Трофейная жена для лорда-дракона

Рияко Олеся

Усмехнулся Дарон, обернувшись к нему через плечо.

Юноша замялся. Он, конечно же, мог ошибаться, но внутреннее чутьё говорило ему, что он совершенно прав.

– Идти становится тяжелее, горы ближе. Меньше встречается подлеска, всё чаще сосны, да ели. Земля сменилась на песчаник…

– А ты наблюдательный, да?

Фыркнул мужчина не то с улыбкой, не то с раздражением и переглянулся со своим оруженосцем. Этот короткий взгляд не укрылся от юноши, но ему не дано было разгадать, что он значит. Слишком мало он был знаком с лордом и его слугой, чтобы понимать такие тонкости в их общении.

– Впереди королевская застава. Нам придётся обойти её через тракт, если не хотим попасться. Как знать, люди Грэйна вполне могли уже добраться и туда. Или ещё проще, там у него запросто могли уже быть свои люди, которые совершенно точно получили ворона.

– Но сэр… это ведь дни пути! Если вы хотите пройти через перевал и обогнуть горы с юга… вы уверены, что нам стоит так рисковать? В конце концов, мы можем разделиться. В одиночку на своих двоих я запросто смогу…

– Нет. – Достаточно резко оборвал его Дарон, а Маркус в тот миг почему-то отвёл взгляд и опустил голову. – Не выдумывай лишнего. Я отлично знаю эту дорогу. А вот ты плохо представляешь, с кем имеешь дело, если считаешь, что сможешь проскочить мимо людей Грэйна, которые сосредоточены только на одном – найти тебя и вернуть ему во что бы то ни стало.

Арвольд нахмурился пуще прежнего. Ему совершенно не нравился ни тон мужчины, ни то, к чему шёл их разговор.

– Может… мне тогда и не нужно в Фэррэйн-холл? Где меня будут искать в первую очередь, если не там?

Дарон резко натянул поводья и развернулся к Арвольду, заставив своего коня фыркать и гарцевать от недовольства.

– Считаешь себя самым умным? Что ж тогда поехал за мной? – Сказал мужчина сквозь зубы. – Думаешь, что выживешь и без нашей помощи? Только в Фэррэйн-холле есть те, кто желает тебе жизни, а не смерти. И если ты такой смышленый, каким себя считаешь, тогда ответь мне, у кого ещё в этом мире достанет сил защитить тебя, если Маркус Грэйн до тебя доберётся? А он доберётся, уж поверь! У тайных дел мастера повсюду глаза и уши, и уж на торговом тракте их точно больше, чем в лесу или на горном перевале!

Арвольд нахмурился и опустил взгляд. На языке его вертелось с десяток причин, почему идея Дарона могла обернуться для них катастрофой: кочевники, дикие звери, оползни и камнепады, которые часто прерывали жизни тех, кто решался отправиться в Королевство песков, срезав через перевал…

– Сейчас, вместо того, чтобы спокойно добраться домой, я рискую ради тебя жизнью. Эта дорога через перевал может и займёт больше времени, зато позволит нам выиграть его в будущем. – Сказал Фэррэйн, немного сбавив пыл. – Именно потому, что этот путь абсурден для возвращения, Грэйн проверит его в последний момент, а нас тут уже не будет. Я послал ворона отцу, он впустит ищеек Грэйнов, когда те придут, и позволит им обыскать замок. Они ничего не найдут. А обо мне услышат, что мы сильно поругались с ним накануне из-за наследства, это подтвердят и слуги. Это станет неплохим алиби на случай, если однажды Грэйн всё же прижмёт меня. А тебя… тебя мы спрячем так, что никто не найдёт. До поры до времени. Нужно лишь, чтобы ты верил мне сейчас, как себе. Ты веришь мне, Арвольд?

Юноша поднял на мужчину тяжёлый взгляд и осторожно кивнул.

– Простите, сэр. Я и правда не подумал настолько… наперёд.

Нет. Верить на слово он никому не собирался. Но, возможно, Дарон был прав в том, что любой союз предполагает под собой уверенный шаг в неизвестность. И у Арвольда сейчас было два выхода – шагнуть и доверить свою жизнь и будущее Фэррэйну или остаться наедине со своими проблемами. А у дракона в этом мире проблем было куда больше, чем у любого другого смертного… И Арвольд, будучи ещё совсем мальчишкой, хоть и храбрился снаружи, внутри совсем не готов был остаться с ними один на один.

– Поторопимся. – Подогнал его Дарон, слегка пришпорив коня. – Нам нужно достичь Ночевых пещер до заката, иначе рискуем остаться под открытым небом. Погода в горах непредсказуема, не хотелось бы в довершение всего вымокнуть до нитки и простыть. Что, скажешь?

Вместо ответа, Арвольд последовал за ним, склонив голову в тяжёлых раздумьях. Что-то в поведении Дарона, в интонациях, с которыми он говорил и в том, как тихо вёл себя Маркус на протяжении всего пути, всё же не давало ему покоя.

Не бывают оруженосцы такими молчаливыми. И Маркус точно что-то знает, нужно лишь придумать, как его разговорить…

Глава 27

Ночевые пещеры представляли собой странные, словно прогрызенные кем-то углубления в отвесных скалах. Они располагались в небольшой расщелине, заканчивающейся тупиком, в котором среди камней росла одна-единственная лысая сосна, разбитая молнией. Это было самое начало перевала, который узкой тропой уходил выше, к заснеженным пикам и терялся где-то высоко, за обнимающими горы туманами. Они всегда появлялись там на рассвете и закате, дав название этим местам – Туманные горы.

Опасные, с непредсказуемой погодой, населённые дикими животными и лихими людьми, они отделяли плодородные, лесистые земли юга, от бескрайней и бесплодной пустыни. И именно туда лежал путь троих всадников, прибывших к пещерам, когда солнце почти скрылось за горами.

Из-за груды камней откуда ни возьмись под ноги к лошади Арвольда метнулась тень. Кобыла под ним заржала истошно и встала на дыбы, чуть не скинув юношу, но тот успел вовремя вцепиться в поводья.

– Тпру! Пошёл прочь!

– Тише, тише… – Рассмеялся Дарон и быстро спешился. – Это Шорох, он местный… кхм… трактирщик.

Маркус рассмеялся вслед за своим господином, Арвольд же растерянно уставился, на кучу тряпья, представшую перед ним.

А она вдруг встрепенулась и низко поклонилась юноше, сняв с плешивой головы то, что меньше всего было похоже на шляпу.

Перед ним предстал чумазый, крючконосый старик с маленькими тёмными глазами, цепко глядящими из-под седых косматых бровей и клочковатой бороды – в дикаре, одетым в грязную ветошь едва ли можно было разглядеть человека. Скорее он мог сойти за одичавшего горного духа или даже сумасшедшего пустынного джина невесть как забредшего на эту сторону гор.

Судорожно выдохнув вмиг накатившее на него напряжение, Арвольд спешился и коротко кивнул Шороху, оставшись от него на безопасном расстоянии.

– Добрый вечер, извини, что… напугал. Ты в порядке?

Куча тряпья вдруг затряслась и, раззявив беззубый рот, издала хриплый кашляющий звук. Кажется, Шорох смеялся.

– Он не говорит. – Сказал Маркус. – Я слышал, что люди Озула отрезали ему язык, когда тот не смог выплатить игорный долг. Возможно оттуда и его прозвище – Шорох. Теперь ему только шуршать и остаётся.