Тропой испытаний
Шрифт:
Эйлиас пожал плечами.
— Само собой. Все понятно. Мы и не собирались нарушать покой вашего города. — Он криво усмехнулся. — Спасибо за лошадей. Мы приехали на поезде и совсем не ожидали, что нас ждут лошади.
— Ждут, ждут, — бодро подтвердил Спиарс. — Не могу, конечно, гарантировать их качество и нрав, но они ждут.
Эйлиас бросил на меня ледяной убийственный взгляд.
— Думаю, мы еще встретимся, — процедил он.
— А разве мы уже не встречались? — почти весело спросил я. — Там, в поезде.
Единственным заметным признаком вспышки гнева были плотно сжавшиеся
— Мы помним, — тихо прошипел он. — Такое мы никогда не забываем.
Когда их проводили из зала, Аттмор покачал головой.
— Ну и ну… Не зря я предупредил Тома.
— Вы что, на самом деле даете им лошадей? — недоверчиво спросил я.
— Даю, — спокойно ответил Блокер. — Четырех самых никчемных тварей. Толку от них никакого. Либо создают проблемы, либо отказываются работать. Теперь избавился от них и слава Богу.
— С седлами?
Блокер только усмехнулся.
— Ну нет, на это меня не хватило. Поедут так. Даже без уздечки. Одна из лошадей с характером хуже сколопендры. От нее можно ждать чего угодно. В любой момент.
Аттмор постучал костяшками пальцев по моим бумагам, лежавшим перед ним.
— Хорошо, что Бен вовремя меня поймал. Как раз завтра я еду в Чарльстон и посмотрю, что с этим можно сделать. Где вас искать, если понадобится? Здесь?
— Мистер Блокер и Том Спиарс будут в курсе. Либо тот, либо другой смогут найти меня в любое время. Почту буду получать на бирже.
— Годится. — Мы пожали друг другу руки. — Да, вот еще что: только не думайте, что они уже побеждены.
Нечего говорить, я чувствовал себя на седьмом небе от сознания того, как мне повезло, какой я счастливчик. Мы просто ели и беседовали, причем я почти не принимал участия в их разговоре, сидел, погруженный в свои мысли о событиях, происшедших со дня смерти папы.
Наследство все еще представлялось мне какой-то туманной неопределенностью, пока лишенной конкретной реальности. До того как папа умер, оставив мне кучу выигранных в карты денег, у меня никогда не было и гроша, который бы я не заработал собственным потом и тяжелым трудом.
Жизнь научила меня нескольким важным вещам. Одна из них — если ты беден, незнакомцы вряд ли отнесутся к тебе с почтением, но те же, кто тебя знает как самостоятельного и толкового работника, честно выполняющего свое дело, будут всегда уважать тебя, даже если ты беден.
Мне никогда еще не встречался вор — а мы с папой немало их повидали на своем пути, — которого можно было бы назвать бедным… Эта публика одержима одним: иметь больше, больше и больше, ничего не давая взамен.
Они крали деньги, чтобы не задумываясь тратить их на женщин, карты, вино или дорогую модную одежду, и не испытывали ни малейшего желания самим заработать богатство. Им всегда казалось проще украсть у того, кто своим трудом обеспечивает будущее себе и своим детям. Но в этом-то они и ошибаются.
Если бы Янты, или Лолонессы, или как там еще они себя называли, тратили свою энергию, ум и время не на то, чтобы выслеживать нас с папой, а на что-нибудь дельное, они давно бы стали состоятельными людьми. Хотя, конечно, им покоя не давала еще и врожденная мстительность.
— Кстати, о нашем прошлом разговоре, —
— Для меня скот закупает в Бивиле один человек. Выпиши мне платежное поручение на твой счет в «Уэллс Фарго», он сделает и для тебя закупки. — Блокер повернулся к адвокату: — Аттмор, этот молодой человек пас скот в Колорадо и Вайоминге. Хорошо знает местность. Говорит, там отличная трава и скот быстро набирает вес. Полагаю, нам надо скинуться и устроить там ранчо…
— Два ранчо, — перебил я его. — Одно на более низком уровне, куда можно перегонять скот в суровые зимы. Я знаю несколько очень хороших мест.
— Нам понадобится кто-нибудь, чтобы организовывать все, — заметил Аттмор.
— Могу заняться этим, — предложил я, думая о Лауре. — У меня есть планы там обосноваться… Где-нибудь на западном склоне Рокиз.
Больше часа мы обсуждали наш проект со всех сторон, и я сам себе поразился: ведь мне еще не приходилось вести деловые переговоры, но, оказывается, работа на ранчо и с лошадьми научила меня большему, чем я ожидал. И у меня впервые появилось желание осесть, завести семью, заняться скотоводством…
— Нам понадобится больше, чем сто бычков, — сказал я. — Начинать надо по меньшей мере с пятисот или даже шестисот.
— Мы начнем с двух тысяч, — ответил Блокер. — Аттмор и я обеспечим их закупки, а также начальный капитал. Ты отвечаешь за все на месте. Твоя доля будет составлять… треть.
— Пятьдесят процентов, — возразил я.
Блокер нахмурился.
— Сколько?
— Я получаю пятьдесят процентов, вам — по двадцать пять. Вы обеспечиваете капитал, а я все триста шестьдесят пять дней в году буду делать так, чтобы он хорошо окупался. Мне придется заниматься кормами и водой, иметь дело с непрошеными гостями и индейцами, делать всю работу самому или контролировать, как ее делают другие. Кроме того, я должен много поездить, чтобы найти подходящее место, а потом отстаивать его, если кто-то вдруг захочет предъявить на него права.
Блокер повернулся к Аттмору.
— Он, пожалуй, прав, Чарли.
— Не возражаю! — помедлив, согласился тот. — Ни у тебя, ни у меня нет времени заниматься практической работой, да и местность он знает получше нашего.
— Каждый из нас должен делать то, что умеет, — не без самодовольства заметил я. Не без самодовольства, потому что совершил сейчас свою первую в жизни коммерческую сделку.
— Значит, по рукам? — подтвердил Блокер. — Как только закончишь свои дела в Каролине, поедешь на Запад?
— Поеду.
Мы проговорили еще где-то около часа, затем я встал, вдруг вспомнив, что мне негде ночевать.
— Никаких проблем, — успокоил меня Блокер. — Тут рядом неплохой отель. Скажешь Сэму Дину, что тебя прислал Блокер, и тебя устроят.
На улице я на минуту остановился, осматриваясь вокруг. Несколько человек на обочине, о чем-то неторопливо беседуя, жевали табак… Чуть дальше еще один салун, за ним вывеска отеля. Наверное, именно его Блокер имел в виду.
Вдруг я услышал тоненький голосок за спиной: