Трое с маяка, или Булочная на Краю Света
Шрифт:
– А вот мистер Нордваттер утверждает, что будет шторм!
– Да… – еще смущеннее произнес мужчина.
Жаннет укоризненно посмотрела на Томми, потом ободряюще улыбнулась Анри, демонстрируя маленькие ямочки на загорелых щеках.
– Вам как обычно, Анри? Хотите попробовать наши новые эклеры? Мари украсила их засахаренными фиалками. Представляете? Вы пробовали когда-нибудь в жизни засахаренные цветы? – и, не дожидаясь ответа, выскочила из-за прилавка, доставая с одной из витрин эклеры. Прямо на их белой глазури красовались голубые цветы. Она протянула поднос мужчине и уставилась на него своими зелеными глазками, как говорила одна старушка, «с чертовщинкой». Анри некоторое время не мог оторвать
Томми больше не мог смотреть на все это и снова открыл книгу. «Этому почтальону надо уже быть как-то смелее, – подумал он, – а то Жаннет обратит внимание на кого-нибудьеще. Мало ли в городе симпатичных парней?..»
Сцена с эклером была прервана неожиданно ворвавшейся вбулочную большой черной собакой. Животное чуть не сбило с ног загипнотизированного взглядом Жаннет Анри и почти опрокинуло поднос с эклерами. Пока молодая пара пыталась спасти фиалковое произведение кулинарного искусства, на пороге появилась запыхавшаяся владелица лохматого зверя.
– Ох… – тяжело выдохнула старушка, – прошу прощения… прошу прощения, – лепеталаона, пытаясь ухватить за болтающийся поводок собаку. После недолгой борьбы ей это,наконец, удалось, и она, одной рукой сжимая пойманное, а другой поправляя съехавший шелковый платок, подошла к Томми.
– Мальчик… – Томми знал, что мадам Кюрю всегда забывает имена, и не обиделся, – будь любезен, взвесь мне немного безе, м… вишневого, пожалуй. И еще два кренделя… Багет… и…воот те булочки… ах, пожалуй, одну только…
Томми принялся быстро собирать заказ.
– Ах, этот негодник, – тем временем продолжала пожилая женщина, – он меня так измотал! Я бежала вверх по склону за этим извергом! Вы можете себе представить?
«Ну что тут было представлять, – подумал Томми, – они и так все видели, двери-то стеклянные и витрина тоже… Ну и потом, не бежала, а просто шла быстрее обычного…» Но вслух он сказал:
– Вот, пожалуйста, мадам! – и протянул ей свертки.
Тем временем «негодник» принюхивался к почтальону. Его пес не очень любил, ведь тот ездил на велосипеде, а какая собака любит велосипеды?
Анри как раз закончил помогать Жаннет с эклерами, когда пес сделал маленький круг около него и рванул к выходу, поводок в руках мадам Кюрю натянулся, и подсеченный мужчина рухнул прямо на ничего подобного не ожидавшую художницу. Жаннет пискнула, получив в объятия голубоглазого почтальона, и рухнула на витрину. К счастью для обоих, последняя оказалась более стойкой, чем они оба.
Мадам Кюрю охнула, попыталась отловить пса, еще больше запутав бедного почтальона. В этот раз Жаннет уже не смога удержать его, и тот повалился перед ней на колени. Тут Томми, терпевший до последнего, прыснул и залился смехом. На шум в зал вбежала Мари.
Перед ней предстала замечательная сцена: ошарашенная Жаннет, прижатая к витрине коленопреклоненным почтальоном, растерявшая все свертки мадам Кюрю со сбитым на лицо платком, ее черный пес у двери, мирно виляющий хвостом, и Томми, смеющийся за прилавком.
Она переводила взгляд с одного на другого участника инсталляции, пытаясь догадаться, что здесь произошло, и наконец, задержав взгляд на мальчике, слегка прищурилась. Увидев это, Томми сразу затих и сказал:
– Мари… ну честное слово, я тут ни при чем!
