Троя. Грозовой щит
Шрифт:
Когда подбежал Каллиадес, оставшийся в живых пират повернулся и скрылся в ночи.
Сидя теперь возле потрескивающего костра в пещере, он смотрел на Банокла.
– Прости, что я впутал тебя во все это, друг мой. Ты заслужил лучшую долю.
Банокл глубоко вздохнул.
– Ты странный, Каллиадес, – сказал он, покачав головой. – Но с тобой не приходится скучать, – он зевнул. – Если я собираюсь убить завтра шестьдесят человек, тогда мне нужно немного отдохнуть.
– Они придут не все. Некоторые останутся у кораблей. Другие будут предаваться разврату. Возможно, не больше десяти или пятнадцати человек.
– О, мне будет легче заснуть, зная это. Банокл снял боевые доспехи и положил на землю.
– Никогда не смог спокойно спать в доспехах, – вздохнул он и растянулся рядом с костром. Через несколько минут великан заснул, его дыхание стало ровным и глубоким.
Каллиадес добавил дров в костер, затем вернулся к входу в пещеру. Дул холодный ветер, на небе сверкали звезды.
Банокл был прав. Не было другого способа покинуть этот остров, и завтра команда пиратов устроит охоту на них. Какое-то время он сидел, погрузившись в свои мысли, а потом услышал слабое движение позади себя. Быстро поднявшись, молодой воин повернулся и увидел, что к нему приближается женщина, вся испачканная кровью, с камнем размером с кулак в руке. Ее ярко-голубые глаза сверкали ненавистью.
– Тебе это не нужно, – сказал он, отступая назад. – Сегодня ты в безопасности.
– Ты лжешь! – резко закричала женщина, ее голос дрожал от гнева. Каллиадес вытащил свой кинжал и увидел, как она напряглась. Он небрежно положил оружие у ее ног.
– Я не лгу. Возьми оружие. Завтра оно тебе понадобится, потому что они придут за нами.
Женщина присела и попыталась взять брошенный кинжал. Но она потеряла равновесие и чуть не упала. Каллиадес остался стоять там, где стоял.
– Тебе нужно отдохнуть, – заметил он.
– Теперь я тебя вспомнила, – сказала она ему. – Ты и твой друг сражались против людей, которые напали на меня. Почему?
– О, пусть Великий Зевс ответит на этот вопрос! – воскликнул Банокл. Схватив кинжал, женщина попыталась повернуться к нему лицом, но снова пошатнулась.
– Иногда от ударов в голову такое случается, – заметил великан. – Тебе нужно немного посидеть.
Она внимательно посмотрела на Каллиадеса.
– Я видела тебя с моей лодки, – вспомнила женщина. – Ты был на втором корабле. Ты видел, как они пошли наперерез и взяли меня на абордаж. Ты наблюдал за тем, как они втащили меня на борт.
– Да. Мы плыли с ними.
– Вы пираты.
– Мы те, кто мы есть, – ответил Каллиадес.
– Меня должны были перевести на твой корабль завтра. Они сказали мне это, пока насиловали.
– Это был не мой корабль. Я не отдавал приказа напасть на тебя. Мы с моим товарищем не принимали участия в том, что последовало за этим. Ни один человек не может винить тебя за твой гнев, но не направляй его на тех, кто спас тебя.
– Давайте будем надеяться, что кто-нибудь спасет нас, – добавил Банокл.
– Что ты хочешь этим сказать? – возмутилась женщина.
– Мы находимся на маленьком острове, – ответил воин. – У нас нет золота и корабля. Пираты будут искать нас завтра. Мы – великие воины, Каллиадес и я. Никого нет лучше. Ну… теперь Аргуриос мертв. Между нами, я считаю, что мы справимся с семью или восьмью врагами. Но на кораблях пиратов около шестидесяти моряков. И среди них нет слабаков.
– У тебя есть план побега? – спросила она великана.
– О, я не строю планов, женщина. Я пью, распутничаю, сражаюсь. А Каллиадес строит планы.
– Тогда вы оба глупцы, – сказала она. – Вы обрекли себя на смерть.
– Там, откуда я родом, рабы проявляют уважение, – ответил ей Банокл, едва сдерживая ярость.
– Я не рабыня мужчин!
– Очевидно, удары по голове выбили из тебя весь разум? Твой плот унесло в море. У него не было флага и защиты. Тебя захватили пираты, и теперь ты их собственность. Поэтому ты рабыня по законам богов и людей.
– Тогда я плюю на эти законы богов и людей!
– Успокойтесь, вы оба! – приказал Каллиадес. – Куда ты направлялась? – спросил он женщину.
– В Киос.
– У тебя там семья?
– Нет. У меня были ценные вещи в лодке, драгоценности и золотые безделушки. Я надеялась пересесть на корабль до Трои. Пираты захватили все. И даже больше.
Женщина потерла лицо, стирая засохшую кровь.
– Недалеко от пещеры есть река, – сказал Каллиадес. – Ты могла бы умыть лицо там.
Она помедлила; услышав его слова, она, казалось, немного расслабилась.
– Значит, я не ваша пленница?
– Нет. Ты вольна делать все, что тебе угодно.
Женщина пристально посмотрела на Каллиадеса, затем на Банокла.
– И вы не собираетесь сделать меня своей рабыней или продать другим мужчинам?
– Нет, – успокоил ее Каллиадес.
Казалось, это подействовало, но она все равно продолжала крепко сжимать кинжал.
– Если то, что вы говорите, правда, мне следует… поблагодарить вас обоих, – произнесла она с трудом.
– О, меня не благодари, – возразил Банокл. – Я бы позволил тебе умереть.
Глава 2 Меч Аргуриоса
Каллиадес задремал у входа в пещеру, прислонившись головой к каменной стене. Банокл громко храпел и иногда бормотал во сне.
Перед рассветом молодой воин покинул пещеру и пошел к реке. Встав на колени на берегу, он обмыл лицо, затем пробежал влажными пальцами по своим коротко подстриженным черным волосам.
Из пещеры вышла женщина. Она тоже спустилась к реке. Высокая и изящная, она шла с гордо поднятой головой, ее движения были грациозными, как у критской танцовщицы. «Она не беглая рабыня», – понял Каллиадес. Рабы привыкли ходить с опущенными головами, их осанка выражала покорность. Он молча наблюдал, как женщина смывала засохшую кровь с лица и рук. Ее лицо все еще было распухшим, под глазами залегли синяки. «Даже если бы не это, эту женщину вряд ли можно было назвать хорошенькой», – подумал воин. Черты ее лица были непропорциональными, брови густыми, а нос слишком выступающим. Это было суровое лицо, на котором даже в лучшие времена смех был редким гостем.