Тропою Белого Круга. Подкидыш Древних
Шрифт:
Плоская крыша с невысокими бортиками по краям. Наверное, именно поэтому барон выбрал именно этот особняк для моего отряда. Бойцы удобно разместились напротив водосточных щелей, ставших готовыми бойницами. Станковый метатель как родной совместился с одной из них. Подозреваю так и было задумано изначально. Рядом ящик с припасами, оказавшимися эдаким подобием пулемётной ленты. Длинная верёвка, на которую подобно бусинам нанизаны стеклянные шары сантиметров десяти в диаметре. Неряшливые узлы, разделяющие заряды произвели неважнецкое впечатление от всей этой конструкции. Едва пульсирующие разноцветным сиянием в обычном зрении, эти заряды не вызывали ощущения какой-то особой опасности, но моё магическое чутьё подсказало, что в каждом заключена немалая разрушительная сила. Даржек, один из моих бойцов, приставленных к метателю, деловито заправил первый шар этих смертоносных бус
Дополнительных команд не потребовалось, каждый знает, что нужно делать. Отцу служат только опытные, проверенные Пустошами на прочность воины. Теперь осталось лишь ждать. Ждать появления врагов, чтобы превратить эту улицу в преддверие ада. Даже один боец с ручным метателем, имея достаточно зарядов, способен внести хаос в ряды атакующих. Слаженный отряд, вроде моего, способен сделать улицу непроходимой. Так мне рассказывал учитель тактики городских боёв. Впрочем, я быстро выкинул излишне бравурные мысли из головы, тем более, что скрежет когтей тапчанов по брусчатке уже отчётливо слышен. Вот передовой дозор показался из-за угла. Четвёрка молодых самоуверенных кочевников. Голые, смуглые почти до черноты торсы, расписанные ритуальными татуировками. Жадность победителей, словно лучащаяся из горделивых поз. Кажется, они уже не ждут сопротивления. На довольных лицах играют особые гадливые улыбки. Всем видом показывают глумливость и пренебрежение к побеждённым. Эмоции, захлестнувшие меня от этой картины подобны тем, что заставляют полумёртвого солдата встать и дать последний бой, но нужно ждать…
— Не стрелять, пропустить этих, ждём остальных, — едва шевеля губами прошептал Шеллю. Не дурак, дальше по цепочке передаст остальным.
Из-за угла выезжали всё новые и новые степняки. Радостные гортанные выкрики, в которых слышалось предвкушение жирной и беззащитной добычи. Ждём. Нужно чтобы как можно больше успело втянуться в простреливаемый сектор. Когда я уже был готов отдать приказ бить на поражение, от неожиданности увиденного даже прихватил себе рот рукой. На улицу, восседая на тапчане, въехал маг. Не просто маг, а очень сильный маг. От магии его защиты меня замутило. Такого не было даже когда я почувствовал магию в противостоянии Альтана с магом кочевников в той памятной роще жилохвосток. Здесь же я нутром ощутил мощь, могущество… Всемогущество! Так мне тогда со страху показалось. Маг сиял Силой!
Стараясь не выдать волнения, отвернулся и попытался собраться с мыслями. Куда там! Такое Чудо-Юдо мне попалось впервые. Первый шок прошёл и от выброса адреналина резко затряслись руки. Сосредоточился на том, чтобы унять эту предательскую дрожь. Думать, думать… Думать, мать его! Думать!!! Стрелять из метателя нельзя — настолько мощный маг наверняка защищён от любых видов простого оружия, пусть и магического. Алхимические бомбы туда же. Прикроется от взрыва, а потом перемешает всех нас с мелкими частицами здания. Думать!!! Бессильно ткнулся лбом в стену. Пытаясь выиграть время и не допустить фальстарта, злобно, почти в голос, прошептал Шеллю:
— Передай всем — не стрелять! Пусть ждут приказа, — и, поколебавшись, добавил, — мага видишь? Мысли есть?
— Вижу, как такое не разглядеть! Аж слепит, — Шелль, щурясь, повернул голову. Я из книг по теории магии знаю, что Истинное зрение не имеет ничего общего с глазами. Наверное, ослепительное сияние в магическом зрении рефлекторно заставляет мага жмуриться. Хотя это не поможет, — Что будем делать? Я ведь могу с ним и не справиться!
— Дурень!!! С ума сошёл! Справиться он собрался… Он же тебя прихлопнет и не заметит! И нас всех вместе с тобой. Отставить справляться с магом, — сам того от себя не ожидая, я перешёл на суконно-казённый язык родной армии из прошлой жизни. Увидев во взгляде Шелля непонимание, поправился, — Не вздумай на него нападать! Ждём…
Тем временем улица под нами буквально вскипела наводнившими её степняками. Сеотский маг скрылся за поворотом. Самое время вступать и нам.
— Шелль, — я дождался ответного кивка, — передай всем — на счёт раз всем стрельба на поражение.
Бойцы обречённо замерли, не шевелятся. Все понимают, что из этого боя своими ногами уже не уйти. Осталась одна радость — унести с собой как можно больше врагов. Хищный оскал на усталых лицах. Расслабленная решительность в движениях людей, идущих сегодня в последний раз до конца.
