взглядами десятков глаз девушка чувствовала себя раздетой и готова была провалиться сквозь землю. Она кляла свою дурацкую уступчивость, из-за которой придётся терпеть позорище.
Ведущий оглядел новую пару и сказал:
– Ну что ж, надеюсь, жюри простит опоздание и разрешит седьмому номеру принять участие в конкурсе. Прошу за сцену. А пока участники колдуют над своими моделями, салон Ирины Зайцевой представит вам новые веяния моды этого сезона.
Клавдия на негнущихся ногах проследовала вместе со своим стилистом за сцену. Она сидела перед зеркалом пунцовая от стыда и исподлобья глядела на своё отражение.
– Расслабься, ты что, ежа проглотила?
– сказал парень и начал массировать её плечи.
– Ты чего меня хватаешь? Взялся причёсывать, значит, причёсывай, - сурово сказала Клавдия, сбрасывая его руки.
– Ну ты совсем дикая. Ладно, сиди и не трепыхайся, я из тебя человека сделаю.
"Из себя бы сделал", - хотела съязвить Клавдия, но промолчала.
– В школе учишься?
– спросил парень.
– Угу, - соврала Клавдия.
Её часто принимали за школьницу. Обычно это её нервировало. Но сейчас она не собиралась посвящать горе-стилиста в подробности своей биографии.
– Понятно. А зовут как?
– Шестьсот четырнадцатая, - назвала Клавдия номер бывшей школы, решив играть роль дурочки до конца.
– Очень приятно, а я, как ты уже поняла, седьмой, - представился парень.
Клавдия не удержалась и улыбнулась. Остроумие она ценила и знала, что оно встречается не так часто. Как бы там ни было, но она немного расслабилась. Теперь отступать было поздно, оставалось только ждать, что из всего этого получится.
Парень снял с Клавдии очки, с удивлением посмотрел через стёкла и спросил:
– Зачем очки носишь, у тебя ведь диоптрий мало?
– Привычка, - пожала плечами Клавдия.
– Зря. У тебя глаза красивой формы. Очки их портят.
Он убрал резинку, стягивающую волосы Клавдии в хвост и стал орудовать расчёской: то подбирал волосы наверх, то делил на пробор, то укладывал кренделем. В конце концов, он слегка завил щипцами концы волос и оставил их струиться по плечам. За работой парень преобразился до неузнаваемости. В каждом жесте чувствовалась уверенность.
Стоило ему приступить к гриму и взять в руки тушь для ресниц, как Клавдия тут же запротестовала:
– Я не крашусь.
– Ты что, в пещере росла?
– усмехнулся парень.
– Я к тебе в клиентки не напрашивалась. Не нравится - ищи другую.
– Слушай, будь человеком. Я же не собираюсь из тебя клоуна делать. Слегка оттеню. Дневной макияж.
Клавдия тяжело вздохнула. Как говорится: взялся за гуж...
– Только не сильно, ладно?
– предупредила она.
Не хватало ещё нарваться на кого-нибудь из знакомых с боевым раскрасом на физиономии. Хотя при таком столпотворении встреча маловероятна, но вдруг? Мало ли кто может гулять неподалёку от летнего театра? А если кто-то из университетских будет наблюдать сцену её позора? От этой мысли Клавдии стало не по себе. Тогда она точно станет всеобщим посмешищем. Все просто до колик ухохочутся, если узнают, что она подалась в модели.
– Тени накладывать не надо, - попросила она.
– Ну что ты все время сопротивляешься? Для тебя же это ничего не значит. Не понравится - смоешь. А для меня этот конкурс очень важен. Я должен выиграть, - сказал парень.
Клавдия с безысходностью поняла, что даже если по закону подлости кто-то из её знакомых наблюдает за конкурсом, отступать уже поздно. Поскольку она согласилась помочь, то выйти из игры сейчас - непорядочно. И она покорилась судьбе.
В течение следующих десяти минут начинающий визажист колдовал над её лицом. Время, отведённое для конкурса, подходило к концу. Седьмой номер с удовлетворением оглядел свою работу и повернул Клавдию лицом к зеркалу.
От удивления она потеряла дар речи. Отражение было знакомым и в то же время совершенно чужим. В больших глазах сквозило выражение беззащитности и наивности, присущее людям, привыкшим носить очки, а потом внезапно снявшим их. Лёгкая, светлая помада подчёркивала линию губ. Густые волосы, рассыпанные по плечам, оттеняли матовую нежность кожи. Девчонка в зеркале была такой симпатичной, что Клавдия, привыкшая считать себя страшилой, отказывалась верить в то, что это её собственное отражение.
– Ну как?
– спросил парень, видя, какое впечатление произвела его работа.
– Если это я, то считай, конкурс ты выиграл, - сказала Клавдия.
Собратья по цеху по-разному восприняли работу коллеги. Кто-то поздравлял, кто-то открыто завидовал. Преображение девушки было настолько поразительным, что никто не сомневался в успехе.
Ведущий попросил участников конкурса на сцену. Клавдию снова охватил страх. Выйдя из-за кулис, она вгляделась в толпу. Без очков все лица казались ей смазанными. Она могла более-менее рассмотреть лишь тех, кто стоял в первых рядах.
Клавдия не слушала ни ведущего, ни пояснения конкурсантов. Действие на сцене проходило словно помимо неё. Она скользила беспомощным взглядом по толпе и хотела лишь одного, чтобы эта пытка поскорее закончилась. Только оглашение итогов конкурса вернуло Клавдию к действительности. Решение жюри было неожиданным. Участник под номером семь не только не занял первого, но вообще призового места.
– Тут какая-то ошибка. Подожди меня, ладно? Я должен выяснить, - сказал он Клавдии и побежал за членами жюри, которые уже собрались уходить.