Триумф воли
Шрифт:
– Придется вам всем, товарищи, пройти в отделение, – козырнул капитан. – Проведем опознаньице, составим опись вещей. Дайте дорогу! – он зычно прикрикнул на толпу и шагнул вперед. Участники происшествия послушно затрусили следом.
Глава 19
Девятое отделение мурманской милиции, куда и доставили торговку со слегка порезанной щекой, демобилизованного солдата и его спутницу, считалось самым беспокойным в городе. Порт и пресловутая «толкучка» находились на его территории, поэтому
– Так говорите, подозреваемому на вид можно было дать лет тридцать – тридцать пять? – капитан аккуратно составлял словесный портрет предполагаемого преступника, слушая спутницу демобилизованного. В бумажных делах милиционер, очевидно, был заядлый чинуша, потому что на составление обычного протокола у него ушло добрых полтора часа времени.
– Да каких же тридцать? – резво вклинилась в разговор торговка. – Да пацан он еще совсем! Ну, может, лет двадцать и будет.
Капитан почесал пером за ухом и протянул:
– М-м-м-да-а-а, нестыковочка получается, гражданочка, – он снова глянул на спутницу солдата. – Это как же понимать? Вы говорите – тридцать, эта, – он ткнул пером в потерпевшую, – двадцать.
– А чего тут не понимать? – пришла на выручку спекулянтка. – Она еще девушка, – базарница кивнула на подружку демобилизованного, – ей все мужики постарше кажутся. А я, – женщина выразительно похлопала себя по бокам ладонями, – в самом соку. У меня для всех применение найдется. Все молоденькие. Пиши, начальник: двадцать пять.
– Помалкивайте, гражданочка, – оборвал ее капитан. – Будете отвечать, когда я вас спрошу. Лучше скажите, что это за товар у вас такой, а? – милиционер взял в руку несколько пачек с яркими презервативами. Английского милиционер не знал и догадаться о содержимом упаковок не мог. – Опять, небось, контрабанда?
– Да какая ж контрабанда?! Это шарики надувные для детишек! – елейным тоном ответила базарница. – Скоро 8 Марта, вот я и решила – пусть ребятня мам порадует. А то позабыли совсем, что такое праздники… – она горестно вздохнула.
Капитан недоверчиво отодвинул цветные упаковки и гаркнул:
– Петренко!
В кабинет вошел сержант из наряда.
– Давай-ка найди пяток человек лет двадцати пяти, – обратился к нему капитан, – скажешь, на часок-другой, для опознания. А вы, граждане, подождите пока в коридоре. Можно оправиться и покурить. Туалет на улице, сразу за нашим зданием, – и милиционер снова уткнулся в бумаги.
– Новый какой-то капитан, – дружески сообщила торговка, оказавшись на улице и жадно закурив папиросу. – Не видала
Однако парочка ее разглагольствований не поддержала и в разговор не вступила. Солдат и женщина молча отошли в сторонку и тихо стали что-то обсуждать между собой.
Через час всех троих снова вызвали в кабинет на опознание. Процедура проходила как обычно, с той лишь разницей, что в небольшое помещение предполагаемых преступников посадили не скопом, а вводили по одному. Но это никак не сбило с толку ни торговку, ни спутницу солдата. Они одновременно указали на одного и того же человека.
Капитан поблагодарил всех мужчин за помощь и отпустил их.
– А вас, – снова обратился он к троице, – попрошу задержаться еще на часик.
Торговка было возмутилась: мол, что это такое! Шесть часов из-за какой-то ерунды сидим, и еще велят тут торчать! У ней товар пропадает, и свои права – тоже имеются! В конце концов, она не преступник, чтобы сидеть здесь целый день.
В ответ милиционеры пообещали, что, начиная с завтрашнего дня, они обратят особое внимание на ее базарную деятельность, и торговка прикусила язык.
Уже начало смеркаться, когда на ступеньках появился вполне довольный капитан.
– Товарищи! – радостно сообщил он. – Преступник во всем сознался. Извините, что продержал вас дольше положенного. Думал, может, очная ставка потребуется. Ошибся. – Милиционер извиняюще улыбнулся. – Вы, гражданочка, свободны, – он кивком отпустил торговку. – Спасибо за помощь. Еще раз извиняюсь от лица органов внутренних дел. Где найти вас для вызова в суд – мы знаем. А вот с вами как быть? Где вас разыскивать? – капитан озабоченно глянул на демобилизованного и его спутницу.
– А зачем в суд-то? – напоследок поинтересовалась торговка.
– Свидетельствовать, – коротко ответил капитан и снова вопросительно уставился на парочку.
– Не знаю, – вяло пожал плечами солдат. – Нет у нас пока никакого адреса.
– А где остановились?
– Да пока нигде.
– Могу пристроить по знакомству! – вставила спекулянтка. Она все еще не уходила, с любопытством дожидаясь конца разговора.
– Давай-давай, топай! – цыкнул на нее капитан и снова обратился к демобилизованному: – Вы из города съезжать не собираетесь?
– Пока нет.
– Вы вот что, для начала пройдемте ко мне в кабинет, посмотрите, все ли в вашем чемоданишке на месте. А как где-нибудь обустроитесь – обязательно дайте мне знать. Желательно в течение недели-полутора.
– Заметано, – согласился солдат.
Вещи в чемодане оказались нетронутыми, все было цело – и кукла, и несколько банок тушенки, и массивный трофейный портсигар, и такая же массивная плоская фляжка. Подмахнув какую-то бумажку, мужчина и женщина вырвались наконец на долгожданную свободу и зашагали вдоль ограды опустевшей к этому часу «толкучки».