Трое шведских горных мужчин
Шрифт:
— Потому что на дороге был гигантский лось. Я пыталась заставить его двигаться.
— Ты никогда не должна сигналить лосю. В конечном итоге ты просто напугаешь его.
— Ну, да, — бормочет она, — в этом как бы и был смысл.
Я хмурюсь.
— Что ты предпочитаешь — шестисоткилограммовое животное, неподвижно стоящее на дороге, или непредсказуемо бегающее вокруг? Ты что, блять, идиотка?
Ее глаза сужаются.
— Коул… — начинает Илай.
Я
— И ты ехала слишком быстро.
— Я ехала ниже предельной скорости!
— Когда знаешь, что на дорогах могут быть лоси, нужно ехать еще медленнее.
— Ну, извини, я не знаю правила лосей, — шипит она. — Это мой первый визит в эту страну. — Она начинает топать ко мне, но как раз перед тем, как она достигает меня, она теряет равновесие, опасно покачиваясь на ногах. Мои руки взлетают и хватают ее, прежде чем она шлепается на землю. Иисус. Ради бога, она даже не может стоять прямо.
— Как ты можешь быть настолько неуклюжей? — рявкаю я, ставя ее вертикально. — Ты что, ехала пьяной?
— Ты можешь, пожалуйста, перестать кричать? Моя голова раскалывается. — Она выхватывает ключи и тяжело прислоняется к капоту своей машины, протирая глаза. Весь румянец отхлынул от ее лица.
Дерьмо. Она не просто неуклюжая. У нее кружится голова.
— Ты ударилась головой, не так ли? — категорично говорю я.
Чертовски здорово. Теперь, даже если я смогу завести ее машину, она не сможет вести ее.
— Извините, что доставляю вам неудобства, — бормочет она.
Я вздыхаю, дотрагиваясь до ее лица. Она вырывается из моих рук.
— Что ты делаешь?
— Проверяю, не идет ли у тебя кровь. — Я опускаю ее пушистый капюшон и замираю, когда хорошо вижу ее лицо.
Боже.
Она красивая. Очень, очень красивая. Мягкие щеки, огромные карие глаза и маленький розовый ротик. Она качает головой, и длинные, густые, шоколадно-каштановые локоны выбиваются из-под капюшона, ниспадая до талии. Я вижу как Илай рядом со мной с интересом рассматривает ее.
— У нее нет кровотечения, — говорю я ему, мой голос грубее, чем обычно. — Но у нее кружится голова, и машина не заводится.
Он с опаской поглядывает на небо.
— Тогда нам следует вернуться в город до того, как разразится буря. Поселим ее в отеле и вызовем врача. Она говорит, что остановилась в Кируне.
Я фыркаю.
— Конечно же она там остановилась.
Мы провели весь день в Кируне, запасаясь припасами. Я чертовски ненавижу находиться в этом городе. В это время года там полно туристов, которые все хотят покататься на собачьих упряжках, погладить северных оленей и опубликовать Северное сияние в своих Instagram историях. Они смотрят на местных, как на чертов музейный экспонат.
Илай вздыхает.
— Чувак. Ну же. Дорога до дома
— Мы успеем, — говорю я с полной уверенностью.
— Ты не знаешь этого наверняка.
— Я знаю. — Я открываю багажник нашего грузовика, вытаскивая буксировочный ремень. — Если мы вернемся в город, нас занесет снегом. Я не собираюсь неделями торчать в этой ловушке для туристов. — Я пристегиваю машину девушки, дергаю за шнур, чтобы убедиться, что он закреплен, затем поворачиваюсь к ней. — Ключи.
— Что?
— Отдай мне свои ключи.
Она выглядит испуганной.
— Что? Нет! Подожди, что происходит?
На секунду я задаюсь вопросом, может она действительно глупа. Потом я понимаю, что она не поняла наш разговор.
Чертовы туристы.
— Ты не умеешь водить, — резюмирую я. — Твоя машина разбита, и у тебя травма головы. А это значит, что ты должна пойти с нами. Надвигается шторм. Нам нужно выдвигаться прямо сейчас.
Она делает шаг назад, скрещивая руки на груди. Она уже дрожит в своем тонком розовом пальто.
— Но куда вы меня везете?
— Домой.
Ее глаза расширяются.
— Я вас не знаю. Я не позволю тебе отвезти меня к себе домой!
— Отлично. Тогда умирай здесь. — Я захлопываю багажник грузовика.
Илай набрасывает ей на плечи свое пальто.
— На самом деле у тебя нет выбора, детка, — извиняющимся тоном говорит он. — Ты уже замерзаешь. Когда усилится ветер, ты довольно быстро получишь переохлаждение. Обещаю, что мы не кусаемся.
— Я могу просто позвонить кому-нибудь, чтобы отбуксировали машину. — Она смотрит на меня. — Кому-нибудь профессиональному. Не незнакомцу с улицы.
— Удачи с этим.
— Никто не выйдет на улицу в такую погоду, — объясняет Илай. — Прямо сейчас все направляются домой, чтобы переждать шторм. Я сомневаюсь, что ты вообще сможешь дозвониться.
Я снова протягиваю руку.
— Я говорю в последний раз. Отдай. Мне. Свои. Ключи.
Она смотрит на меня, двигая челюстью, гнев горит в ее красивых карих глазах. Снежинки падают между нами еще быстрее чем прежде. Не раздумывая, я наклоняюсь и снова поднимаю капюшон ее пальто, накрывая ее голову.
Она поджимает губы. Она медленно разжимает руку в перчатке и протягивает мне ключ. Я беру его и вставляю обратно в замок зажигания ее машины, чтобы разблокировать рулевое управление, затем возвращаюсь к грузовику, дергая за ручку задней пассажирской двери.
— Залезай.
Она бросает на меня последний тяжелый взгляд, затем молча забирается внутрь. Я захлопываю дверцу и направляюсь к водительскому месту.
— Ты бы умер, если бы стал хоть капельку милее? — бормочет Илай, пристегиваясь рядом со мной. — Она только что попала в автомобильную аварию.