Триумф карьериста
Шрифт:
– Спасибо, – кивнула гостья.
– У вас сохранились костюмы вашего отца? – неожиданно спросил Дронго. – Я имею в виду костюм и рубашку, в которых он был в день своей смерти?
– Думаю, что да. Все пока лежит дома. Маме очень сложно открыть шкаф и просмотреть его вещи.
– Тогда нам нужно будет прямо сейчас поехать к ней домой. Чтобы вы пустили меня к этому шкафу с одеждой. И показали его вещи, в которых он был в тот роковой день. Ведь хоронили его наверняка в другом костюме.
– Да, – удивленно согласилась Екатерина
– Я не ищу пятен крови, – возразил Дронго. – Насколько я помню, ваш отец был достаточно грузный и полный человек, с копной густых седых волос. Таким я видел его в информационных выпусках новостей. И обратил внимание на его хорошие волосы. В таком возрасте. Вы же видите, что я начал терять волосы в достаточно молодом возрасте.
Она впервые позволила себе чуть улыбнуться.
– Поэтому мне нужен его костюм, в котором он был на работе, – продолжал Дронго. – И, возможно, тогда мы сумеем получить хотя бы один факт в пользу вашей необычной версии.
– Я позвоню матери, – сразу согласилась гостья, – и сообщу, что вы приедете. Только учтите, что отец был очень чистоплотным человеком и его волосы вряд ли могли остаться на пиджаке или брюках. И я не помню, чтобы у него была перхоть.
– Но врачи, которые пытались его реанимировать, наверняка сняли с него галстук, расстегнули пуговицы на рубашке, чтобы сделать закрытый массаж сердца. Да один разряд дефибриллятора чего только стоит! – напомнил Дронго. – И поэтому у нас есть шанс найти его волосы.
– Наверно, вы правы, – согласилась женщина, доставая телефон. Это была очень дорогая и престижная модель. Дронго знал, что подобные гаджеты стоят от пяти тысяч долларов. Она набрала номер.
– Мама, – торопливо начала Екатерина Николаевна, – добрый вечер. Это я. Мы сейчас приедем вместе с экспертом, о котором я тебе говорила. Да, вместе приедем. Он хочет просмотреть папин костюм. Тот самый, в полоску. В котором папа был… – голос предательски дрогнул, – был… в тот день. Ты только ничего не трогай. Хорошо, я все поняла.
Гостья убрала телефон в сумочку и поднялась. Мужчины поднялись следом.
– Поедем, – кивнула Екатерина Николаевна, – моя машина во дворе.
– Вы за рулем? – уточнил Дронго.
– Не люблю, когда в машине кто-то посторонний, даже водитель. Это мое личное пространство, – пояснила она и направилась к выходу.
– У вашего отца был водитель?
– Конечно. И даже личный телохранитель. Такой своеобразный помощник. Очень хороший парень. Но в тот день отец отправил его куда-то на вокзал.
Дронго нахмурился.
– Вам что-то не понравилось? – догадалась гостья.
– В день, когда стреляли в «Крестного отца», его водитель заболел, – вспомнил Дронго.
– Какого «Крестного отца»? – удивилась женщина. – Я вас не совсем понимаю.
– Был такой американский фильм с участием Марлона Брандо и Аль Пачино. Может, помните.
– Что-то припоминаю. Но я не любитель подобных фильмов. Не понимаю, почему вы вспомнили про этот фильм?
– Такие совпадения почти не случаются, – пояснил Дронго. – Водитель «Крестного отца» был и его охранником. Он нарочно не вышел на работу, и рядом с его боссом оказался его никчемный сын, который не сумел защитить отца. А телохранитель был просто подкуплен.
– Это не наш случай, – сразу ответила Екатерина Николаевна.
– Ваша мгновенная реакция более чем убедительна.
– И вы думаете, что Габит мог оказаться причастным к убийству моего отца?
– Пока не доказано, что это убийство. Сколько лет этому Габиту?
– Чуть больше тридцати. Он недавно появился у отца. Предыдущий охранник вышел на пенсию. Очень исполнительный парень. Такой внимательный, вежливый.
Все трое прошли к автомобилю. Это был внедорожник «БМВ». Дронго усмехнулся. Внешний облик женщины не соответствовал ни ее автомобилю, ни ее телефону, ни ее сумочке. Словно столкнулись два разных мира. Она села за руль, и они поехали.
Мальцевы жили в сталинской высотке на Котельнической набережной. В большой гостиной пожилая женщина, вдова Николая Антоновича, любезно пригласила их выпить чаю. Отказываться было неудобно. Потом они еще долго слушали ее рассказы о покойном муже и его любви к рыбалке. Аделаида Серафимовна, казалось, забыла, зачем они появились в ее доме. Или не хотела позволить себе еще раз вспоминать о произошедшей трагедии. Было заметно, что подобный разговор дается ей с большим трудом.
– Мама, – наконец решительно произнесла ее дочь, – ты знаешь, почему они приехали. Им нужно посмотреть костюм. Костюм отца…
– Да, – виновато кивнула мать, – конечно. Пойдемте в спальню. Костюм висит там. В шкафу.
Они прошли в просторную спальню, и Аделаида Серафимовна открыла шкаф, показывая на костюм. Тяжело вздохнула. Дронго подошел к костюму, доставая небольшую лупу. Екатерина Николаевна сделала шаг, словно собираясь ему помочь, но Вейдеманис отрицательно покачал головой, чтобы она не мешала.
Дронго достаточно долго исследовал пиджак, затем поднял один длинный седой волос.
– Это скорее не мужской, а женский, – задумчиво пробормотал он.
– Мамин, – выдохнула Екатерина Николаевна, – она плакала у него на груди. Не смогла сдержаться.
Он кивнул, продолжая осматривать пиджак. И за лацканом нашел два небольших жестких седых волоска.
– Возможно, они, – сказал Дронго, – хотя все без иллюзий. Они могли попасть туда и гораздо раньше. Я отправлю на экспертизу и волос вашей мамы. Если это действительно ее волос.
– Хорошо, – согласилась Екатерина Николаевна.
Было уже совсем темно, когда Дронго и Вейдеманис вышли из дома.