Трофей Альфы
Шрифт:
Я молча ставлю "подарки" на пол и собираюсь уже уходить, но вдруг решаю задать совершенно тупой вопрос:
– Ты… вы нормально устроились?
Сам не понимаю, правда ли меня это интересует, но уйти, не услышав ответ, будет совсем плохо.
– Конечно, всё прекрасно. Я рассчитывала на подвал, – она невесело усмехается. – А тут плен класса люкс.
Хочется сказать ей, что альтернативой была бы могила класса совсем не люкс, но я оставляю это при себе.
– У нас нет подвалов, пришлось оставить вас здесь. Скоро парни выкопают землянку, запрём тебя там, – если я скажу "вас", то
– Отлично, нужно вспомнить всё, что я знаю о топке печей, – Юля совершенно серьёзна, мне даже кажется, что она не поняла сарказм. Скорее всего, я перегнул, но мне теперь извиняться что ли? Хер там, пусть поплачет.
– Поищи в библиотеке, в какой-нибудь энциклопедии может найтись информация, – вместо того, чтобы сказать ей, что я не собираюсь держать её и её дочь в плену, я просто кладу ключ на тумбочку у входа и говорю: – Лучше пользуйся большим ключом. И если кто-то будет спрашивать, кто ты, то просто скажи, что ты – моя подруга из универа. За пределы посёлка тебя не выпустят, даже не пытайся уйти, это небезопасно.
И, чтобы не ляпнуть что-то ещё, я просто вышел из дома, не глядя на то, как отреагировала Юля.
***
На самом деле, посёлок – это такое своеобразное прикрытие. Да, в основном тут живут оборотни из моей стаи, есть несколько семей из "непризнанных", но тут быаают и непосвящённые люди. Закрытая деревня находится за лесом и попасть туда человеку без помощи оборотня будет практически нереально. И даже если человек доберётся до стен деревни, то просто решит, что это охраняемый военный объект, потому что внутрь попасть будет ещё сложнее, чем оказаться у ворот.
Так что выпускал Юлю на улицу я без проблем, из посёлка её и правда не выпустят, в посёлок тоже никто не проникнет. Резона нет делать из неё пленницу, даже если и подмывало немного отомстить. Но мстить женщине с ребёнком за то, что когда-то она предпочла другого – это даже не мелочно, это просто убого, я сам себя потом не прощу за такое.
Бродя пешком, я и не заметил, как дошёл до дома, где предпочитала жить мама. В деревне ей не очень нравилось, она курсировала между городом и "дачей" здесь.
Войти придётся, потому что она точно заметит, что я тут был: у ведьм нет такого обоняния как у оборотней, но их "чуйка" находится в каком-то ином измерении, ведьму не понять, не будучи ведьмой, грубо говоря.
Но ныть матери о том, что у девушки, которая меня бросила пять лет назад, и которую всё это время я почти не помнил, потому что тогда, до ритуала, который свершился четыре года назад, я и не был собой в полной мере, есть муж и ребёнок, я не собираюсь. Значит, придётся корчить из себя всемудрого
Альфу. Что ж, хотя бы буду привыкать, за прошедший год я чувствовал себя загнанной псиной, дохлым шакалом и много кем ещё, но никак не сильным зверем, важаком влиятельной стаи. Но в последнее время эта роль становится необходима всё чаще и чаще.
– О, чего это ты пожаловал? – выглядывает мама из кухни, когда я вхожу в дом. Дверь она никогда не закрывает, ей лень об этом думать. Какой идиот осмелится напасть на ведьму? Такие конечно есть, но их кра-а-айне
– Новостями буду делиться, – бурчу, идя на запах чего-то съестного. – О, пирог.
– Ну, раз новостями, то можешь есть пирог, – "разрешает" мать после того, как я быстро ополаскиваю руки.
Рассказываю ей "официальную" версию о том, что Юля – жена Димасика, и оставить женщину с ребёнком в месте, где одну из них или даже обеих могут вот-вот прикончить, я не смог.
– Какой же ты у меня благородный, – мама прищуривается, и я понимаю, что сейчас из меня будут выуживать подробности. – А сюда ты её притащил для чего, а? В этом ведь нет никакой необходимости, мог отправить её куда угодно, у нас уйма безопасных мест, – и правда, я могу её отправить даже в другую страну, и охранять её там будут ничуть не хуже. Да я банально могу напрямую связаться с теми, кто может желать отомстить Диме и сказать, что Юля и её дочь – под моей защитой, после этого достаточно будет отправить её в другой город и забыть. Но нет, я её привёз сюда, и даже сам себе не признаюсь, что желаю держать её рядом.
– Просто притащил, мы ехали сюда, мре некогда было думать, – после этого я затыкаю себе рот куском рыбного пирога. – М-, вкусно, – мычу с набитым ртом, чтобы перевести тему.
И да, миссия "Изобразить Альфу перед мамой" провалена.
– Жуй давай, важак, блин, – машет на меня рукой мама и тоже принимается за пирог.
***
На следующий день я продолжаю решать проблемы, которые создал ублюдок Дима. Он мне никогда не нравился, но Афанасию, старому альфе одной из стай нашей области, Дима нравился. Он был внуком старого приятеля альфы, проверенный парень, ага.
– Может, просто его убить? – Миша – самый молодой из тех, кого я сделал сотрудником своей собственной мини-спецслужбы. Из-за неопытности он готов идти напролом, считая такой способ самым надёжным из всех. Иногда мне хочется с ним согласиться, но я не позволяю себе действовать импульсивно. Только расчёт всех действий может привести нас к успеху, а я, как альфа стаи, должен продумывать всё особенно тщательно.
– Себя убей, идиот, – бурчит Нина – наши "мозги". – Если он камень закопал где-нибудь на дне реки, кто, кроме него об этом знает, а? Надо ждать и следить незаметно, Саня уже это обеспечил, – это уже отчёт начался. – Мы связались с Афанасием Гавриловичем, призвали его довериться нашему плану, тем более что у них план один, – она закатывает глаза. – Может, Михаил, уйдёшь к ним в стаю? Будешь даже не самым глупым…
Отношения Миши и Нины похожи на грызню старшей сестры и младшего брата, хотя они совсем не родня.
– Сама вали, самая умная будешь, – огрызается Миша и складывает руки на груди.
– Пф, я и тут самая умная…
– Так, хватит уже, – мне представление конечно нравится, но делу эти перепалки не помогают. – Слежку не прекращаем, если за неделю он не выведет нас на Око или сам его не притащит, то будем разговаривать уже.
"Разговаривать" будем с применением всяческих калечащих аргументов. Не мы такие, жизнь такая… Мне не нравятся такие методы, но зелье правды ещё не изобрели, так что приходится использовать его менее гуманные аналоги.