Чуть выждал.
— Три, два, РАЗ! ЗАЛП! — последние слова я уже не таясь выкрикнул во всё горло. Явно к моим странностям начали привыкать. Сухо защёлкали затворы метателей. Хруст срываемых пломб алхимических бомб, который не спутаешь ни с чем. До тошноты приторно сладкий запах горящих запалов. Первые хлёсткие шлепки попаданий в неприкрытые доспехами тела. Звонкий перекат брошенных бомб по мостовой. Отчаянные крики боли и отчаяния. Вот глухо ухнул станковый метатель, не дожидаясь попадания первого заряда ухнул вновь, смолкнув на мгновение, чтобы, сухо щёлкнув магическим механизмом, отправить в полёт очередной заряд. Теперь только сама смерть лично заставит его смолкнуть. Карусель уничтожения плавно стронулась, набирая обороты, подчиняясь собственному ритму. Пробирающий до костей свистящий клёкот раненых тапчанов. Взрывы! Из состояния созерцания разрушения меня вырвали именно взрывы. Резкие бьющие по ушам взрывы. Взгляд непроизвольно привлекло первое попадание заряда станкового метателя. Стеклянный шар стремительно мелькнув под ноги тапчанов, гулко громыхнув, брызнул сияющими осколками во все стороны. Мелкие частицы, ослепительно сияя разлетелись вокруг, прошивая кочевников навылет. Сразу с десяток захватчиков безвольно посыпались со своих тапчанов. Ещё не успели первые тела коснуться брусчатки, до моего слуха донёсся очередной гулкий разрыв. Страшная вещь этот станковый метатель в правильном месте.
Так! Стоп! Нельзя отвлекаться! Пытаясь перекрыть оглушающий шум прокричал:
— Перезарядка! Залп! — время словно притормозило свой обречённо размеренный ход, сердце оглушительно гремит в ушах, отмеряя мгновения боя, — Залп!!! Огонь, вашу мать, кильзотовы выкидыши! Огонь!!! Залп!!! Чтоб вам только алхимический порох жрать!!
Не знаю, подействовало ли моё внезапно открывшееся красноречие или просто бойцы и сами понимали, что от их расторопности сейчас зависят их же жизни, но цепочка взрывов, прокатившаяся по ошеломлённой обстрелом колонне кочевников, входивших в город победителями, превратила ровные ряды врагов в мятущуюся толпу. Когда вторая волна взрывов, сдобренная новым залпом из метателей, вспорола эту рыхлую людскую массу, среди захватчиков покатилась паника. Сначала убитых оказалось немного, что меня немало огорчило, но долго ждать не пришлось — ослеплённые страхом люди и животные заметались. Я было уже поднял руку, обтянутую чёрной перчаткой универсального ключа, чтобы скомандовать третий залп, когда произошло то, чего не ожидал никто. Даже паникующие кочевники на пару мгновений замерли на своих местах. Воздух прорезал натуральный пароходный гудок, не такой как здесь, а настоящий, как в моей прошлой жизни. Густой маслянистый, глубокий, трубный рёв, пробирающий до самой глубины души. Стихло. Пара секунд, шуршание осенних листьев по мостовой. Казалось само время остановилось, засмотревшись на замерших людей. Слух вновь резанул этот чёртов гудок, но уже тоном выше. Вновь тишина. Тревожное ожидание. Опять пароходный рык. Теперь на целую октаву ниже. Такой утробный сочный и продолжительный басовитый рёв. Боковым зрением успел отметить как побелело от ужаса лицо Шелля. Я пытался вспомнить из прочитанного баронетом что это может быть и чего теперь ожидать, когда отовсюду послышался сначала робкий, затем всё более многоголосый крик ужаса сеотов:
— Иллисакиль!!! — беспорядочно метавшиеся под обстрелом сеоты вдруг дружно кинулись назад, откуда пришли. Отовсюду из проёмов выбитых дверей выскакивали кочевники, желавшие поживиться хоть чем-то в разграбляемом городе, — Иллисакиль пришёл! — вновь прокатилось внизу. В этих воплях слышался неподдельный ужас и обречённость.
Я поначалу слегка растерялся, но скомандовал продолжать стрельбу. Только когда разглядел отрешённое побледневшее лицо Шелля, припавшего спиной к стенке, сообразил, что произошло нечто из ряда вон. На мой невысказанный вопрос он принялся устало, но в то же время лихорадочно бормотать:
— Зов Некотана! Сам Шиххирим пришёл за всеми нами, — Шелль казалось старался как можно сильнее забиться под каменный карниз импровизированной бойницы. Паника на улицах внизу продолжала нарастать.
— Да объясни ты что происходит! — смутные догадки уже начали приходить и в мою голову — Шиххирим имя редкое и встречалось в древних летописях, но связать пароходную сирену с этим, пропитанным ужасами давних времён, именем как-то пока не получалось, — Шелль… Шелль! — хлёстко влепил пощёчину, — Шелль!!! Да очнись же слассова задница! Что это за нечисть за нами пожаловала?!