Троцкий против Сталина. Эмигрантский архив Л. Д. Троцкого. 1929–1932
Шрифт:
Разумеется, революционный фильм — другое дело. Но все же я не мог бы читать красную присягу перед аппаратом, а не перед красноармейцами. Я охотно сделаю для популяризации вашего фильма все, что смогу: в виде письма к вам, в виде статей или отзывов, в виде интервью и проч. Но фигурировать перед киноаппаратом — нет, увольте, дорогой друг.
Крепко жму вашу руку и желаю всего хорошего.
Ваш Л. Тр.
Константинополь, 13 июня 1929 г.
Письмо руководству Ленинбунда
Ленинбунду
Дорогие товарищи. В дополнение к последнему письму хочу указать еще на одно обстоятельство, требующее скорейшего свидания. Вопрос об издании международного журнала оппозиции согласован уже с несколькими национальными секциями оппозиции. Совершенно очевидно, что такая крупная организация, как Ленинбунд, не может остаться от этого дела в стороне. Откладывать же дольше выпуск международного журнала совершенно невозможно. Вот почему желателен приезд представителей Ленинбунда с достаточными полномочиями для принятия участия в решении вопроса.
С коммунистическим приветом.
15 июня 1929 г.
Письмо Г. Франкфуртеру [205]
Многоуважаемый господин д-р Франкфуртер!
Я переслал Вам копию письма г. Шумана [206] , которое окончательно разоблачает в моих глазах этого господина. В своем последнем письме ему я заявил, что не могу позволить себе заподозривать чистоту его намерений. Разумеется, эта фраза могла иметь лишь условный характер, так как факты и действия красноречивее психологических гипотез. Я хотел просто дать г. Шуману возможность самому исправить свой недобросовестный образ действий и потому не торопился с уничтожающей моральной квалификацией. Но сейчас я ее должен сделать.
205
Франкфуртер Герхард — германский юрист, адвокат, ведший дело Троцкого против издателя Шумана.
206
Шуман Гарри — германский издатель, фактический глава фирмы «Дер Морген — Карл Рейснер», основанной в 1878 г. в Дрездене и прекратившей существование после прихода к власти нацистов в 1933 г. Конфликт между Троцким и Шуманом возник в связи с тем, что издатель не проинформировал Троцкого о характере выпускаемой им литературы (книги А.Ф. Керенского «Мемуары: От падения царизма до переворота Ленина», книг в защиту германской империи во время Первой мировой войны, политического портрета К. Либкнехта, написанного с враждебных последнему позиций). Троцкий судился с Шуманом в 1930 г. и выиграл процесс вначале в Берлине, а затем в Дрездене. Суд признал поведение Шумана «нелояльным».
Г[осподин] Шуман заявляет, что разрыв договора нанес бы ему моральный ущерб. Он цинично игнорирует тот моральный ущерб, который причинило бы мне выполнение договора, заключенного не по моему, а по его настоянию, причем Шуман сознательно скрыл от меня свежую книгу Керенского, задрапировав ее своей старой книжкой о Либкнехте и другими изданиями.
Если до его письма я мог — при крайней снисходительности — допускать еще, что он скрыл от меня изданную им гнусно-клеветническую книгу Керенского из соображений «такта» (т. е. того, что он называет тактом), то после его последнего письма не может оставаться и тени сомнения насчет моральных приемов этого издателя.
Он заявляет готовность печатно дезавуировать клевету Керенского, если (!) я дам ему рукопись своей книги. Другими словами, он готов поддержать клевету против Ленина и меня или дезавуировать эту клевету в зависимости от того, может ли он рассчитывать на барыш или нет. Если он считает, что в утверждениях Керенского может быть доля правды, как он может дезавуировать его? Если же он сам признает изданную им книгу Керенского клеветнической, то как же он смеет превращать теперь эту клевету в орудие шантажа против меня? И какую моральную цену может иметь его дезавуированье, как бы заранее оплаченное? Оно будет слишком похоже на корыстное лжесвидетельство.
