Трисс Воительница
Шрифт:
Взглянув на потощавшие за ночь рюкзаки, барсук пришел в ужас:
—Ты что, все это слопал, пока мы спали? Не может быть. Говори сейчас же, куда подевалась еще одна сумка с продуктами?
Вид у Скарума был веселый и самодовольный.
—А что мне, бедному, было делать, когда ко мне чудом вернулась жизнь? Вам-то на несчастного друга, видать, наплевать. Заправились до отвала своим жидким пудингом — и давай себе храпака всю ночь. А ты, заяц, хоть помирай с голоду. Вот я и решил слегка заморить червячка, чтобы часом не отбросить концы.
—Заморить червячка,
—Эй, парни. — Скарум уставился на них умоляющим взглядом. — Может, подыщете себе другую скамейку, а то мне что-то приплохело.
Они освободили зайца. Крув направился к штурвалу, а Сагакс принялся складывать остатки пищи.
—Послушай, Скарум, — начал вразумлять барсук своего надувшегося друга. — Как тебе только не стыдно? Полночи уничтожать продукты! Как будто кроме тебя тут больше никого нет. Ну, скажи хоть что-нибудь в свое оправдание.
—И что вы нашли в этом проклятом голубом болоте, — облизывая с лап крошки, безразличным тоном заявил заяц. — А там, видать, полно жратвы. Сколько ни ешь — все Равно не съешь.
—Ты это про что? — удивился Крув.
—Про что, про что. Про то, что там, на суше. Никак забыл, про что сам говорил, когда смотрел на карту. Между прочим, ты сказал, что точно знаешь, где мы находимся. Ну а там, где земля, должно же быть хоть что-то съедобное.
Сагакс с выдрой переглянулись.
—А он прав, — подхватил барсук. — Что нам мешает свернуть к берегу? Любопытно было бы взглянуть на новые земли.
—Кстати сказать, я никогда не говорил, что точно знаю, где мы находимся. И вообще, на этот счет могу лишь строить смутные догадки. Одно скажу точно. Берег — справа по борту.
После часа плавания на горизонте забрезжила серая полоска суши, которую первым заметил Сагакс. А к полудню «Стойсобака» благополучно пришвартовалась к берегу. Только по внешним очертаниям трудно было определить на карте, к какой части суши относилась эта местность.
К воде прилегала широкая песчаная полоса с разбросанными по ней островками гальки. За ней виднелась низкорослая растительность, круто забиравшая вверх к плоским дюнам, среди которых изредка росли низенькие деревца. Прежде чем покинуть лодку, Крув вооружился поломанной абордажной саблей, которая случайно завалялась среди хлама. Скарум заткнул за пояс трофейный кинжал. А Сагакс прихватил в качестве посоха деревянную часть лука.
—Мне нравится вон то место. — Указав на дюны, барсук принялся прокладывать к ним путь по песку. — Пошли, ребята.
По дороге изредка попадались дикий лук, молодой одуванчик, славившийся своими сладкими кореньями, и петрушка. Все съедобное, что встречалось на пути, Сагакс складывал в пустой рюкзак. На всякий случай он даже собрал несколько недозрелых орехов: вдруг найдется какая-нибудь травка, которая поможет их сдобрить.
—А куда подевался дружище Скарум? — спросил барсук у выдры.
Крув быстро отыскал взглядом зайца, который с изрядным куском медовых сот улепетывал по дюнам от небольшого пчелиного роя.
—Ай, ай! Вон отсюда, проклятое отродье! Я первым его нашел! Эй, ребята, помогите! — кричал он.
Раздался треск, и Скарум исчез среди дюн. Сагакс было поспешил другу на помощь, но Крув его предусмотрительно остановил:
—Не торопись, браток. Пусть он сначала оторвется от пчел. Их не так уж много. Поэтому особой опасности они не представляют.
Приблизившись к чахлому кусту, на котором был пчелиный дом, Крув принялся собирать его обломки в вещевой мешок.
—Это старые пчелиные запасы. — сказал он. — А все-таки здорово, что старик Скарум его нашел.
Когда двое зверей подошли к склону, то увидели внизу полуразрушенное жилище. Стены его были сооружены из песка, камней и леса-плавника, а крыша сплетена из толстых стеблей какой-то травы и сухого тростника. В ней зияла дыра, из которой вылетело на свет несколько пчел, сопровождаемых криками Скарума:
—Прочь, прочь отсюда, занудные твари. Уаааа! Это еще что такое?
У зайца был такой перепуганный голос, что его друзья поспешили на помощь. Спустившись по песку вниз, они обнаружили небольшую дверь, грубо сделанную из такелажа и тростника. Сагакс откинул ее в сторону, и внутреннее пространство хибары залилось солнечным светом.
Оцепеневший от ужаса заяц неподвижно лежал на спине между двух облаченных, в ветошь скелетов и умоляюще взирал на своих друзей, переводя взгляд то на одного, то на другого.
—Вытащите меня скорей! Скореееей! — взвыл он.
Едва он оказался на свободе, как сразу засунул добытый им кусок сотов в рот.
—Как любила повторять моя старая тетушка, — в свое оправдание произнес он, — сладкое хорошо помогает от стресса.
Сагакс, сидевший у входа в лачугу, заглянул внутрь.
—Сдается мне, что это останки крыс. А ты что скажешь, Крув?
Забравшись внутрь, тот раскопал в песке медные, позеленевшие от времени серьги, несколько гравированных костяных браслетов и повязку на глаз из рыбьей кожи.
—Ты прав, братец, — сказал он. — Это были и впрямь крысы-пираты. Глянь на их тряпки. Типичный пиратский прикид. Только одного не могу взять в толк. Как угораздило их окочуриться в этом богом забытом месте?
—А ты погляди вокруг, — предложил Сагакс. — Согласись, здесь нет никаких признаков бедствия или борьбы. Думаю, бедняги умерли спокойной смертью. Скорей всего, от голода.
—Пожалуй, и на этот раз ты прав, парень, — порыскав вокруг и не найдя никаких признаков пищи, согласился Крув. — Они отдали концы с голодухи.
—Это ж надо такому случиться! ~ с искренним состраданием воскликнул Скарум, заглядывая в лачугу через плечо друга. — Бедные разбойники. Врагу такой смерти не пожелаю. Я бы скорей удавился, чем позволил себе докатиться до такого конца.
—Крув, а что это за штуковина торчит из песка? Рядом с твоей левой задней лапой.
Подковырнув лапой песок, выдра вытащила из него гладкий желтый цилиндр.