Трое и Дана
Шрифт:
– - Тебя не знаем... Но сейчас узнаешь нас.
Громобой удивился:
– - Да?.. А я бы сказал, что бивал вас и раньше. В хвост и гриву. Обознался неужто?
Гигант взревел, поднимая дубину.
– - То были наши деды и отцы1 Но ты сейчас узнаешь внуков!!!
Громобой оскалил зубы. Мельчает народ, мельчает. Деды горами трясли, как вениками, а внуки будут всемером одну соломину поднимать -- так предрекают волхвы. Эти, что идут скопом, как стадо баранов, -- правда, больших баранов, -- не увидят его смерти.
Он поплевал на ладони.
– - Начнем?
Мрак выискивал холмик: забраться бы повыше, оглядеться. Где же Ящер? Или надо искать во главе войска, как ходят военные вожди в Гиперборее, или пойдет в самой середке, как воюют киммерийские каганы?
На них молча и страшно напал отряд мертвецов. Даже бесстрашный Таргитай побелел и сделал движение ухватиться за живот. Они еще носили следы жестоких боев, страшные раны рассекали лица, доспехи погнуты, а еще не остывшая кровь позволяла им двигаться так же быстро, как и невры. Похоже, на этот раз столкнулись с действительно опасными противниками.
В разгар боя двое из мертвецов, самые могучие с виду, закованные в железо, внезапно повернулись, одновременно выставили щиты. Три стрелы с сухим треском разбились с такой силой, что щепка оцарапала Олегу щеку.
Он отпрыгнул от неожиданности. Мертвецы явно защищали спину ничего не подозревающего Мрака. Он рубился, огромный и страшный, как разъяренный медведь, выдерживал натиск сразу пятерых, а эти двое, сомкнув щиты, остановили натиск сзади. Кривые мечи в их руках замелькали часто и умело.
– - Ну, Мрак, -- пробормотал Олег, судорожно смахивая пот, -- ну, змей хитрый! Ну почему, почему мир так несправедлив ?!
Когда Мрак опустил секиру в разгар битвы и отсапывался, раздувая ноздри, как Змей на взлете, кровники сомкнули щиты снова и выдерживали натиск до тех пор, пока лохматый варвар не взревел яростно и хрипло, а его секира в поднятой руке снова не заблестела надменно и вызывающе.
Олег посматривал завистливо.
– - Что толку от моей мудрости? Ежели дикости живется проще...
– - Он оглянулся на Таргитая, тот молча и люто сражался сверкающим мечом.
– - Как и дурости... И мне, что ли, жрать печенку?
Таргитаю, как и Мраку, подумал он сквозь бой и грохот, тоже легче. Чем ему, волхву. Когда молчит, вообще герой из сказки. Золотые волосы, синие глаза, которые в гневе становятся холодными и серыми, как штормовые волны северного моря, огненный меч в мускулистой руке, добрая улыбка на мужественном лице.
– - Печенку?
– - переспросил Таргитай радостно. Глаза заблестели.
– Давай1 А то у меня только ломоть хлеба, да и то засох...
Он сунул меч в ножны, потащил из-за спины мешок. Олег плюнул: сказочному герою нельзя открывать рот, сразу видно, из какой сказки.
– - Тарх! Ты готов есть и сейчас?
– - Я всегда готов, -- удивился Таргитай.
– - Я ж не волхв, мне надо есть часто... Я слабый! А где твоя печенка?
Олег простонал, отступил, сбил наземь какого-то полузверя с дубинами в обеих руках. В зеленых глазах блеснуло бешенство.
– - Тарх, молчи! Молчи, а? Молчание -- золото!
– - Да я чо, -- пробормотал Таргитай.
– - У меня и так от молчания зубы смерзлись.
Он нехотя потащил из ножен Меч. Олег видел, как от небольшого отряда полян отделилась женщина в мужской одежде, пробралась между сражающимися к Таргитаю. Тот отступил, пошушукались, она вытащила из мешка что-то белое, пышное, завернутое в широкие листья. Таргитай с готовностью забросил Меч за спину, одной рукой обнял женщину, будто раненый опирался о ее хрупкие плечи, а другой рукой уже совал пирог, или что там было, в огромный рот.
Олег простонал сквозь зубы. Показалось, что чавканье и плямканье доносится на этот конец поля. Таргитай жрал, женщина вытаскивала из мешка еще и еще, Олег даже уловил запах жареной птицы, аромат лесных ягод, в которых вымачивалась птица.
– - Черт бы побрал!
– - сказал он яростно, -- Черт бы...
А позже видел как из разных отрядов, если только там оказывались женщины, несли Таргитаю баклажки с квасом, брагой, хмельным медом. Желудок Олега сперва взвыл, потом начал грызть ребра.
В руки пришла слабость. Он попятился, чувствуя себя никчемным и несчастным. Мрак завел себе друзей даже в подземном мире. Таргитая кормят и холят все девки. Мрак даже рассказывал, что однажды на берег моря вышла русалка с ребеночком на руках и спрашивала испуганных рыбаков, как отыскать золотоволосого воина с синими как небо глазами. Правда, потом уже три русалки, а с каждым разом по одной прибавлялось, но как ни нелепо, но Олег уже начал рыться в памяти, вспоминая их бегство с острова Буяна на морской черепахе... Вроде бы Таргитай не отлучался. С другой стороны, это ему полгода уговаривать, а у Тарха все иначе...
Хорошо, что Мрак не знает его мыслей, сказал бы что-нибудь ехидное вроде: "Во многих знаниях -- много горя, диким да дурным сами боги помогают".
Олег пожелтел, иссох, но упорно воздвигал магические щиты. Ветер, ударяясь о его заслоны, терял ударную мощь, вместо камней с неба сыпался мелкий песок, острый и колючий, а с мертвецов и зверолюдей срывал броню неуязвимости.
Встретили еще отряд зверолюдей, проломились как сквозь осоку. Мрак поскальзывался в крови и теплых внутренностях, громко жалел, что топчут еще не Ящера.
Олег вскрикнул:
– - Не идет! Моя магия, похоже, иссякла!
– - С чего бы?
– - удивился Мрак.
– - Вот та туча, полная камней, все равно идет прямо на нас!
Таргитай завертел головой, искал, куда скакнуть от тучи с камнями. Мрак прорычал:
– - Какая туча? Какие камни? Как вы с такими глазами еще лбы не поразбивали...
– - А что это?
– - Старый знакомый. Не встречали?
Земная кора проламывалась под Пурушей, как лед. Он тяжело погружался до колен в бездны, невры со страхом представляли, как топчет медное царство, как в ужасе мечутся тамошние люди, если Ящер вывел не всех, не понимают, почему рушится каменный свод...