Трижды до восхода солнца
Шрифт:
Лихо развернувшись, она остановилась в трех шагах от меня, а я полезла в салон, успев за несколько минут ожидания продрогнуть до костей.
— Трудовые подвиги тебе не даются, — взглянув на меня, хмыкнул Сергей Львович.
— Я стараюсь, — ответила я с обидой. — Но будущее видится туманно.
— Уверен, твоя старательность будет оценена по достоинству. И моя тоже. У подруги Юдиной салон красоты на улице Левитана. Предлагаю туда наведаться.
— Поехали, — согласилась я, нарушая сестрицыны директивы, при этом ничего полезного узнать не ожидая. С какой стати
Салон располагался на втором этаже бизнес-центра. Внушительная дверь с вывеской, рядом звонок. Покосившись на Берсеньева, который со скучающим видом замер рядом, я позвонила, дверь открылась, и мы оказались в довольно тесном помещении.
За стойкой замерла девушка лет двадцати пяти, кукольное личико и аккуратная прическа. Рядом с ней женщина средних лет в ярко-малиновом платье стояла, склонившись к монитору компьютера, но при нашем появлении вскинула голову, и я узнала ту самую Ольгу, с которой разговаривала на похоронах Юдиной.
В первый момент она не обратила на меня внимания, всецело сосредоточившись на Берсеньеве.
— Сергей Львович, — сказала скорее с удивлением. — Рада вас видеть.
— Взаимно, — ответил он, оглядываясь с таким видом, точно гадал, как мог оказаться в подобном месте.
Тут хозяйка перевела взгляд на меня и едва заметно нахмурилась.
— Мы ведь знакомы?
— Да, — кивнула я, заподозрив, что моему появлению совсем не рады.
— Это моя девушка, — заявил Берсеньев. — У нее возникло непреодолимое желание заглянуть в ваш салон. Не могу сказать, что время самое подходящее, но женским слабостям надо потакать.
Ольга, смеясь, вышла из-за стойки.
— Вашей девушке повезло. Немногие мужчины думают так же. У нас большой выбор процедур, — продолжила она. — Пока Наташа все расскажет вашей подруге, я угощу вас кофе.
Берсеньев сказал мне:
— Не увлекайся, милая. — И отправился вслед за ней.
Наташа тут же взяла меня в оборот, но ее монолог, хоть и поучительный, длился недолго.
— На самом деле понимания в нем кот наплакал, — не очень вежливо перебила я. — А терпения и вовсе нет. Запишите меня к косметологу, я приду одна и избавлю себя от необходимости слушать его ворчание.
Наташа согласно кивнула, улыбнулась, сделала запись в журнале, а потом проводила меня до кабинета хозяйки.
Развалившись в кресле, Сергей Львович пил кофе. Ольга сидела напротив, обворожительно улыбаясь, а я задалась вопросом, что такого особенного женщины в нем находят.
— Милая, ты меня поражаешь, — сказал Берсеньев. — Неужели все? Я-то думал, что ждать придется часа три-четыре.
— Я прекрасно знаю, что больше чем на полчаса тебя не хватит, — ответила я не без ехидства и попросила, обращаясь к Ольге: — Можно и мне кофе?
Кофе я, конечно, получила.
— Как себя чувствует Максим Игоревич? — спросил Берсеньев, убрав с лица улыбку и изобразив на физиономии
— Звонила ему сегодня. По-моему, он до конца не осознал…
— Поговаривают, он не прочь продать газету. И покупатель уже есть.
— Своими планами он со мной не делился, — ответила Ольга.
— Без Натальи Петровны газета будет уже не та, — покивал Берсеньев.
— Вы не были на похоронах, — укоризненно заявила хозяйка, Берсеньев вновь кивнул.
— Не мог отменить важную встречу.
— Понимаю, — вздохнула Ольга и добавила задумчиво: — Знаете, мне кажется, Наташа была в вас немного влюблена.
— Мне тоже так казалось, — мило улыбнулся он. — Скажу откровенно, и с моей стороны возник определенный интерес. Вот я и поспешил прекратить все это. Не в моих правилах вносить раздор в семью, тем более такую крепкую. Я бы даже сказал, образцовую.
— Редкий брак бывает совершенно безоблачным, — заметила Ольга.
— По-моему, Наташа не из тех женщин, для которых влюбленность — обычное дело.
— Тут как раз дело не в Наташе. Она слишком много времени уделяла своей работе. Мужчины этого не любят.
— Мне казалось, Максим Игоревич полностью разделяет взгляды супруги. Газета для обоих стала смыслом жизни. Разве нет?
— Для Наташи именно так, но Максим… мужчины эгоистичны, не в обиду вам будет сказано. Максим не исключение. Он бы предпочел, чтобы Наташа куда больше времени уделяла ему. Хозяйкой она была никудышной, о чем сама не раз говорила…
— Зато человек, безусловно, неординарный.
— Конечно. Но мужчины зачастую не ценят то, что имеют.
— Вы меня заинтриговали. — Берсеньев выпрямился в кресле, а потом перегнулся поближе к хозяйке. — Только не говорите, что увлечения были у Максима Игоревича. Ни за что не поверю.
— Напрасно. Он заставил Наташу страдать. Теперь, когда ее уже нет, он наверняка горько об этом сожалеет.
— Вот уж действительно внешность обманчива, — вздохнул Берсеньев. — Максим Игоревич — и вдруг похождения на стороне.
— Он вовсе не был ловеласом, — поторопилась внести ясность Ольга. — Но… год назад серьезно увлекся одной девушкой. Наташа рассказывала, что та несколько раз приходила в редакцию, давала рекламу через газету. В редакции они с Максимом, как видно, и познакомились. Наташа ни о чем не догадывалась, связь эта продолжалась несколько месяцев.
— Но в конце концов кто-то ей сообщил?
— Максим Игоревич. Для Наташи это был гром среди ясного неба.
— Честность не всегда похвальна, — удрученно заметил Берсеньев.
— Он хотел с ней развестись, — добавила Ольга, а Берсеньев поднял брови:
— Не может быть.
— Очень даже может. Он решил развестись с Наташей и жениться на этой девице. Она моложе его лет на двадцать, обычная пустышка, но молода и красива. Наташа пробовала его вразумить, но он был глух к ее доводам. Девица его точно околдовала. Он хотел развода и требовал своей доли имущества, ведь молодую жену надо содержать, девица не из тех, кто предпочитает зарабатывать деньги своим трудом.