Их маяк стоял на мысу, и поэтому в хорошую погоду с него можно было наблюдать и восход,и закат. Сегодня на небе висели стрельчатые облака, тонкие, как вуаль. Томми знал, что именно такие облака на закате окрашиваются в невероятное разнообразие оттенков от нежно-розового до темно-фиолетового. Он взял Элис за руку, и они побежали. Вверх по склону, через лес!
Бежать было тяжело, но стоит поторопиться, если хочешь обогнать Солнце. Все говорят, что Солнце насамом деле очень большое, во много раз больше Земли. Однако сложно в такое поверить, когда оно так быстро сваливается за горизонт, и почему-то особенно быстро, если смотришь на него в компании Элис… Мари, правда, говорила, что Солнце вовсе никуда не сваливается, а это наша планета поворачивается. Томми верил Мари, он считал ее одной из самых умных и серьезных людей в его окружении, однако ему казалось странным, как возможно,что Земля так быстро вращается вокруг своей оси, а он совсем этого не чувствует… Чувствует же он, когда едет на велосипеде, или качается на качелях, или кружится быстро-быстро, взявшись за руки с Элис, а потом, расцепившись, они разлетаются в разные стороны… Почему он не разлетается в разные стороны с Землей?.. Их преподаватель географии объяснял это странным словом – гравитация.
Запыхавшиеся, они взобрались на холм и побежали к маяку, им еще предстояло преодолеть не одну винтовую лестницу, а небо уже начало менять цвет.
Томми достал ключ от маяка из потаенного места, где они оставляли его. Мари и Жаннет все еще не вернулись из булочной. Небо над заливом окрасилось алыми переливами на неровных спинках облаков. Когда ребята, тяжело дыша, вылезли на площадку с фонарем, солнечный диск уже почти касался воды. Небольшая рябь взъерошила розово-голубую морскую гладь. Они вцепились в перила и смотрели молча, как раскаленный диск постепенно сливается нижним краем с водой и начинает тонуть в ней, растворяя свой цвет в море. Только когда диск полностью сполз вниз, и небо резко переменилось в сторону синевы, Томми обернулся к Элис.
– Надо идти? – грустно спросил он.
– Да… – ответила девочка, – мама сказала, до темноты.
Ее волосы, заплетенные в тугую косу, немного растрепались на бегу, и непослушные кудряшки торчали во все стороны, как ости чешуек в колосьях ячменя. Томми определенно так нравилось больше.
– Мама строгая, – грустно вздохнула Элис.
– Зато она у тебя есть, – ответил мальчик.
– Но разве тебе плохо с Мари и Жаннет?
– Нет, – покачал светлой и лохматой головой Томми, – но они мне как сестры. А здорово было бы с настоящей мамой… Говорят, раньше на маяке жила семья с маленьким сыном. Потом они построили деревянный парусный корабль и ушли на нем путешествовать. Мари попала к ним, когда сама путешествовала, и случайно узнала, что они ищут помощника в булочную, а жить можно будет на маяке. Потом они ее и оставили присматривать за маяком. Жаннет тоже пришла сюда похожим образом, но уже не застала прежних хозяев маяка, а два года назад они взяли и меня. Но я все думаю, наверное, это были очень хорошие люди, раз они восстановили маяк… Рисунки на стенах в гостиной и спальне Мари – это еще хозяйка маяка рисовала, и булочную открыли они с мужем…
– Да, – Элис кивнула, – мне тоже мама о них рассказывала… Они всегда жили как-то отдельно, так она говорила, но их булочная всем нравилась. Ой… – девочка посмотрела на темнеющее небо, – сейчас мама начнет сердиться. Пойдем скорее…
И они снова побежали, но уже вниз по ступеням.
На пороге небольшого, но аккуратного коттеджика с черепичной крышей и маленьким ухоженным садиком за живой изгородью стояла стройная женщина в длинной юбке и вязаной кофте, накинутой на плечи. Она вглядывалась в дорогу и, завидев фигуры двух бегущих подростков, поставила руки в боки и придала лицу вид грозный вместо встревоженного, который оно имело до этого.