Трон Дураков (Омара - 2)
Шрифт:
Кромалех видел все это и многое другое, извлекая видения прямо из воздуха, как ярмарочный фокусник. Одно было не в его власти: он не мог остановить этот поток. Ему хотелось кричать от отчаяния, но и этого он не мог сделать. Сила, которая втянула его в это подземелье, держала крепко, хотя и бессознательно. Ему казалось, что он больше не вынесет, но главное откровение было еще впереди.
Он снова посмотрел вниз. Анахизер уже закончил свою ритуальную речь, полную посулов, заверений в верности, обещаний кровопролития и разграбления живого мира, и приступил к жертвоприношению. Кромалех с ужасом наблюдал, как в бездну посыпались все жертвы недавнего сражения
В голове у него помутилось, в глазах потемнело, и он снова почувствовал возобновившееся притяжение. Свет вокруг померк, и милосердные руки тьмы подхватили и понесли Кромалеха, прежде чем крик ужаса успел вырваться из его уст.
Вероятно, он спал. Когда он открыл глаза, солнце стояло высоко в небе. Он лежал на камнях, перед ним чернело все то же озерцо, слегка повеселевшее при дневном свете. Обнаружив, что по-прежнему не может пошевелиться, он попробовал для начала согнуть пальцы. Ему вспомнился недавний кошмар. "Нет, все-таки это был не сон!
– подумал он.
– Но я ведь жив. Именно это и спасло меня". И он попытался улыбнуться, но это оказалось еще труднее, чем шевелить пальцами.
Через некоторое время он смог дотянуться до воды, зачерпнуть пригоршню и протереть глаза. Тут он понял, что не только жив, но еще и страшно голоден. Кромалех с трудом сел. Подумал, какое счастье, что его выбросило в эту крохотную, огороженную со всех сторон скалами, бухточку, где до него не доберутся Ферр-Болганы. С другой стороны, ему и самому отсюда было не выбраться, разве что попытаться одолеть отвесную каменную стену или поднабраться сил и поплыть вокруг берега в поисках более удачного места для подъема. Однако с этим придется пока подождать.
Он сидел, уставившись на неподвижную поверхность озера. "Что же мне делать, если я все-таки выберусь из этого жуткого места? Надо предупредить всех на Золотых Островах. Никто, даже Варгалоу, не догадывается об истинных масштабах силы, которую готовится спустить с цепи Анахизер. Его надо найти во что бы то ни стало! Если убить Анахизера до того, как он высвободит силу, катастрофу еще можно будет предотвратить. В одном Варгалоу прав: любая война Анахнзеру на руку. Империя должна быть сильной, а ее раздирают внутренние противоречия.
– При мысли об этом Кромалех невесело рассмеялся.
– Как же мне объяснить все это моей гордячке Теннебриель? Сможет ли она отказаться от мыслей о троне?" Смех его оборвался: у него не осталось и тени надежды, что он сможет добраться до Цепи Золотых Островов.
И тут все внутри у него похолодело: из морских волн выходили существа, памятные по ночной битве. Их было двенадцать. Изиклены. Привычным жестом Кромалех положил руку на пояс, где обычно висел его меч, но пальцы ухватили пустоту. Воды озерка позади него закипели, и из них возникли еще три чудовища. Они кинулись на Кромалеха, схватили его за руки и не отпускали. Теперь это была легкая задача: после всех испытаний ночи и утра могучий боец совершенно выбился из сил. Один из подошедших нанес ему сильный удар по голове, сразу погрузивший его в глубокое забытье, на этот раз без всяких видений.
Вожак морского народа наклонился над ним и проворчал:
– Это один из тех, последний.
– Снести его вниз или бросить тут?
– спросил тот, что нанес удар.
Первый снова наклонился и внимательно взглянул Кромалеху в лицо.
– Погодите-ка. Это же тот, за кем нам велела присматривать Улларга. Кромалех. Его ждут в другом месте.
– С этими словами он отдал краткие указания своим подчиненным, и они поволокли бездыханного воина к морю.
Кромалех проснулся от холода. На этот раз скалы под ним не было, он лежал на чем-то мягком и податливом.
Песок. Он попытался сосредоточиться, но голова гудела немилосердно, будто после хорошей попойки. Вокруг плескалась вода, соленая на вкус. С усилием он оторвал голову от песка и, опираясь на руки, огляделся по сторонам. Кругом было темно, но перед глазами Кромалеха плыли яркие круги. Рев и свист, долгое время заполнявшие его уши, постепенно уходили. Мало-помалу мельтешение в глазах тоже остановилось, и он остался один на один с холодом, темнотой и тихим настырным плеском.
Кромалех встал и, пошатываясь, побрел по щиколотку в воде вверх по пологому песчаному склону на сушу. Выйдя из воды, он вскоре набрел на небольшой каменный выступ, выдававшийся вперед наподобие миниатюрной набережной, и устало опустился на него. Голод терзал его внутренности, как дикий зверь. Усталость навалилась на плечи, словно гранитная плита, казалось, еще немного, и кости треснут под ее тяжестью. Никогда в жизни не доводилось ему испытывать столь полного изнеможения.
"В каком месте Омары я нахожусь?" - спросил он себя. Встреча с водяными жителями была еще свежа в его памяти, но все же он задумался, не пригрезилось ли ему все это. Впрочем, в море он таки побывал, в этом сомневаться не приходилось. Поблизости не было ни одного живого существа, и Кромалех решил не уходить, пока не отдохнет, хотя это могло оказаться опасным. За ним возвышалась какая-то стена, и он откинулся на нее, закрыв глаза.
Он так и не понял, сколько прошло времени - одна минута или несколько часов, - когда загорелся свет. Огненная точка приближалась к нему откуда-то сверху, постепенно превращаясь в факел, который нес, спускаясь по лестнице, человек в черном. За ним следовали несколько других. Они остановились прямо напротив Кромалеха.
– Кто вы такие?
– надтреснутым от сухости во рту голосом осведомился воин.
– И где я нахожусь?
– В Золотом Городе, - ответил человек в черном и наклонился, протягивая руку, чтобы помочь Кромалеху встать.
– Как? Как я сюда попал?
– задохнулся от неожиданности тот.
– А мы надеялись, что ты нам скажешь, - произнес тот, что держал факел. Тем временем двое его помощников подхватили Кромалеха под руки и едва ли не понесли его вверх по лестнице. Было видно, что некогда могучий и грозный воин слаб, как новорожденный младенец, и самостоятельно подъем не одолеет. Сотни вопросов готовы были сорваться с его губ, но вместо того, чтобы задать их своим спутникам, он снова впал в забытье.
В следующий раз он очнулся в постели. Его покормили бульоном, и он опять уснул. Так продолжалось довольно долго: он просыпался, ел, пил, снова засыпал. Наконец он смог вставать и даже выполнять несложные физические упражнения, не покидая своей комнаты. И все это время он не видел и не слышал ни одного человека. Его держали под замком и еду приносили, когда он спал. Постепенно силы вернулись к нему, и он начал рваться наружу, сгорая от желания предупредить соотечественников о грозившей им опасности.