Троецарствие. Маркиз
Шрифт:
Бешеная благодарно кивнула и опустила попку на пол. Получилось у нее на диво изящно. Я уселся напротив, на своей разоренной и залитой кровью постели.
Разумеется, именно этот момент выбрала Чэн Юэлян, чтобы заявиться на пороге. Поверх ночной рубахи она набросила повседневный халат, а в руках сжимала снаряженный лук с наложенной на тетиву стрелой. Несмотря на размолвку, невеста явилась меня спасать. Такая милота!
Увидев мирную сцену, где ее едва одетый жених сидит на окровавленных простынях, а неподалеку от него смирно застыла женщина, которая
Ян-ван и все его воинство! Как же вовремя-то! Представляю, как сейчас все выглядит ее глазами. Едва одетый мужчина в компании… Да к черту!
– О, Юль! – «обрадовался» я. – Заходи! Хорошо, что пришла!
Тут ведь что самое главное – сбить с толку! Не дать оскорбленной красавице накрутить себя до нового приступа гнева. Главное, не мямлить «я сейчас все объясню», а бить на упреждение. И приглашение к разговору, словно ничего такого она не увидела, этому очень способствует.
Среагировала невеста так, как я и ожидал. Закрыла рот, опустила лук и, словно сомнамбула, сделала два шага вперед, оказавшись в комнате. Я же, не давая ей прийти в себя, продолжал говорить:
– Представляешь? Покушение! Кто-то из-за реки. Цань втерлась к нему в доверие, все узнала и смогла предотвратить!
Девушка смотрела на меня, как кобра на заклинателя змей, Бешеная благоразумно молчала, я неестественно улыбался. Понимая, что долго так продолжаться не может, поднялся, накинул халат и повернулся к обеим дамам спиной, торопливо сооружая на голове положенную приличным людям шишку из волос. А то сижу простоволосый, аж неловко как-то.
Немного трусливая тактика, но я рассчитывал на то, что сейчас мои гостьи перемолвятся парой слов, и диалог как-то наладится. Или не наладится – в любом случае я не знал, что делать дальше. Заодно и проверим, насколько ревнивая у меня невеста.
Повернулся я как раз к началу обмена любезностями.
– Я Цань, – поднялась разбойница и поклонилась аристократке как младшая старшей. – Меня еще называют Бешеной. Это из-за того, что я не всегда могу остановиться в битве. В свое время именно из-за этого наши пути со Стратегом Вэнем разошлись…
Быстрый взгляд в мою сторону и продолжение, которого я от нее точно не ждал.
– Прошу меня простить за ту сцену в шатре на совете. Я понимаю, какое оскорбление нанесла вам. Но за мной следили, и все должно было выглядеть достоверно. Бывшая любовница приезжает на встречу с полководцем…
На этом незавершенном предложении Цань поклонилась еще раз и замерла в таком положении. Я быстренько накидал ей очков за этот поступок – поняла все правильно и отработала свою партию на пять с плюсом. Хочет разбойница свой город, очень хочет!
И как красиво все подала, а! Действительно, ее послушать, так у нее и выбора-то не оставалось – она просто обязана была изобразить страстную встречу бывших любовников! Единственный момент смущал – ничего, что
Как оказалось, китаянки третьего века в общем и Юэлян в частности выгодно отличались от моих современниц. В моем мире-времени разговор о бывших был сродни преодолению минного поля. Босиком. С мешком картошки на плечах. Лучше было вообще его не заводить, настолько непредсказуемыми могли оказаться последствия.
Невеста же отреагировала на упоминания прошлого статуса разбойницы с замечательным равнодушием. И, принимая ее объяснения, вернула поклон, который, насколько я уже насобачился их различать, обозначал глубокое уважение и признание неоплатного долга.
– Примите мою благодарность госпожа Гун Цань, – произнесла принцесса, не поднимая головы. – Жизнь моего господина и будущего мужа сохранена благодаря вам. Этот долг мне никогда не вернуть.
О как! У Бешеной Цань есть фамилия (что, в общем-то, неудивительно). Другое дело – Юэлян эту фамилию знает, в отличие от меня. Либо разбойница так известна, что каждая аристократка с юга знает о ее подвигах (что вряд ли, либо суженая наводила справки – и это куда больше похоже на правду. Значит, сердясь на меня, она не потеряла от ревности разум, а смогла действовать хладнокровно. Даже не знаю, радует меня это или пугает.
– Кхм… – напомнил я о своем присутствии. – Очень хорошо, что в этом вопросе мы разобрались…
Почти сразу я понял, что ляпнул что-то не то. Что-то, чего вообще не стоило говорить. Никогда. Об этом мне сообщил сперва гневный взгляд невесты, а потом и выражение лица Бешеной Цань, на котором горела фраза «Ой, дурак!».
Что, блин, опять?! Что я не так сделал во время этой китайской чайной церемонии? Второй раз какая-то идиотская ситуация, и, что характерно, связана она с бабами! И Мытаря, блин, нет…
А с другой стороны – да пофиг вот! Я Стратег, владетель двух городов, пусть один мы только что успели освободить, а второй уже в осаде. У меня, нахрен, тридцать тысяч воинов под рукой! Гуаньинь в личных советниках, а дух белой кости – в должниках. В сотрудничестве со мной сам владыка преисподней заинтересован! Имею я право на странности? Еще как имею! Буду я еще оправдываться перед женщинами, даже если каждая из них и сильнее меня в несколько раз! Пусть сами себе придумывают объяснения моего странного, с их точки зрения, поведения! Задолбало, блин!
– …а теперь я хотел бы выяснить у уважаемой госпожи Гун Цань, какие силы отправил ее заказчик на мое устранение? – закончил я как ни в чем не бывало. И, уже непосредственно к Бешеной обращаясь, добавил: – Что скажешь, ждать нам еще нападений?
Этот вопрос будто бы мокрой тряпкой смыл все недовольство с лиц женщин. Юэлян тут же с тревогой взглянула на Цань, та поджала губы, как если бы не хотела говорить об этом здесь и сейчас. На одной только чуйке я добавил:
– Цань, прошу, говори прямо. У меня нет секретов от будущей госпожи Вэнь.