Тропа Кайманова
Шрифт:
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
НАКАНУНЕ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
УБИЙСТВО В АУЛЕ КАРАХАР
Дымок еще клубился над плоской глинобитной
Кайманов понимал, что своим поведением подает пример и молодому начальнику заставы лейтенанту Аверьянову, и двум сотрудникам республиканского уголовного розыска, примчавшимся из Ашхабада.
— Якшимурад, — как можно спокойнее обратился Кайманов к старейшине, — скажи, яшули [1] что здесь было? Кто выносил из кибитки трупы, тушил пожар?
На Якшимураде старый, засаленный халат, баранья папаха — тельпек, спасавшая голову от нестерпимого августовского солнца. Аксакал степенно огладил редкую седую бороду, коротко развел руками.
1
Яшули — почтительное обращение к старшим (туркм.).
— На ишаке в горы ездил, дрова собирал, не видел...
— Но ведь ты старший. Люди тебе сказали?
— Наверное, не успели, — осторожно ответил Якшимурад. — Только затушили, вот и вы приехали...
Лейтенант Аверьянов не выдержал:
— Погибла ваша односельчанка, зверски зарезали трехлетнюю девочку, а вы молчите.
Кайманов жестом остановил его.
— Русский они плохо понимают, надо по-курдски или туркменски, — проговорил он вполголоса. — Предоставьте уж мне.
— Товарищ старший лейтенант, — обратился к нему один из штатских, — я думаю, ничего вы не добьетесь. Надо начинать осмотр.
Кайманов не хотел сдаваться.
Он много раз видел смерть, но, так же как и следователь, и лейтенант Аверьянов, только прибывший из училища, был потрясен бессмысленной жестокостью преступления, совершенного два-три часа назад.
У стены дома лежали прикрытые домотканым холстом трупы: женщины, которой чем-то тяжелым проломили затылок, и маленькой залитой кровью девочки. И такое — в пограничной зоне, не так уж далеко от заставы и комендатуры.
— Вот ты, — обратился Кайманов к женщине, которая стояла поодаль. — Я вижу, у тебя руки в саже. Расскажи, баджи [2] , как было?
2
Баджи — сестра, женщина (туркм.).
— Угли из тамдыра выгребала, чурек пекла, не знаю, не видела, — закрывая рот яшмаком [3] , ответила женщина.
Непроницаемые лица, скупые движения, в глазах настороженность.
— Огланжик! [4] — Кайманов повернулся к двум переминавшимся с ноги на ногу подросткам. — Вы пионеры. Ваши отцы на фронте. Неужели не захотите помочь нам, военным, узнать, что тут произошло? Ведь какая-то последняя сволочь пришла в аул, подняла руку на Айгуль и ее дочку Эки-Киз!
3
Яшмак — платок, которым женщины прикрывают рот (туркм.).
4
Огланжик — мальчики, сынки (туркм.).
Мальчишки, глянув друг на друга, показали Кайманову спины в залатанных рубашках и во всю прыть припустили по горбатой каменистой улице аула.
— Запугали... — тихо проронил Аверьянов.
— Ты уверен, лейтенант, — вполголоса спросил его Кайманов, — что на твоем участке не было нарушения границы?
— У меня, товарищ старший лейтенант, через кордон мышь не проскочит.
— Через кордон ладно... А если со стороны тыла кто пожаловал?
— Со стороны тыла тоже проверено, — обидчиво сказал Аверьянов. — Почему вы не допускаете, что убийца — свой?
Кайманов с досады и от сознания справедливости доводов лейтенанта едва сдержался, чтобы не выругаться.
По шоссе всего в нескольких километрах отсюда непрерывным потоком идут машины, тягачи, повозки, скачут верховые. Аул Карахар расположен неподалеку от этой дороги — туда чуть ли не каждый день наведываются военные. В погранзоне наряды проверяют ущелья и тропы, подходы к населенным пунктам. И все равно кто-то посмел совершить такое дерзкое убийство!.. И кого убили?! Женщину, муж которой погиб на фронте, а она одна-одинешенька горе мыкала с маленькой дочкой в далеком ауле.
Не раз и не два сам Кайманов, распределяя семьям фронтовиков джегуру или мясо убитого на охоте архара, видел в списках ее имя. Не уберегли... Но кто знал, что именно ее надо было беречь? А ведь стоило, наверное, поинтересоваться, есть ли у этой семьи враги, получала ли Айгуль какие письма, заходил ли к ней кто-нибудь?.. Сейчас все нити утеряны: в железной печке — ворох бумажного пепла, полдома изнутри выгорело...
Толпа между тем заметно редела. Вслед за мальчишками потянулись женщины. Наконец осталось всего несколько человек, с ними Якшимурад.
— Начальник, разреши, я тоже пойду, — сказал он. — До вечера надо дрова домой привезти. Кроме меня, некому...
Смотрел Якшимурад из-под седых бровей настолько пристально, что Кайманов понял: сейчас ничего не скажет.
Старший лейтенант, разрешая, махнул рукой. Площадка перед обгоревшим домом погибших Айгуль и Эки-Киз мгновенно опустела.
Взгромоздившись на своего ишака, ссутулившись, Якшимурад направился вдоль склона горы по узенькой тропинке.
Кайманов обошел вокруг кибитки в надежде найти хоть какой-нибудь след, оставленный преступником. Но что тут можно было увидеть после такой суеты во время пожара! Повсюду отпечатки чарыков, полустертых галош, темные пятна от расплескавшейся воды.
— Приступайте к осмотру, а мы еще раз проверим линию границы, — сказал Кайманов сотрудникам угрозыска. — Поехали, лейтенант, — поднимаясь в седло, добавил он.
Аверьянов тоже сел на коня.
— Весь участок проверен, — сказал он. — Как только позвонил мне капитан Ястребилов, я тут же запросил наряды. Границу никто не нарушал, на КСП следов нет.
— Я все-таки думаю, что убил не свой, поэтому еще раз проверим подходы с тыла. Смотрел ли отщелок у сухой арчи, где старый родник?