Тропиканка. Том второй
Шрифт:
— Ну вот, всегда так, — огорченной Далиле расхотелось идти к морю, и она свернула к дому Асусены.
— Что, опять поссорились? — сразу же догадалась та.
— Да ну его, — махнула рукой Далила. — Кроме своей лодки, ничего вокруг не видит. Радуйся, Асусена, что тот, кого ты любишь, не бредит морем и уловом. Он образован, многое повидал. Тебе будет легко с ним.
— О ком ты говоришь? — настороженно спросила Асусена.
— О Франшику. О ком же еще?
— И ты туда же! — рассердилась
— Он нам всем нравится.
— Мне он тоже нравится, но не настолько, чтобы думать о нем как о женихе.
— Да? — удивилась Далила. — А мне казалось… Ведь ты с ним несколько раз уезжала из школы?
— Нет, не с ним, а с Витором!
— Боже мой! Ты с ума сошла!
— Только не надо этих трагических восклицаний! — умоляюще произнесла Асусена. — Витор любит меня. Очень любит. И сколько бы вы ни подталкивали меня к Франшику, у вас ничего не выйдет, потому что я люблю Витора!
— Допустим, все так, как ты говоришь, — попыталась спокойно размышлять Далила. — Но почему же тогда вы встречаетесь тайком? Почему не проводите вместе выходные?
— Ты ведь знаешь, как к нему относятся в моей семье.
— Нет, Асусена, дело не в этом. Если бы у него были серьезные намерения, то он бы нашел способ убедить в этом твоих родителей и Кассиану. А он, к сожалению, лишь морочит тебе голову.
— Прошу тебя, никогда не говори плохо о Виторе. А то мы с тобой можем всерьез рассориться.
Несмотря на предостережение подруги, Далила тем не менее не собиралась так просто сдаваться и подыскивала другие, более убедительные аргументы, но закончить этот спор ей помешал Дави, неожиданно появившийся в доме Асусены.
— Сестренка, я пришел за тобой, — сказал он. — Сейчас мы поедем в город, ко мне. Отец и мама уже одевают свои праздничные наряды.
— Ура! — захлопала в ладоши Далила, но тотчас же спохватилась: — А Кассиану? Он рассердится.
— Мы возьмем его с собой, — разрешил эту проблему Дави.
Счастливая Далила немедля помчалась к Кассиану, однако он наотрез отказался ехать.
— Что мне там делать? Смотреть, как твой братец выпендривается, демонстрируя свою роскошную квартиру? Нет, не поеду. Мне надо строить лодку. Кстати, это в твоих же интересах, потому что лодка — наше будущее.
— Но можешь ты ради меня отложить ее хоть на один день?
— Нет, Далила, не могу.
— Ну и оставайся со своей лодкой! — чуть не плача, выкрикнула она. — Сиди тут и обнимайся с деревяшками и гвоздями. А я поеду!
Настроение Далилы безнадежно испортилось, и даже такая желанная поездка, о которой давно мечталось, была ей не в радость. Как бы со стороны наблюдала она за родителями, смущенно входящими в городское жилище Дави и не
— Устраивайтесь поудобнее. Чувствуйте себя как дома! Это относится и к тебе, Дави. Ты, надеюсь, угостишь нас чем-нибудь вкусненьким? Приготовишь нам кофе?
— У меня для вас даже обед есть, — оживился Дави. — Сейчас я только разогрею его в микроволновой печи.
— Как же ты тут управляешься, сынок? — всплеснула руками Эстер. — Сам и готовишь, и убираешь?
— Два раза в неделю сюда приходит женщина, делает уборку, а готовить еду я умею сам, мне не трудно.
— Тебе надо жениться, — вздохнула Эстер.
— Мама, жену не обязательно иметь, когда есть пылесос и кухонный комбайн, — опять разрядила обстановку Далила. — Пойдем на кухню, сама увидишь это чудо.
За обеденным столом неловкость родителей и Дави окончательно прошла, уступив место легкой, непринужденной беседе. А потом Дави извлек из шкафа альбом с фотографиями.
— Хотите взглянуть? Они всегда со мной, и я часто рассматривал их, когда был студентом, да и сейчас нередко перелистываю этот альбом. Узнаешь, Данила? Это наша мама, совсем еще молоденькая. А это — отец. Видишь, какой красавец? А это мы с тобой — в деревне.
— Надо же! — изумилась Далила. — где ты их взял? У нас дома нет таких фотографий.
— Каюсь, я их, можно сказать, украл. Взял тайком, когда уезжал из дома на учебу.
— А я все ломала голову, куда они подевались, — сказала Эстер.
— Вы меня простите за это? — спросил Дави.
— Уже простили, — похлопал его по плечу Самюэль.
Вернувшись домой, Самюэль и Эстер весь вечер были в приподнятом настроении, а Далила, наоборот, загрустила. Заметив это, Самюэль попытался приободрить ее:
— Не стоит печалиться, дочка. Завтра помиришься со своим Кассиану.
— Да, помирюсь, — согласилась она, — только надолго ли? Ты же знаешь, что Кассиану увлечен своей лодкой, морем и больше ничем. А там, в городе, столько всего интересного! Разве можно этого не замечать? Жить, как мама, как донна Серена, — стирать, готовить, чинить сети и ждать, ждать… пока муж не вернется с промысла… Это плохие мысли, папа?
— Нет, я так не считаю. Недавно ты сказала: «Разве плохо, если я хочу чего-то большего для всех нас?» Ведь ты желаешь добра не только себе, а хочешь, чтобы всем было лучше. Что же в этом плохого?