Трижды до восхода солнца
Шрифт:
— Потому что я на нее похожа? — неуверенно спросила я.
— На кого? — хмыкнул Берсеньев.
— На женщину, которую ты любил.
Он с дурашливым видом почесал затылок.
— Вообще-то не похожа. Она куда умнее. И красивее. Правда, здесь дело вкуса. Скажи мне лучше, что там с твоим Стасом? Он не из тех парней, что легко отступятся. Такие, как он, стенку лбом прошибут, а своего добьются.
— Голову беречь надо. А я ему не очень-то и нужна.
— Это он так решил или ты? Дура, — подождав немного и ничего не дождавшись, сказал Берсеньев. — Это же надо с таким упоением портить
— У Стаса есть жена, — теряясь в догадках, зачем это делаю, ответила я.
— Так ты о ее интересах печешься? Или простить не можешь парню прежние грехи?
— Вот сейчас все брошу и начну тебе рассказывать, — разозлилась я, но злилась, конечно, на себя. К чему этот разговор, и так на душе кошки скребут, да и собеседник не самый подходящий.
— Ясно, — хмыкнул Сергей Львович. — Счастье тебе на фиг не нужно. Страдать куда приятнее. Ну и его заставить помучиться.
Только я собралась послать его к черту, как в зеркале заднего вида заметила джип. Он следовал за нами на значительном расстоянии.
— Откуда он взялся? — вслух подумала я, ехали мы по той самой дороге, которую не так давно обнаружили, и появление джипа слегка насторожило.
— Едет себе человек по своим делам, — равнодушно отозвался Берсеньев.
— Да? Значит, на этот раз раздавать тумаки ты не собираешься?
— Смысла не вижу. Если он и по нашу душу, то вряд ли со злодейскими помыслами.
— Откуда такая уверенность?
— Проявил интерес к парню, который за нами по городу катался. Оказалось, он из охранной конторы. Сегодня мы встретились и поболтали немного.
— Представляю, — фыркнула я.
— Поговорили вполне мирно. Выяснилось, что кто-то всерьез озаботился твоей безопасностью. Фамилию клиента он мне не назвал, да я и не особенно настаивал.
— Кто озаботился? — растерялась я и подумала вслух: — Димка?
— Может, и Димка.
— Завтра встречусь с ним и избавлю от глупых мыслей.
— Не стоит. Пусть выбрасывает деньги на ветер в свое удовольствие. Да и мне спокойнее. Опять же он, скорее всего, выразит удивление и пойдет в глухой отказ.
— Если не он, то кто?
— Мужики вокруг тебя так и вьются. Жаль, что счастья тебе это не прибавляет.
— Насчет счастья в самую точку, — хмыкнула я.
Между тем мы въехали в город. Время от времени я поглядывала в зеркало, но джип больше не увидела. Оставив машину возле моего подъезда, Берсеньев вместе со мной отправился в квартиру. На этот раз я обошлась без вопросов и возражать не стала, успев понять: Берсеньев всегда делает то, что считает нужным, и на возражения просто поплевывает. Обнаружив под ковриком ключ, он буркнул:
— Балда. — Вошел в квартиру и быстро ее осмотрел. — Это последний раз, когда он там лежит, — заявил он, собираясь уходить. — От слов перейду к делу, и на свою задницу ты неделю сесть не сможешь. Уяснила?
— До новых встреч, мой бледнолицый друг.
— Пока, Та, что не ищет легких путей.
Он сделал ручкой и наконец-то меня покинул.
На следующий вечер мы прочесывали район вокруг редакции. Особого толку от этого не было, хотя я смогла сделать два ценных
Второй вечер обещал быть столь же познавательным, но Сергей Львович, встретив меня после работы, огорошил новостью:
— Юдин пропал. Ни дома, ни на работе его нет. Сотрудники забеспокоились, менты насторожились.
— Откуда ты знаешь?
— От верблюда, — хмыкнул он. — Источники информации не разглашаю, но можешь верить мне на слово. Они надежны.
— И где он может быть, по-твоему?
— Запахло жареным, и дядя сорвался в бега. Я бы на его месте так и поступил. Хотя интеллигенты народ нерешительный, да и навыков скрываться у него нет. Так что, скорее всего, прячется где-то поблизости.
— Менты его ищут?
— Пока нет. Но непременно начнут. Давай-ка еще раз заглянем на дачу, вдруг повезет и дядя там.
— Устроишь ему допрос с пристрастием?
— Хочу убедиться, что он жив-здоров и глупостей не делает.
Возразить на это было нечего, и мы поехали. Окольным путям предпочли асфальт и вскоре уже тормозили возле дома Юдина. Калитка была заперта. Берсеньев надавил кнопку звонка, поглядывая на окна. Свет в них не горел, но это, конечно, ничего не значило. Я с тоской подумала, что придется опять лезть через забор, и тут обратила внимание на мужчину, который стоял возле соседнего дома и с интересом наблюдал за нами. Берсеньев все еще держал палец на кнопке звонка, а мужчина не спеша начал приближаться. На ногах резиновые сапоги, одет в толстый свитер и жилет, подбитый мехом, на голове вязаная шапка. Типичный сельский житель, уже не молодой, но еще довольно крепкий.
— Вы к Юдину? — спросил он с любопытством.
— Да, приехали навестить… Не знаете, здесь он или в город уехал?
— Машина здесь стоит, видно ее сквозь щель в воротах. И свет в кухне горит. Всю ночь, похоже, горел, со вчерашнего вечера. И сегодня днем. Вот я и беспокоюсь, не случилось ли чего.
Берсеньев достал мобильный и набрал номер, я предположила, что звонит он Юдину. Так и оказалось.
— Телефон отключен, — сообщил Берсеньев и взглянул на беспокойного соседа. — Вы Максима Игоревича давно видели?
— Дня три назад видел, как к дому подъехал. А больше нет. Вчера у него гостья была, — мужчина хитро усмехнулся.
— На машине приехала?
— На машине. Только оставила ее не здесь, а позади дома, в лесу. Я пса спустил с цепи, чтоб побегал немного, а он, вражья сила, загулял. Пошел искать, он у меня в соседнюю деревню тикает, там у него, видать, зазноба. Ну, я и пошел в ту сторону, а гостья аккурат от калитки к лесу шла, я еще удивился, охота по грязи шастать, перед домом-то куда сподручней машину оставлять.