Трое из Леса. Вторая трилогия

Никитин Юрий

Таргитай со счастливым визгом кинулся на шею Мраку, обслюнявил заодно и Олега, тот отпрянул и с отвращением вытирался, словно слюни покрыли его от макушки и до пят, а Таргитай верещал и подпрыгивал, уверял, что никому не будет в обузу, что и за костром последит – знаем, рыкнул Мрак, прошлый раз мои сапоги спалил! – и готовить будет, не всегда же как всегда, когда-то получится…

– Старик прав, – проворчал Мрак, он отводил глаза и вроде бы сердился на самого себя, что забирает Таргитая с небес, где тот мог бы прямо сейчас начинать боговать. –

Ты вырос, как и Олег. Но сперва сходим… в последний раз… что там за Передел? А потом каждый своей дорогой.

Он помрачнел, Таргитай поморщился от боли в груди, страдал за Мрака: ранен, отравлен, а хуже всего – мечтает отыскать ту, которую закрыл грудью от ножа проклятого жреца.

Вихрь был прозрачный, без привычной пыли, мусора, стебельков сухой травы. Таргитай вычленил его лишь по тому, как вдали начали колебаться стены, а блистающие глыбы хрусталя словно бы поплыли, как лед под солнцем.

Когда вихрь приблизился, из пустоты повеяло холодком, зашевелило волосы. Они чувствовали, как странная сила прижала их друг к другу невидимыми, но могучими ладонями, потом Олег поднял все это и потащил в сторону едва заметного отсюда края, той щели в небесной тверди, через которую они проникли в вирий.

Мрак хрипло каркнул и вывалился сквозь тонкую стену вихря. Таргитай чудом успел ухватить его за ногу. Олег, сцепив зубы, держал, а Таргитай с женщинами втащили оборотня, все обхватили друг друга покрепче.

Край хрустальной плиты блестел изломом всего в двух шагах. Дальше бездна, а там, далеко внизу, во тьме, ибо на земле ночь, холодная твердь с лесами, морями, горами, а на равнинах и в долинах крохотные дома, люди…

Слышно было, как Олег судорожно шепчет заклятия. Их тряхнуло, стенки заволокло быстро крутящимися вихрями, словно быстро-быстро размешивали светлую глину в чане. Опора под ногами исчезла, полетели вниз, желудки подняло к горлу, в головы ударил темный слепой ужас падения. Кора вскрикнула, а Лиска, что готова была завизжать еще сильнее, прикусила язык: надо быть лучше соперницы, быть достойной подругой героя.

Таргитай пролепетал:

– Олег, мы ведь падаем, да?

Мрак рыкнул:

– Не мешай, он мыслит о высоком.

– Олег, какое там высокое? Нам вниз, вниз!.. Ты не спишь?..

Олег прошептал со страхом и стыдом:

– Я… я переоценил свои силы… Мы в самом деле падаем…

Снизу прорывался ветер, острые струи кололи как ножами, а когда последние клочья магического кокона улетели, ветер набросился как зверь, рычал и ревел в уши, трепал, дергал за волосы, старался сорвать одежду.

Слева медленно удалялся исполинский ствол, зеленый, с наплывами, торчащими ветвями. Их явно относило ветром, а ствол медленно темнел, становился шире, толще. Внизу было белым-бело, нескоро наметились неровности, бугорки.

Таргитай начал лязгать зубами, прижимался к друзьям, как замерзающий щенок, его трясло, внутри стучали кости. Встречный ветер выдавливал слезы и тут же срывал злорадно, кожа замерзала, как на лютом морозе.

Снежная равнина внизу постепенно приближалась, уже отчетливо видны высокие горы, причудливые исполинские глыбы, неглубокие ущелья.

Олег выкрикнул:

– Держитесь крепче!.. Я попробую еще!..

Мрак пробурчал, перекрывая свист ветра:

– Лучше попозже… Когда минуем…

– Нет… А вдруг нас отнесло к горам?

Снежная равнина приближалась, весь мир был покрыт снегом, Кора снова начала повизгивать, Лиска закрыла глаза, чтобы не верещать.

– Держитесь!

Таргитай вцепился, как клещ, Мрак тоже загреб сразу всех, прижал так, что Олег захрипел, а Кора сладко застонала, но тут врезались в заснеженный мир, понеслись насквозь, и стало понятно, что это не снег, а облака, привычные облака, такие незнакомые отсюда.

Одновременно тяжесть попыталась расцепить пальцы, все боролись со злой магией, в молочном тумане было сыро и гадко, одежда, волосы и руки намокли, начали скользить, а колючий встречный ветер еще свирепее набрасывался, отдирал друг от друга.

Снизу ударил свет. Вывалившись из белого месива, увидели далеко внизу полоску реки, крохотные озера. Зеленый лес казался травой, но вырастал так быстро, что вскоре уже начали различать отдельные деревья.

– Держитесь, – прохрипел Олег, – держитесь!

– Это ты держись, – донесся голос Мрака. – Мы что…

Уже видно было тоненькую, как золотой волос, ниточку дороги. Озеро разрослось до лужицы, а вдали проступили ровные пятна зелени, распаханные поля. Даже видны золотые пятнышки, словно под заходящим солнцем горят соломенные крыши хаток.

Магический кокон уплотнился, встречный ветер уже не разрывал на части, только дул холодно и злобно. Слышно было, как стонет Олег, глаза его закрылись, на лбу вздулись жилы, шея страшно побагровела.

Их тряхнуло дважды, словно Олег пытался остановить кокон, тяжесть едва не разорвала их на части, потом снизу люто ударило, пальцы расцепились, они покатились… по твердой земле!

Глава 3

Таргитай перевернулся через голову, его внесло в темные зеленые заросли орешника. Там был треск, вопль, но выбрался, хоть на четвереньках, но сияющий, глаза блестят от восторга.

– Олег!.. Как я трясся, когда думал, что придется слезать, как и залезали в тот раз – по Дереву!.. А там жуки, там муравьи, там живица к порткам липнет!

Олег лежал на спине, раскинув руки. Дыхание вырывалось с хрипами, орлиным клекотом. Грудь вздымалась высоко и часто, а ребра скрипели, как несмазанные петли городских врат. Волчовка распахнулась, открывая широкую костлявую грудь, а живот ввалился так, что сквозь мокрую от пота кожу жутковато выпячивались кольца спинного хребта. Бледный и сразу исхудавший, он был похож на тех бедолаг, которых освободили из темниц Ящера.

Мрак поинтересовался рассерженно:

– Ну и куда нас занес?