Тропа мертвых (сборник)
Шрифт:
Джордан слушал рассказ Этертона, что называется, вполуха, пытаясь заснять как можно больше деталей. Его усилия были не столь скрупулезны, как ему самому хотелось бы, однако видимость стремительно ухудшалась с каждой минутой. Закончив съемку одной стороны улицы, он перешел на другую, вытер снежинки с объектива и принялся делать новые кадры. Этертон с минуту постоял молча, а затем заговорил снова, как будто не останавливался вовсе.
— И после того, как Чингисхан пробил эти стены, он сделал то, что обещал. Он убил всех жителей города, более ста тысяч человек. Но на этом он не остановился. Говорят, он уничтожил
— А что случилось с дочерью здешнего царя? — спросил Джордан. Было видно, что ученый — нервный рассказчик. Древняя легенда понадобилась ему лишь затем, чтобы отвлечься от суровой реальности того ужаса, что случился с его коллегами.
— Чингисхан зарубил девушку мечом за то, что она предала родного отца. Существует поверье, будто ее останки, вместе с останками других обитателей крепости и животных, до сих пор погребены под тем холмом. Но до сегодняшних дней они так и не были обнаружены. — Профессор посмотрел на кровавый след, протянувшийся к расщелине горы в нескольких сотнях ярдов от них, и растерянно заморгал. Его нервный фальцет перешел в умоляющий шепот. — Но мы были близки к находке. Предполагалось, что до наступления зимы мы проделаем большую работу. Иного выхода у нас не было. Нужно было отыскать какие-нибудь древние артефакты, извлечь их из земли и переправить в безопасное место, прежде чем их постигла бы участь статуй Будды. Мы должны были работать как можно быстрее, чтобы откопать их. Чтобы спасти их.
— Скажите, на ваших коллег могли напасть по той причине, что они что-то отыскали за те последние две недели, когда вы отсутствовали? Может быть, они нашли какое-нибудь сокровище? Древний клад?
— Это невозможно, — решительно отмел это предположение профессор. — Если легенды об этом месте соответствуют действительности, то Чингисхан дочиста разграбил крепость, прежде чем ее разрушить. Мы не нашли здесь ничего ценного, за что можно было бы убить моих коллег. Однако суеверные местные племена не хотели, чтобы мы тревожили огромный курган, в котором были захоронены их далекие предки. Здесь в ходу всевозможные истории о призраках, джиннах, проклятиях, и они боялись, что мы разбудим дремлющее здесь зло. Возможно, это мы нечаянно и сделали.
— Меня больше тревожат наши живые, чем трупы наших врагов, — раздраженно фыркнул Джордан.
Слава богу, что их охраняют рейнджеры. Стоун не доверял ни профессору, ни местным жителям; не доверял даже своим подопечным, практикантам-афганцам. В этих краях лояльность понятие непостоянное, и все может измениться в считаные секунды. Доверия нет никому. Черт побери, царь Шансабани лишился царства из-за предательства собственной дочери!
Сержант отвернулся от развалин и посмотрел на пару вертолетов «Чинук СН-47», стоявших примерно в километре от них, на краю соседнего городка Бамиан. На лопастях пропеллера уже лежал снег. Вместе с рейнджерами была группа дознавателей, которые опрашивали местных жителей. Этой ночью, похоже, отдыхать не придется никому.
Джордан выключил видеокамеру. Отснятые кадры он изучит завтра; сейчас же ему хотелось поразмышлять, как говорится, прочувствовать это место. Что он мог бы сказать о нем? Кто-то напал на археологов и убил с невиданной, звериной
Кто это сделал? И почему?
Неужели талибы оскорбились в своих лучших религиозных чувствах из-за ведущихся здесь раскопок? Или это какие-нибудь негодяи из города захватили археологов в плен, рассчитывая получить за них выкуп? Или, может, профессор все-таки прав и суеверные местные жители убили ученых из опасений, что те могли потревожить дремлющие под землей силы зла? Джордан надеялся, что рейнджерам повезло больше, чем его группе. Он продолжал задавать себе вопросы, ответы на которые ему совсем не нравились.
Холодный туман становился все гуще, а снегопад — сильнее, медленно покрывая белым покрывалом окружающее пространство. Джордан уже не мог разглядеть ни вертолеты, ни очертания домов далекого Бамиана. Даже соседние руины Шар-э-Голголы почти полностью скрылись в туманной мгле, превратившись в неясные очертания гор битого камня. Казалось, будто весь мир сжался до размеров этой крошечной деревушки. И ее жутких тайн.
Профессор Этертон снял перчатку и наклонился, чтобы поднять что-то с земли.
— Стойте! — крикнул Джордан. — Это все еще место преступления!
Ученый указал на клочок зеленой ткани, примерзший к луже крови.
— Это куртка Шарлотты, — произнес он дрожащим голосом. — Ее куртка.
Джордан поморщился. О господи, как же много бессмысленных, варварских способов отнять человеческую жизнь!
— Извините, профессор Этертон.
Джордан перевел взгляд с испуганного лица ученого на свои собственные руки. Его правая машинально покручивала на пальце золотое обручальное кольцо. Дурная привычка. Он всегда крутит его, когда сильно нервничает. Джордан оставил кольцо в покое.
Откуда-то слева донеслись тяжелые шаги, быстрые и решительные. Выхватив оружие, пистолет-пулемет «Хеклер и Кох МП7», Джордан обернулся. Из тумана вынырнула фигура Пола Маккея, следом за ним появился практикант-афганец Азар.
— Сержант, посмотри на это!
Джордан сунул «Хеклер» в наплечную кобуру и жестом подозвал к себе Маккея.
Прикрывая массивным телом дорогой фотоаппарат, чтобы на него не попал снег, капрал подошел ближе.
— Я щелкнул вот эти следы.
— Следы ног?
— Нет. Вот, посмотри!
Сержант наклонился и посмотрел на крошечный цифровой экран видеокамеры. На свежевыпавшем снегу были отчетливо видны кровавые следы.
— Это чьи-то лапы?
Маккей показал еще несколько снимков и даже увеличил один из них.
— Явно какого-то животного. Может, это волк?
— Не волк, — влез в разговор Азар на плохом английском. — Снежный барс.
— Снежный барс? — переспросил Маккей.
Азар подошел ближе и кивнул.
— Снежные барсы живут здесь тысячи лет. Когда-то давно они были даже на гербе местного царя. Теперь их осталось совсем мало. Может, всего несколько сотен. Они нападают на овец и коз здешних крестьян. Но на людей — никогда. — Афганец почесал бороду. — Мало дождей в этом году, ранняя зима. Наверно, они спустились сюда с гор за едой.