Трофейная жена для лорда-дракона
Шрифт:
– То глупое представление в очередной раз напомнило мне, с кем я имею дело. И то, что просто не будет. Это… несколько выбивает из колеи, даже когда я просто думаю об этом.
Тамила помолчала, размышляя над его словами, хоть и знала уже, какой вопрос хочет задать следующим.
– Ты хочешь… ты хочешь восстановить драконью династию?
Он волновал её с самого начала, и всё же задать его раньше она боялась. Тамиле и теперь было страшно спрашивать о таком у Арвольда, ведь что такое восстановление драконьей династии сейчас? Это переворот! Предательство короны! Десятки, сотни кровопролитных битв и в самом эпицентре этого всего… она. Девушка без семьи, без защиты, которую не станут спрашивать, была ли она на стороне мятежника, а просто снимут её голову с плеч…
Но Арвольд вдруг усмехнулся, словно она задавала этот вопрос не всерьёз.
– Не говори глупостей.
Тамила возмутилась.
– Но почему глупостей? У короля не может быть детей, а ты… ты дракон! В твоих жилах точно течёт кровь династии, которая правила этими землями почти полвека!
– Я не хочу этого. – Коротко отрезал мужчина. – Всё, что мне нужно – справедливый суд над Грэйнами и вернуть себе своё честное имя. Я лорд Фэррэйн по праву крови и хочу быть признанным в этом статусе.
– Да? Всего лишь?
Тамила снисходительно усмехнулась и покачала головой, не веря своим ушам. Ведь он что, за дурочку её держит?
– Что смешного?
Без тени улыбки поинтересовался дракон.
Тамила внимательно посмотрела на него; кто он на самом деле этот, этот Арвольд Фэррэйн, хороший актёр? Или и правда не понимает к чему все идет?
– Можно подумать, это в жилах Грэйнов течёт кровь драконов, а не в твоих. – С печальной улыбкой ответила она. – Что каждому известно о твоих предках, так это то, что ни один дракон не согласится меньше, чем на всё, что ему положено.
– Да? И много ты знаешь драконов, кроме меня, чтобы так уверенно об этом рассуждать?
– Ни одного. – Просто ответила Тамила. – Но зато я очень хорошо знаю Грэйнов. Если что-то попало к ним в руки, они этого не отдадут! А что до суда над ними… то, о чём шепчутся люди – правда. В драконьем зале давно восседает не король, а мой дядя. Решив объявить войну ему, ты объявишь войну всему королевству. Что, Арвольд дракон? Уже не такой смелый как раньше? А я говорила тебе, что ты совершил большую глупость тогда, в храме…
Сказала девушка, и вдруг испугалась. Собственные слова, предназначавшиеся Арвольду, почему-то именно в этот самый момент её саму резанули по сердцу, оставив болезненную, кровоточащую рану… но почему?
– Глупость, да? Может, ты и права. – С горечью, так, словно ответил пощёчиной на пощёчину, ответил мужчина, сделав ей ещё больнее. – Но… что, если так? Даже если бы я настолько сошёл с ума, чтобы решить влезть в этот клубок ядовитых змей, которые другие зовут политикой, для восстановления династии одного дракона мало. Потребовалось бы минимум два. Но вероятность того, что у меня будут дети с наследственными способностями к обращению, практически равна нулю. Я потерял свою истинную пару, с которой это было бы возможно. Ты вряд ли сможешь заменить её, Тамила Келеспи.
Его последние слова ядом затекли в свежие раны на её сердце, которые она только что нанесла себе сама. Тамила посмотрела на Арвольда жестко, решительно, и уже готова была возмутиться, опротестовать, потребовать немедленно… но чего? Ведь он был прав. Арвольд просто сейчас был искренен с ней.
Так разве это было не тем, чего она хотела от него добиться?
Над их головами неприятно скрипнула в ржавых петлях вывеска таверны. Они дошли, но заходить внутрь Тамиле совсем не хотелось. И не только потому, что сейчас она встретит там ту пышногрудую официантку и та опять начнёт строить Арвольду глазки. А потому, что тогда она не сможет договорить. Закончить этот неприятный разговор не на такой убивающей своей каменной безысходностью ноте… Но Арвольд решил всё за неё.
Толкнув дверь в таверну и пропуская девушку вперёд себя, он сухо бросил ей:
– Поднимайся наверх. Я приду позже. Или не приду. В любом случае ложись спать сразу, нам завтра рано вставать.
И ушёл в сторону стойки трактирщика, даже не обернувшись.
Тамила с грустью посмотрела ему вслед. Больно… как же ей сейчас было больно. Но почему? Почему, чёрт возьми, ей было не всё равно?!
«Ты вряд ли сможешь заменить её, Тамила Келеспи» – теперь тупым ржавым ножом было вырезано на ее сердце…
Глава 23
В покоях короля было душно и темно. Всё это крыло замка будто тонуло в унынии, которое властвовало над душой и разумом старого монарха вместе с болезнью. Стоя у дверей его кабинета, где Фэррик Дэйн обычно проводил все свои дни, леди Грэйн ждала назначенного времени, чтобы войти.
Позади неё на почтительном расстоянии замерли слуги, которые должны были забрать остатки трапезы Его Величества, как только тот покончит с ужином и камердинер доложит о её приходе.
Посещение короля для игры в шашки, обсуждения книг или просто беседы, уже давно стало для неё обязанностью. А временами, даже непосильной ношей… придя к Фэррику в день после похорон его второй жены, следуя порыву сердца, Ирма чувствовала, словно попала в ловушку. Этот визит сострадания сделал её заложницей скорбящего вдовца и отца, потерявшего всех своих детей, как только тот сказал ей:
– Не знаю как, миледи, но вы сделали тише моё горе. Приходите завтра вновь… непременно.
И это “непременно” длилось… и длилось… словно лишая Ирму её собственной жизни. Вдали от родных, детей и дома, вдали от тихой и размеренной жизни, которая должна была наступить сразу же, как только у королевской фрейлины не осталось работы во дворце, осиротевшем без королевы Итэйи.
Ирме были чужды амбиции своего мужа. Всю свою жизнь она хотела лишь одного – мира и покоя у тёплого семейного очага, но всё это словно противоречило тому, чего желал Маркус Грэйн. А она не могла сказать ему нет. Просто не могла. Потому что любила… даже сейчас, спустя столько лет, так же сильно, как в день их свадьбы.
Услышав звон фарфора по другую сторону дверей, леди Грэйн сжала в замок руки и глубоко вздохнула, пытаясь спрятать набежавшие на глаза слёзы. Ей не хватило дня, чтобы прийти в чувство после новостей об Эвлине. О, Единый! Да ей не хватило бы и года! Помочь справиться с потрясением, могли только объятия, в которые она заключила бы своего несчастного мальчика, но…