Тропа Кайманова
Шрифт:
— Чары Ильяс, вылезай! — крикнул, наклонившись к отверстию, Сулейманов.
В ответ совершенно неожиданно грохнула очередь из автомата. Пули с пением просверлили воздух, ушли к дальним горам. Вскрикнул находившийся вдалеке против входа раненый солдат.
— Чары Ильяс, вылезай, иначе бросим гранату, — крикнул по приказу Ястребилова Сулейманов.
— Товарищ капитан, брать его надо живым, он еще должен многое рассказать, — счел необходимым вмешаться Кайманов.
Ястребилов не ответил, рисуясь перед подчиненными, сунул было
Разозлившись, что окружающие могли заметить его испуг, Ястребилов взял у стоявшего рядом солдата гранату, снял предохранитель и бросил ее в укрытие.
Глухо ахнул взрыв. Капитан приказал вызвать инструктора с собакой.
— Пускай собаку! — приказал капитан. — Теперь она его там прикончит.
Инструктор службы собак Коновалов, которого хорошо знал Кайманов, смотрел на капитана умоляюще, дескать, может, одумается начальник? А что, если Чары Ильяс еще жив?
— Приказание не выполнять? — взвизгнул Ястребилов. — Пускайте собаку!
Коновалов отстегнул поводок, скомандовал: «Фас!» Собака ринулась к отверстию. Грохнули выстрелы, пес с жалобным воем ткнулся мордой в землю, забился в конвульсиях.
— Товарищ капитан, эх вы!.. — чуть не плача, не выдержал Коновалов.
— Что-о-о-о-о? Обсуждать действия начальника?..
Яков решил, что пора вмешаться.
— Товарищ капитан, — предложил он, — можно плеснуть бензином и зажечь спичку. Сразу выскочит...
— Думаете, без вас не знаю? Бензином плеснешь, а у него все, что там есть: терьяк, деньги, — и сгорит!..
Тем не менее Ястребилов обратился к жителям аула:
— Принесите керосину и половы.
Приказание его было тут же выполнено. Минут через пять принесли и керосин, и полову. Высыпав мякину у входа в укрытие, полили керосином, подожгли и стали лопатой забрасывать внутрь.
Чары Ильяс, выталкивая горящую полову прикладом карабина, стрелял из маузера почти непрерывно. Лопата была уже не лопата, а дыра на дыре. Но все-таки долго бандит не мог выдержать. Наступит решительный момент, когда надо будет не прозевать, схватить его живым, успев при этом обезоружить.
Чары Ильяс вытолкнул горящую мякину прикладом и на локтях быстро, как ящерица, вылез, держа карабин в правой руке, в левой — маузер.
— Не стреляйте! — крикнул Яков, бросаясь вперед, но Ястребилову, видимо, показалось, что маузер Чары Ильяса направлен именно на него.
Едва не зацепив Кайманова, Ястребилов судорожно разрядил обойму в спину бандита.
— Что вы сделали, товарищ капитан! — не выдержал Кайманов. — Ведь наверняка он убил Нурмамеда Апаса, а может, и Айгуль.
— Откуда это известно? — пряча маузер и стараясь скрыть охватившую его дрожь, спросил Ястребилов. — Группа контрабандистов Чары Ильяса могла оказаться здесь случайно.
Кайманов сдержался, чтобы не ответить при подчиненных так, как того заслуживал Ястребилов. По милости капитана сейчас была уничтожена всякая надежда сдвинуться с места в поиске преступников.
Убитого перевернули на спину. Носчики, те, которые первыми вылезли из укрытия, в один голос признали, что это действительно Чары Ильяс — их главарь.
— Кто скажет, — спросил Кайманов, — уходил ли Чары Ильяс куда-нибудь или вы все время были вместе?
— Нам велят — мы несем. Он и уходил, и приходил. Много раз. Откуда мы знаем, где был? — Говорили они наперебой, не скрывая радости, что остались живы.
— Товарищ капитан, — сказал Кайманов. — Я вызвал сюда из авторемонтных мастерских людей, которые видели человека, получавшего дизель. Надо еще поискать свидетелей среди военных шоферов, тех, кто видел эту машину, когда произошел несчастный случай.
Против такого предложения трудно было что-либо возразить, и Ястребилов дал команду:
— Сворачивать оцепление, грузить мешки с деньгами и банки с опием в кузов машины. Убитого не трогать, оставить на месте. Оповестить через наш КПП командиров авторот, не видел ли кто из военных водителей машину с дизелем и человеком в кузове...
Кайманов был до предела возмущен: из-за трусости Ястребилова убит бандит, с помощью которого можно бы многое выяснить в этой непонятной истории.
В это время на просматриваемой почти до самого горизонта дороге показалась полуторка, подъехала к машинам Кайманова и Ястребилова.
Из кабины выскочил на обочину тот самый заместитель директора с бельмом на глазу, с кем еще сегодня утром в авторемонтных мастерских разговаривали Яков и Лаллыкхан.
Поздоровавшись с Ястребиловым, назвав себя, замдиректора сказал:
— Вы просили привезти к вам кладовщика, который выдавал дизель. Вот он.
Кайманов решил провести экспертизу так, чтобы уже не было никакой ошибки. Приказав стать всем задержанным в ряд, а заодно построив другой группой жителей аула — понятых и членов бригады содействия, — он спросил у кладовщика по-туркменски:
— Посмотрите внимательно, может быть, кто-нибудь из присутствующих здесь был у вас, получал дизель?
Кладовщик медленно огляделся вокруг, с сомнением покачал головой, затем увидел убитого Чары Ильяса.
— Вот он! У него еще ноготь на большом пальце правой руки прибит. Черный! Можете проверить!
Кайманов посмотрел на руки Чары Ильяса. Действительно, ноготь большого пальца правой руки у него от внутреннего кровоизлияния был черным.
Яков подошел к Ястребилову, сказал вполголоса:
— Обо всем, что здесь произошло, я подаю рапорт начальнику отряда...
— На свою голову, — садясь в машину, раздраженно бросил Ястребилов.
А Яков невольно подумал: «Какое это имеет значение, на чью голову, когда из-за трусости и тщеславия Ястребилова оборвалась единственная нить, которую удалось нащупать с таким трудом, чтобы найти тех, кто подготовил и совершил преступление».