Трон на двоих
Шрифт:
– Никто в коптильню для рыбы вилки и ложки кидать не будет?
– спросил повар.
Вся банда дружно потупилась. Видимо, дело было не так уж давно и оставило след в истории кухни. Алина покаянно помотала головой. У одной косички опять расплелась розовая капроновая лента.
– Нет, никто, - горько прошептала она. Пушистики закивали.
– Ну, тогда ладно!
– сказал повар.
– Ой, как здорово!
– закричала Алина.
– Мариночка, ты ещё про шоколадное мороженое попроси!
Укладывая Алину спать, Марина долго колебалась, но всё-таки задала мучивший её вопрос:
– Алинка, а помнишь, как мы с Ириной тебя с пушистиками
– Торт был!
– сонно сказала набегавшаяся за день Алина. Пушистики уже дружно сопели носиками, устроившись на кроватях.
– Ирина мне кукол показывала.
– Алиночка, а как мы в замок шли?
Алина совсем уже спала. Не дождавшись ответа, Марина собралась тихонько уйти, но Алинка вдруг улыбнулась во сне и пробормотала:
– Было холодно-холодно, а потом ты меня на руках несла… и тоже перестала плакать.
Полная луна глядела сквозь окна детской. Мохнатый домовой в ночном колпаке укоризненно качал головой - воля ваша, госпожа королева, но детям спать пора! В ночном воздухе реяли маленькие ночные эльфы, настраивая свои крохотные скрипочки. Ночь властвовала над Королевством и где-то уже сонно тушили свет. Сторожевые алмасты тёмными горбатыми силуэтами вырисовывались на зубчатых замковых стенах. Кот шёпотом отдавал последние распоряжения страже. Охотник, присевший на террасе, курил, стараясь выдувать дым в сторону, подальше от раскрытых окон.
Марина поцеловала Алину, поправила сползшее на пол одеяло и ушла, стараясь не стучать каблуками и не звякать ножнами меча.
"Было холодно-холодно…"
И было стекло, впивающееся в босые ноги.
Часть 4
Глава 22. О том, как тяжело читать книгу о напрасно умерших, об Охотнике и освобождении Духа, и о том, как Кот мечтает о рябчиках со сметанным соусом
Чтение книги о Городе Напрасно Умерших - занятие неприятное. Если когда-нибудь вам, уважаемый читатель, выпадет такая тягостная необходимость, то выражаем вам своё самое искреннее сочувствие. Нет, правда, надо быть железным или каменным, чтобы вытерпеть такое чтение! Марина охотно выкинула бы книгу в болото, где ей было самое место, а ещё лучше сожгла где-нибудь в чистом поле, чтобы дым от неё не осквернял каминные трубы.
Китайцы называют это место Ван-Сы-Чен. Старики на Востоке рассказывают, что мудрый Циньчуан-ван когда-то лично побывал в этом проклятом Городе. Он вернулся дряхлым и старым, потерявшим здоровье и радость. Но упрямый учёный сохранил удивительное юношеское благородство, написав свою книгу о запредельных местах обитания человеческих душ. Особо он подчеркнул, что попавшие в Город души самоубийц никогда уже больше не возродятся на земле.
– Учёный видел только самоубийц и общался только с ними, - сказала Марина. Вместе с Охотником они сидели на полукруглой террасе, выходящей на закатное небо и сливающееся с алым горизонтом море, где вечерний прилив медленно скрывал выступающие из воды морщинистые скалы.
– Он сам же пишет, что именно души самоубийц постоянно преследуют живых в надежде как-то занять место чужой души. И вредят в бессильной тоске, вырастающей в чёрную злобу.
– Мне кажется или ты действительно говоришь о вампирах?
– Да, действительно, очень похоже. Я тоже думала об этом. Но Циньчуан-ван пишет о самоубийцах, а вампиры - это не то. Конечно, если мать отдаёт свою кровь ребёнку, чтобы тот пил её, а потом сама становится вампиром - это почти тоже, что и самоубийство…
– Думаю, что живые мертвецы - это не то, что души умерших, - спокойно прервал её Охотник.
– Не думай о вампирах, ведь книга совсем не о них.
Вышедший на террасу Кот со скрипом придвинул к ним своё кресло. Ножки проскрежетали по каменному полу так противно, что Кот весь сморщился.
– Ну и звук!
– Ничего, переживём, - сказал Охотник.
– Да хватит тебе его крутить - садись спокойно!
– Знаете, друзья, а ведь совсем мне тошно читать эту книгу!
– задумчиво произнесла Марина, невидящим взглядом уставившись на нежные розовые облака.
– Ещё много осталось, а уже с души воротит. Вам ничего рассказывать не буду. Нет пока никаких мало-мальски ценных сведений.
Кот вздохнул, потупившись. Он переживал за свою принцессу и не находил себе места, когда Марина сидела у камина, разложив разбухший том на столе. Ни Охотник, ни Кот, да вообще никто во всём Королевстве не мог прочитать в книге ни одной связной строчки. Получалось, как если бы вы читали книгу во сне. Слова путались, появившийся на мгновение смысл исчезал, буквы разъезжались. И ни одно слово не оставалось тем же самым при повторном взгляде, ни одна буква не стояла спокойно, трансформируясь, расплываясь, сползая на другие строки. Все, кто пытался читать эту чёртову книгу оставляли это занятие от головной боли, захлопывая её со слезящимися от раздражения глазами.
– Принцесса, может, вы всё-таки будете читать нам вслух?
– уныло спросил Кот. Уже не в первый раз.
– Нет, господин Кот, нет. Нечего там пока читать вслух. Тянутся бесконечные истории тех, кто погиб по случайности, по странному стечению обстоятельств, по простому совпадению невероятных событий. Подломившаяся доска; ни с того, ни с сего оборвавшаяся верёвка; остановившееся, но абсолютно здоровое, сердце… в общем, всё тянется в таком давящем, безысходном духе. Наверное, это любимая книга Грызмага. Список его жертв.
– Вот что странно, - сказал Охотник.
– Я нашёл эту книгу в заброшенном доме, жители которого давным-давно были убиты вампирами. Не знаю, стал ли сам кто-то из них вампиром, но судя по тому, что дом стоял обвешавшим донельзя, вряд ли хозяева навещали его после смерти.
– Это я помню, ты уже говорил.
– Да, но дом этот был непростым… я не думал, что расскажу вам, поскольку не счёл это важным. Да и сейчас не знаю, будет ли что-то полезным в моём рассказе.
…Выбитая массивная входная дверь, вот, наверное, единственный признак того, что дом брали приступом. В остальном он остался таким, каким был в ту ночь, когда из него ушёл последний живой человек. "Ушёл" - в любом смысле этого слова, потому что, заглянув в маленькую спальню, Охотник видит разодранное одеяло, покрытое бурыми пятнами. Здесь убивали… а может быть, ранили и утащили с собой.
Но вампиры уносят и детей, чтобы некоторое время сохранять запас живой горячей крови. Возможно, в доме были дети, но никаких признаков этого Охотник не видит. Ни игрушек, ни колыбели, ни детских кроваток… нет, детей в этом доме не было. И вообще, похоже, что в этом большом, когда-то живом и тёплом доме жило немного народа. Скорее всего, это был пожилой человек, судя по плесневеющей одежде, грудой разваленной на полу. Наверное, у него была служанка - такая же старушка… вот её ночной чепец с оборванной лентой лежит в коридоре.