Трое в снегу

Кестнер Эрих Эмиль

Кюне поступил невежливо: он повернулся к даме спиной и побежал к швейцару Польтеру. Тот за своей стойкой у входной двери распродавал большую партию видовых открыток. Директору пришлось ждать, пока очередь дойдет до него.

– - Черт-те что!
– - воскликнул он.
– - Постояльцы уже знают! Значит, персонал проболтался.

– - Нет, не персонал, -- ответил дядюшка Польтер, -- а барон Келлер.

– - А откуда узнал барон?

– - От меня, конечно, -- сказал швейцар.
– - Но я его настоятельно просил не передавать дальше.

– - Вы же отлично знаете,

что он болтун, -- рассвирепел Кюне.

– - Именно поэтому я ему и сказал, -- признался дядюшка Польтер.

Директор собрался было ответить, но тут вошел с улицы мистер Брайен, весь в снегу, с ледяными сосульками в бороде, и потребовал ключ, почту и газеты. Дядюшка Польтер двигался еще медленнее, чем обычно. Когда Брайен ушел, Кюне прорычал:

– - Вы спятили?

– - Нет, -- возразил швейцар м тщательно сделал пометку в блокноте.

Кюне чуть не задохнулся:

– - Вы соизволите ответить?

Дядюшка Польтер выпрямился. Он был выше директора. То есть на самом деле он был ниже. Но за его стойкой была подставка для ног. И, видимо, толькр по этой причине швейцар был такой строгий. Видимо, без подставки он стал бы другим человеком. (Это, правда, всего лишь предположение.)

– - Гостей следует информировать, -- сказал он.
– - Тут и спорить нечего. Во-первых, барометр падает, и если люди пару деньков не покатаются на лыжах, то начнется нервотрепка. Миллионер -- великолепное разнообразие. Во-вторых, теперь не будет никаких жалоб. Можете себе представить, как бы они начали выживать человека, приняв его за жалкого бедняка? Да ведь он может разорить наш отель. Денег у него хватит.

Карл Отважный повернулся и пошел в контору. А швейцар впускал теперь группу лыжников, которую уже не первый год обучал Алоиз Мурнер. Утром они уехали вместе с инструктором из Пихельштайна в Санкт-Килиан. А оттуда опоздали на последний автобус, потому что маркиза ди Фи-ори при спуске нечаянно налетела на ограду охотничьего угодья. Осталась цела и невредима. Но со страху она на ровном месте закатила истерику. И вот они все приплелись усталые и замерзшие.

Алоиз Мурнер подмигнул дядюшке Польтеру, а тот чуть кивнул. Они были одного мнения: у этих лыжников единственное оправдание.

Они богаты.

Глава шестая

ДВОЙНОЕ НЕДОРАЗУМЕНИЕ

Мюнхенский скорый остановился в Брукбойрене. Человек тридцать ступили на перрон и, к своему изумлению, оказались по колено в свежевыпавшем снегу. Все засмеялись. Из багажного вагона выгрузили кожаные кофры. Поезд ушел. Носильщики, шоферы, коридорные понесли багаж на привокзальную площадь. Прибывшие потопали вслед и с удовольствием влезли в ожидавшие их автобус и сани.

Господин Иоганн Кессельгут из Берлина обеспокоенно смотрел на бедновато одетого пожилого человека, который одиноко стоял с плетеной корзиной в глубоком снегу.

– - Вы едете в гранд-отель?
– - спросил шофер Кес-сельгута.

Господин Кессельгут нерешительно сел в автобус. Загудел клаксон, защелкали кнуты. Привокзальная площадь снова опустела.

Только бедняк не сдвинулся с места. Но вот он взглянул на небо, по-детски

улыбнулся звездам, глубоко вдохнул, поднял корзину на левое плечо и пошел по улице. Не было ни тротуара, ни проезжей части, был только снег. Сначала бедняк пытался идти по широкой гладкой колее, оставленной автобусом, но то и дело скользил и оступался. Тогда он окунул правую ногу в снег --осторожно, словно пробуя температуру воды в ванне, -- затем левую и решительно зашагал вперед. При этом он насвистывал. На уличных фонарях белели высокие снежные шапки. Палисадники были занесены снегом. На заснеженных крышах невысоких домов лежали большие камни. Господину Шульце казалось, что он ощущает близость невидимых гор, окружавших его в темноте. Впрочем, он насвистывал песенку "Вот и май наступил".

Автобус остановился. Несколько коридорных начали разгружать багаж. Лифт-бой распахнул одну половинку двери и отдал честь прибывшим. Поздние гости вошли в отель. Дядюшка Польтер с директором поклонились и сказали:

– - Добро пожаловать!

Вестибюль был заполнен любопытными туристами. Они ждали ужина, чудака-миллионера, и у них был праздничный вид. Супружескую пару из Саксонии (фирма трикотажных изделий) и породистую даму из Польши, которые заказали номера заранее, сразу провели к лифту. Иоганн Кессельгут и какой-то молодой человек с обшарпанным чемоданом и в жалком осеннем пальтишке остались у стойки. Кессельгут хотел пропустить молодого человека вперед.

– - Ни в коем случае, -- возразил тот.
– - У меня есть время.

Кессельгут поблагодарил и обратился к швейцару.

– - Мне желательно хороший солнечный номер. С ванной и балконом.

Директор сказал, что выбор сейчас невелик. Дядюшка Польтер изучал план отеля с видом стратега, у которого болит печень.

– - Цена не играет роли, -- сказал Кессельгут и покраснел.

Швейцар пропустил это замечание мимо ушей.

– - Номер тридцать первый еще свободен. Он вам наверняка понравится. Не угодно ли заполнить карточку для вновь прибывших?

Кессельгут взял ручку, облокотился на стойку и тщательно вписал свои данные.

Взоры присутствующих переключились наконец на молодого человека и на его жалкое пальто. Карл Отважный покашливал от волнения,

– - Чем могу служить?
– - спросил директор. Молодой человек пожал плечами, смущенно улыбнулся и сказал:

– - Гм, тут вот какое дело. Моя фамилия Хагедорн, я выиграл первый приз на конкурсе заводов "Путцбланк". Надеюсь, вы в курсе дела?

Директор снова поклонился.

– - Мы в курсе, -- сказал он с пониманием.
– - Добро пожаловать под наш кров! Почтем за честь сделать ваше пребывание как можно более приятным.

Хагедорн оторопел. Оглядевшись, он заметил, что по-вечернему одетые гости отеля с любопытством пялятся на него. Господин Кессельгут тоже взглянул в его сторону.

– - Да, какой номер зарезервирован для господина Хагедорна?
– - спросил Кюне.

– - Если не ошибаюсь, апартамент номер семь, -- сказал швейцар.

Директор кивнул. Коридорный подхватил чемодан Хагедорна и спросил: