Триумвират
Шрифт:
И некого приносить в жертву Ктулху, а он требует свежей крови? Все с вами ясно.
— Постойте, вы думаете, что это Орондо-ками помогает господину Таркидию.
Таркидию? Ну хоть не меня одного тут неправильно обзывают.
— Пока я ни в чем не уверен. Однако какая-то могущественная сила ему покровительствует. Впрочем, нам тоже есть чем ответить. Думаю, это ты уже заметила. Лин-Лаги и его люди ничего не говорили о планах Гастоса?
— К сожалению, нет. О всех планах я узнавала в самый последний момент. От меня требовали лишь четкого исполнения
Да уж. Очень разным бывает отношение к стратегам. С Империей мне еще относительно повезло, хоть по началу так не казалось. А парадокс Лин-Лаги в том, что он не доверял своим стратегам, но поверил Гастосу. Впрочем, переводят же пенсионеры миллионы телефонным мошенникам? Гастос по сути тоже пообещал дедушке чудодейственное средство. Только расплатился Лин-Лаги не гробовыми накоплениями, а пиратским флотом.
Я завершил военный совет и решил пересказать Гинду всю историю про выброшенного на берег яномейского божка.
— Очень многие признаки, действительно, сходятся. — задумчиво произнес венатор. — Хотя меня беспокоит один вопрос.
— Какой?
— Почему мы ранее никогда не слышали об Орондо-ками? Если бы это существо могло неограниченно одаривать людей бессмертием, то уже стало бы одним из самых почитаемых богов. Возможно, Лин-Лаги умер как подобает смертному не по злой иронии Гастоса. Что если его не могли наделить бессмертием?
— Почему? Слишком старый и больной?
— Стратег, вы сами избранный Клепсиды, но стали им не просто так. Вы для этого наилучшим образом подходите. Понимаете… — Гинд сейчас смахивал на молодого аспиранта, который пытался компенсировать энтузиазмом недостаток красноречия. — Люди говорят «дар богов». Дар очень понятное для нас слово. Мы можем по собственному желанию что-то подарить другу или даже незнакомцу. Дар это жест особого расположения или награда за какой-то поступок. Но в случае с богами всё сложнее. Дар стратега не может получить неподходящий человек.
Заявление одновременно верное, но и спорное тоже. Сандис очень подходящая кандидатура? Или гадкий Иворна таки прав и Клепсида намного более мрачное божество, чем кажется имперскому плебсу?
— Так. Насчет дара стратега ясно. Но у нас тут какая-то хтоническая зараза. Или для нее избранность тоже важна?
— Очень может быть. Если вспомнить историю про остров Хидо, то там существо устроило некий отбор. Часть жителей погибла и лишь некоторые стали бессмертными. Однако всё ли так чисто с этим бессмертием? Как вам рассказали, на этот островок приезжали посланники Шан-Асола — могущественного владыки, который жаждал бессмертия. Одарив его этим, Орондо-ками получило бы огромную паству. Если вспомнить все истории о Шан-Асоле, то Хрустальный Владка был готов на любые жертвы ради продления жизни.
А Гинд прав. Могла состояться сделка века, если не тысячелетия. Но вместо этого Хрустальной Гробнице пришлось ждать Великого Пламени.
— Впрочем… — продолжал венатор. — Логика стихийных богов может находиться далеко за пределами рационального мышления. Это одна из главных причин, почему все контакты с ними лучше свести к минимуму.
Последняя фраза с намеком? Хорошо хоть не стал уточнять какие именно контакты с стихийными богами были у меня. Ох и душнила ты, приятель. Однако идеи интересные высказал. Значит, бессмертным
Божественный покровитель Гастоса отнюдь не всемогущ. Но вот что он из себя представляет? Это мы узнаем уже в Канртеге.
— Стоп… — задумался я. — Получается бога выбросило на берег Хидо до смерти Шан-Асола…
— Да. Вы сами об этом рассказали.
— Хм. А можно ли как-то сопоставить эту дату и начало расцвета Канртега?
— Боюсь, что нет, стратег. Слишком давно это было. Вы полагаете, что к их берегам тоже кого-то могло выбросить?
— Черт его знает. Но кое-какие совпадения есть. Остров Хидо, где после появления некого Орондо-ками возникает группа якобы бессмертных людей. И Канртег — островное государство, где возникает особая каста жрецов. Ладно. Это все домыслы. Истину мы узнаем уже в самом проклятом городе.
Глава 21
Приближение
Корабли готовились к выходу в авральном режиме. Повреждения мачт и такелажа на многих не были устранены. Это придется компенсировать нагрузкой на гребцов. Однако, не думаю, что Гастос решится дать нам морское сражение. Слишком уж мало у него опытных матросов и капитанов.
Вообще, если опять сравнивать меня с Гастосом, то можно выделить ещё одно ключевое отличие. Во времена моей Армии Зла я берег войска как мог. Тарквидий же разбрасывается людьми, монстрами и целыми флотилиями. Если я был военным скупердяем, то он похож на нищего транжиру, вытянувшего победный лотерейный билет, но старые привычки не забросившего. Делает ли такое поведение его менее опасным? Нет. Особенно на короткой дистанции и с поддержкой темного бога. Трюк с Пастью Таргара чуть не угробил весь наш флот. С Лин-Лаги нам удалось разобраться без лишних потерь. Однако впереди Канртег. Проклятый город, от которого фонит магией. И если к этому прибавить безумного пирата, получившего сверхъестественную силу от тёмного божества, то может получиться уравнение с очень неприятным результатом. Кажется, пора снова вызывать убер-демона. Сделаю это за несколько дней до Канртега.
Перед морским турне в проклятый город я решил как можно больше узнать о нём. Благо среди людей Фальвуса было немало тех, кто провёл в Канртеге достаточно времени. Был там, к примеру, Рубий Нементил, которому визит пришёлся не по вкусу.
— Этот город выживает и не заброшен только из-за морской торговли. — объявил мой легат. — Иначе, не было бы никакого смысла нам посещать его, а жителям оставаться в подобной дыре. Нынешние правящие семьи это не потомки древних жрецов. Они происходят от слуг и надсмотрщиков, считая такое прошлое рода почетным. Сейчас, когда Териона ослаблена, а Ти-Шадай и Сулим лишились части флота, Империя, наверное, могла бы предъявить претензии на многие острова, включая Канртег. Однако не уверен, что Сенат захочет для Рега такое «ценное» приобретение. Город проклят, беден и полон самых гнусных пороков. Взять хотя бы поголовье ашминитов и грязное колдовство, без которых Канртег не смог бы существовать. Если представить, что мы сделаем эту территорию нашей частью, то и наши законы следовало бы на неё распространить. Но в таком случае город или бы вымер, или бы требовал постоянного дорогостоящего снабжения. Поэтому, как благородный, богатый человек не хочет видеть в своих слугах или даже рабах искалеченного, вороватого пьянчугу, так и ни одна держава не желает владеть Канртегом.