Трол Возрожденный. Тетралогия
Шрифт:
А потом он догнал Арбогаста. Тот лишился своего щита и нянчил левую руку. Кроме того, не выпуская правой меч, пытался справиться со своим конем, который взбрыкивал, делал странные скачки из стороны в сторону, да так, что Арбогаст едва удерживался в седле.
Послав обезумевшему животному ментальный приказ подчиниться, Трол подхватил его узду и попробовал вывести командора с собой, следом за несколькими имперцами, которые уже не осаживали своих коней, а совершенно определенно бежали, развернувшись к колдовскому удару и, соответственно, к Тролу спинами… Но его все-таки перехватили. Это были трое офицеров, все в очень дорогих латах, почти полностью
Это были зараженные червем и отменно обученные действовать сообща воины. Один, центральный, прикрывал двух боковых, а боковые, стараясь развести коней, чтобы Тролу было труднее, чтобы ему приходилось держать в своем внимании больший сектор, попытались атаковать его горизонтальными, на редкость сильными ударами. Центрального Трол попытался оттолкнуть рывком своего коня, правого блокировал, потом перехватил его руку левой, отпустив поводья коня Арбогаста, нажал, словно пытался столкнуть, а когда рыцарь уперся, рванул на себя, заставив и своего коня присесть на задние ноги… Рыцарь стал валиться вперед, потеряв равновесие от этой смены усилий, и тогда Трол убил его ударом Клунга в забрало. Это произошло быстро, очень быстро… И все равно, он возился непозволительно долго, чутьем тренированного бойца осознавая, что уже сейчас должен получить удар слева, из-за Арбогаста. Он стал поворачиваться, чтобы встретить его наручем левой руки, и все равно опоздал…
Удар пришел, но не от левого имперца, а от центрального. И рука успела выйти ему навстречу — меч в руке противника, описав огромную дугу, пришелся по стальной пластине, и Трол почувствовал, как кость его вылетает из локтевого сустава, к тому же, кажется, ломаясь с омерзительным звуком…
Но он был нацелен на левого, а потому не стал тормозиться, развернулся до конца… И тогда понял, почему не получил удара с этой стороны. Ар-богаст держал противника за плечи, повиснув на нем. А меч противника прошил его брюшину, причем стальной кончик торчал из его спины, дымясь от крови. Он висел на вражеском мече, но спасал Трола.
Не замедляя разворот, Трол вынес влево Клунг и ударил его самой дальней частью лезвия под шлем, в шею. Противник зашатался, откачнулся, поднял руки, отпустив Арбогаста, и попытался зажать полученную рану. Это было уже конвульсивное движение-по содроганию меча в руке Трол понял, что достал противника как следует, проткнул боковые мускулы, а значит, и яремную вену…
Но рыцарь, который находился в центре, оказавшись теперь прямо перед Тролом, уже поднял свой меч для повторного удара, перехватив его двумя руками, и уже стал его опускать… Трол вытянулся вперед, чтобы не промахнуться, ускорил возвратное движение Клунга и… обогнал противника. Блестящий, светлый его клинок врубился в руки рыцаря, сокрушая темную сталь доспехов, вгрызаясь в плоть, отметая меч врага.
Рыцарь еще летел вперед, поэтому, даже потеряв меч, он наклонился к Тролу и тогда получил следующий удар, колющий, выше кирасы, в горло. Он упал на круп своего коня, обливаясь кровью, жизнь еще не оставила его, но он должен был умереть очень скоро.
Трол повернулся к Арбогасту, тот был еще жив. Его губы скривились от боли, глаза закатились так, что не видно было радужки, но он сделал пальцами один слабый жест… Это был приказ, какой для соблюдения тишины отдают офицеры своим солдатам — вперед!
А потом Арбогаст умер и стал валиться на землю. И Трол уже не мог ему помочь. Он развернул коня, который испуганно ржал, но все еще слушался
Трол вырвался, срубив короткими атаками сбоку и сзади еще почти десяток бойцов. Он никогда не сумел бы так легко пройти всех этих людей, если бы не тот магический удар, который опрокинул в большей степени имперцев, не причинив северянам, успевшим оказаться в лощине, никакого вреда…
Он почти вылетел из массы конников, когда его заметили, снова попытались остановить, но теперь он не сражался. Он просто обходил противника, а тех, кто был слишком настойчив, сбивал встречным ударом меча…
Солнце коснулось края горизонта, когда он вдруг понял, что все имперцы остались сзади. Они, разумеется, висели за его спиной, как темная, мрачная, смертельно опасная туча, но они остались позади. А его конь, взбодренный настоями и заклинаниями Ибраила, уходил от погони все вернее, несмотря на утреннюю и дневную скачку, несмотря на бой.
К тому же скоро должна была наступить темнота. И способность видеть должна была остаться только у считанных преследователей… А этого Трол не опасался, он понимал, что сумеет выстоять, может быть, против десятка-другого догнавших его всадников, особенно если они навалятся не все разом, а последовательно, как и бывает в погоне.
Он уже отошел от наваждения боя до такой степени, что каждый скачок его коня отзывался болью в вывихнутой и сломанной руке. Поэтому он попытался вправить ее на скаку, и это ему удалось. Но вот сломанные края кости ему удалось лишь немного сблизить, вместе они почему-то не соединялись. К тому же это было еще и очень больно, такой боли Трол не испытывал уже давно, со времен тренировок болью, которые проводил Учитель.
Поэтому он подвязал руку как можно плотнее к груди и попытался скакать еще быстрее. К счастью, это удалось. А сразу после того, как наступила ночь, он попробовал магически прощупать пространство и понять, где находится Ибраил с Роватом и братьями. Удалось ли им тоже вырваться?
Глава 9
Трол несся по ровной как стол ковыльной степи, словно одеревеневший. Рядом с ним не было больше ни Арбогаста, ни Черепа. А его конь, которому он так и не удосужился пока дать имя, выбрасывал ноги, как механическая машина, но никак не создание из плоти и крови.
Сначала, в первое время этой скачки, Трол прислушивался к биению сердца своего скакуна, к его шумному дыханию, топоту его мощных ног по земле. Но так и не нашел признаков усталости. Это было что-то невероятное — так скакать, иметь такую выносливость и настолько превосходить скакунов из войска Империи. А ведь они тоже выбирали для своих конников только самых сильных лошадей и вкладывали в них немалую толику магии, чтобы они не подводили при таких вот погонях.
И все-таки Ибраил знал что-то такое, что позволило ему обыграть имперцев хотя бы в этом сражении лошадиной силы, в соревновании на скорость, в борьбе животной воли и выносливости. Видимо, лениво размышлял Трол, стараясь все-таки не спать, сила Ибраила заключена в его понимании жизни, в его умении эту жизнь спасать и использовать… Ведь даже первичные опыты над чер-воцветом, к какому бы результату потом это ни привело, были связаны с жизнью, со способностью ткани и органов разных существ не просто слиться в единый организм, но и получить не виданный ранее эффект…