Мне кажется, надо расчленить два вопроса: а) вопрос о клевете, б) вопрос о договоре. Я считаю во всех отношениях более правильным возбудить против Шумана обвинение в клевете. На этом процессе мы будем в самом выгодном положении: непосвященному человеку трудно себе даже представить, насколько вздорны и смехотворны те данные, на которые опирается «обвинение» Керенского. В ближайшие дни я пришлю вам по этому вопросу более или менее полную справку. Сейчас достаточно сказать, что обвинение против меня лично выдвинуто было следователем Александровым в июле 1917 года, при правительстве Керенского, на том единственном основании, что я приехал вместе с Лениным в немецком пломбированном вагоне. Между тем всему миру, кроме следователя Александрова, было известно, что я приехал из Америки через Скандинавию на месяц позже Ленина, так как был задержан в пути англичанами в концентрационном лагере. Других доводов против меня вообще не было. Обвинение против Ленина, как я покажу, построено на столь же солидных основаниях.
Именно в Германии такой процесс мог бы дать должные результаты, так как здесь под руками были бы необходимые немецкие свидетели. Так как дело идет о политической чести Ленина, то мы имели бы необходимых свидетелей также и со стороны Советской Республики.
Я вас очень прошу обдумать вопрос под этим политическим углом зрения, который перекрывает полностью вопрос о договоре с издателем. Некоторым затруднением является то, что я, не имея визы, не смог бы приехать на процесс. Думаю, что процесс мог бы с успехом быть проведен и без моего прямого участия. Я дал бы письменные объяснения.
Если решиться на такого рода шаг, то в отношении Шумана можно, пожалуй, ограничиться одной лишь формальной заявкой о расторжении договора, чтобы не терять срока. Жду Вашего заключения.
С совершенным уважением
Л. Троцкий
Конс[тантино]поль, 18 июня 1929 г.
Телеграмма Г.И. Мясникову [207]
Амасия [208] [,] Полиция[,] Мясникову
Посылаем снова деньги стоп Обратились турецким властям стоп Написали Берлин[,] Париж[.] Привет
26 июня 1929 г.
207
Мясников Гавриил Ильич (1889–1946) — советский партийный деятель. Организатор убийства великого князя Михаила Романова в Перми в 1918 г. В начале 20-х гг. выступил за восстановление свободы слова и демократии, за отмену однопартийной системы. Участник рабочей оппозиции, а затем рабочей группы, отколовшейся от нее. Отличался политической и психологической неуравновешенностью. В 1922 г. исключен из РКП(б). В мае 1923 г. арестован, через несколько месяцев освобожден, но в конце того же года вновь арестован. Затем был сослан в Армению. В 1928 г. бежал за границу. Переписывался с Троцким, но к его сторонникам не присоединился. Жил в Турции, затем во Франции. После Второй мировой войны возвратился в СССР, получив заверения об амнистии, но тотчас же был арестован и затем расстрелян.
208
Амасия (точнее Амасья) — город и центр вилайета под тем же названием в центральной части Турции.
Телеграмма Г.И. Мясникову
Мясникову
Обратитесь официально [к] правительству[в] Ангору [209] [с] просьбой выехать через Стамбул [в] Германию стоп Если нужно[,] вышлю денег на дорогу[.]
Троцкий
28 июня 1929 г.
Письмо Г.И. Мясникову
Мясникову
Дорогой товарищ.
Только что получили от вас новую телеграмму, которую трудно разобрать, так как турецкий телеграф очень искажает русский текст. Сообщаю поэтому вкратце письмом то, что мы здесь смогли предпринять.
209
Так тогда передавалось на русском языке название столицы Турции, которое в настоящее время пишется Анкара.
Мы обратились к местному префекту и к вали константинопольского вилайета [210] с просьбой о разрешении вам прибыть в Константинополь для скорейшей поездки в Германию, где вам необходимо лечение. В таком духе я составил для вали небольшую справку. Вали посоветовал, чтобы вы обратились непосредственно в Ангору, и в то же время дал понять, что мне лучше не обращаться в Ангору. Я и сам так думаю, ибо мое вмешательство могло бы произвести прямо противоположное действие, вызвав представление, будто мною руководят какие-либо закулисные политические соображения, а не просто забота о товарище, попавшем в трудное положение. В справке, выданной вали, я указал на то, что вашей судьбой интересуются в Берлине и в Париже и что самое лучшее для турецких властей — дать вам проехать в Германию, куда вас, по всей вероятности, впустят. Не сомневаюсь, что вали мою справку переслал в Ангору и что этот путь более отвечает цели, чем официальная моя попытка вмешаться, которая, как уже сказано, могла бы дать прямо противоположный результат.
210
Вилайет — административно-территориальная единица Турции. Вали — глава вилайета.