Трое в коммуналке
Шрифт:
– Она тебя старше, младше?
– Старше на четыре года, мне тринадцать.
– У тебя есть друзья? – спросила я, перейдя черту, за которую обычно не переступаю со своими клиентами. Личных вопросов им не задаю. Но эта девочка меня чем-то тронула, и мне хотелось узнать ее получше.
– У кого их нет?
– Бывает, что их нет.
– А у вас есть?
– Есть.
– Та подруга, которая говорит, что вы отстали от времени?
– Не только, есть еще друзья, а моя подруга, кстати, тоже художница.
– И тоже рисует цветы? – снова хмыкнула она.
– Нет, логотипы.
– Круто, – сказала Кристина, опять не ответив
Несмотря на ее ершистость, в чем-то показную, девочка вызывала симпатию. В ней чувствовалась одиночка – не в смысле, что всеми брошенная и без друзей, а сама по себе. Одиночка по своей сути. Впрочем, любой человек, кем бы он ни был, всегда одинок… Опять ненужные рассуждения забивают голову. Толку от них ноль. Ну пофилософствую я, а дальше что? Ничего от них не меняется.
– Я тоже хочу уметь рисовать. Научите? – спросила Кристина.
– Научу, если твоя мама не будет возражать.
– Она будет, поэтому я вас прошу. Она отказывается нанять мне учителя рисования, говорит, что мне это не нужно.
– Ты хочешь стать художником?
– Хочу попробовать. Так вы научите меня рисовать?
– Давай позже это обсудим, – увильнула я.
Вмешиваться в личную жизнь клиентов не в моих правилах. Мое дело прийти, выполнить свою работу, любезно поболтать о какой-нибудь ерунде и уйти. Разочаровывать Кристину не хотелось, но ситуация щепетильная. Вести с ней уроки за спиной матери исключалось.
– Если вы думаете, что у меня не получится из-за моей руки, я умею все делать левой. Я могу к вам приезжать и платить буду, деньги у меня есть, папа мне дает и не проверяет, на что я их трачу. Я немало накопила.
– Дело не в этом…
– Как продвигается работа? – не дала мне закончить Марго. Войдя в комнату, она прямиком направилась к портрету. Критически поизучала его минуту и сказала, что получается неплохо, но цветы следует сделать ярче.
– Сделаю, это только начало, – взбрыкнулась я про себя, но виду не подала. С клиентами приходится держать себя в руках, а то выгонят, не заплатив. Зарабатывать бы только чистым искусством, без чьих-либо указаний и требований, быть свободным художником и творить, творить, творить! Нравится – покупайте, не нравится – не покупайте. Когда-нибудь так и произойдет. «Дуреха-мечтатель», – сказала бы Нора.
– Удастся закончить портрет сегодня? – спросила Марго.
– Да, если Кристина не очень устала.
– Ты устала? – спросила Марго дочь и, не дожидаясь ответа, сказала: – Хорошо, сделаем небольшой перерыв, пусть Крис отдыхает, а я пока покажу вам свою коллекцию кружек. Мы с мужем часто ездим за границу, и я везде их покупаю. У меня есть уникальные, в единственном экземпляре, мы за них кучу денег выложили, но они того стоят.
Она привела меня в столовую – широкую, с мебелью под старину: смешение стилей и веков. Резные стулья и стол с изогнутыми ножками в форме звериных лап, толстопузый буфет, все позолочено, посеребрено. И висит над всем этим гора острых блестевших льдинок – хрустальная люстра. Такая тяжеловесная и огромная, что невольно подумалось, не сорвется ли она вниз. Свалится и засыплет льдом дорогую мебель.
Во мне мгновенно встрепенулся сюрреалист. Перенести бы эти стулья с лапами на холст и переделать их в львов – будут этакие стулья-звери! И вся мебель – зоопарк! Идеи летают в воздухе, путешествуют по земному шару, по всем странам и островам, и наверняка кто-то где-то уже сделал это до меня. Кому-то удается схватить пролетающую мимо идею, а если прозевает, другой схватит. Получается, что новаторство – дело случая: кто опередит других, тот и новатор.
– Не правда ли, красота? – сказала Марго, распахнув дверцы буфета.
На полках стояли кружки – всех размеров и форм, с картинками, надписями, названиями городов и стран, в которых побывали Марго с мужем. Своего рода летопись их путешествий. Снимая с полок одну кружку за другой, она показывала мне, что на них изображено, где они их приобрели.
– Как вам моя коллекция? – спросила она.
Я похвалила, и вполне искренне.
– Давно вы их собираете?
– Уже много лет. Сейчас модно что-то коллекционировать, самое популярное – это куклы, но мне это неинтересно, они есть у всех, особенно Барби. Я не собиралась этим заниматься, случайно получилось, мы с мужем отдыхали в Испании и купили там на память пару кружек, ну а потом пошло-поехало. У меня есть уникальные, вот как эта, видите, за нее муж выложил целое состояние. Денег он не жалеет, выполняет все мои желания. Вы не представляете, как мне с ним повезло, – тараторила она.
– Повезло, – кивнула я.
– Мы с ним живем душа в душу почти двадцать лет. Дочек своих он обожает, для нас он готов на все. Мы с ним вместе еще со студенческой скамьи, и, представляете, ни разу не поссорились. У нас одинаковые вкусы и интересы, и секс с годами не только не завял, а стал лучше, а это нечасто бывает, столько пар из-за скуки в постели разводятся.
– Вам можно только позавидовать, – произнесла я дежурную фразу. Непонятно, зачем она рассказывает интимные подробности незнакомому человеку.
– Мне и завидуют, – рассмеялась она. – Некоторые даже норовят моего мужа украсть.
– Вряд ли им удастся, раз у вас такой крепкий брак, – выдала я очередную банальщину.
Слушать историю ее любви и про то, какой потрясающий у нее муж, поднадоело. Мне не терпелось побыстрее закончить портрет, и именно сегодня, чтобы больше сюда не возвращаться. Наигранное поведение Марго и ее колющий взгляд напрягали. Жаль только, если больше не увижу Кристину.
– Вы правы, украсть у меня мужа никому не удастся, он от меня никогда не уйдет, тем более сейчас, когда мы планируем сына. У нас уже две девочки, теперь настала очередь мальчика. Все меня отговаривают, пугают, что в моем возрасте рискованно рожать, а я не боюсь. Мой муж так меня любит, что мне ничего не страшно, – продолжая смеяться, строчила она.
Ее беспричинный режущий смех и поток излияний досаждали. Мнение о ней у меня скакало. В первую минуту она показалась мне сдержанной и нормальной женщиной, затем – излишне любопытной, а сейчас болтливой и неадекватной.
– Кристина, наверное, нас заждалась, – поторопила я.
– Да-да, сейчас пойдем, я только хочу показать вам кое-что, это подарок мужа на нашу годовщину, здесь наша фотография.
Она вложила мне в руку кружку. Я глянула на фотографию, и… мое сердце дрогнуло и разорвалось на части. Случилось то, чего я со страхом давно ждала – все рухнуло и скатилось в пропасть. Марго пристально смотрела на меня с насмешкой. Затея с портретом ее дочери, откровенности про ее нерушимый брак с мужем, демонстрация коллекции – это спланированный спектакль, чтобы меня унизить и сказать, что Стас принадлежит ей, а не мне. Она права: он – не мой и никогда им не был.