Троя. Падение царей
Шрифт:
Кассандра подбежала к сестрам.
– Положите вышивку, – приказала она и сунула им в руки по луку. – Вы должны научиться стрелять! Женщины Коня с луком и стрелами!
Она снова резко повернулась к Андромахе.
– Понимаешь? Ты понимаешь, Андромаха?
Дернув головой, она отвернулась.
– Что? Да… – сказала она стене. Потом кивнула, вздохнула и, глядя Андромахе в глаза, печально улыбнулась. – Слишком рано. Но ты не забудешь, Андромаха? Женщины Коня? Ты научишь их стрелять из лука?
– Успокойся, маленькая сестренка, – мягко проговорила Андромаха.
Две девушки не двигались; глаза их были настороженными.
Андромаха обхватила Кассандру за худенькие плечи.
– Давай возьмем наши луки и отправимся в сад, – сказала она, забирая оружие у сестер.
– Ты не забудешь? – крикнула Кассандра.
– Я не забуду. Обещаю. Я научу их стрелять.
Повернувшись к сестрам, Андромаха сказала:
– Вы бы хотели научиться стрелять из лука?
– Я немножко умею стрелять, – ответила Пенфиселея. – Отец меня научил. И мне бы очень хотелось опять взять в руки лук.
Андромаха почувствовала, как напряжение покидает Кассандру. Юная царевна посмотрела на Пенфиселею и улыбнулась.
– Ты станешь женщиной-воительницей Трои, и о твоей храбрости будут петь великие песни.
Отодвинувшись от Андромахи, Кассандра сказала:
– Сейчас нам не понадобятся луки.
Андромаха вернула оружие во внутреннюю комнату и повела Кассандру по дворцу. Потом они вышли в сад; тени там стали длинней.
При виде Андромахи и Кассандры Гектор подошел к ним со спящим Астианаксом на руках. Андромаха улыбнулась мужу, а тот наклонился и поцеловал ее.
– Прости, что обидела тебя сегодня, – сказала он.
Гектор кивнул:
– Все забыто.
Она знала, что это ложь, но то была ложь во благо.
Кассандра шагнула к Гектору, взяла его руку, поцеловала и прижала к своей щеке.
– Я не увижу тебя после завтрашнего дня. Ты будешь вспоминать обо мне по-доброму, ведь правда? Не как о маленькой сумасшедшей.
По щекам ее вдруг потекли слезы.
Гектор немедленно передал спящего мальчика Андромахе и обнял Кассандру.
– Я буду скучать по тебе, – он поцеловал ее в лоб. – Я люблю тебя и всегда любил. Ты моя младшая сестра и очень мне дорога.
– Я не сумасшедшая, Гектор. Мне просто мерещится разное.
– Знаю.
Наступило молчание, и тут через ворота во двор ворвался воин и побежал через сад.
– Гектор! Повелитель Гектор!
Воин остановился, заколебался, словно внезапно осознав, какой удар нанесут вести, которые он принес.
– Ну? – сказал Гектор, выпустив Кассандру и повернувшись к нему. – Говори, Местариос, друг мой. Никто не отрежет тебе язык.
– Диос, повелитель… Он убит. Убит в нижнем городе.
Мгновение царила тишина. Потом Андромаха поняла, что слышит, как бьется ее сердце. Ее друг Диос мертв? Это казалось невозможным.
– Его убил микенский торговец Плотей, – объяснил Местариос. – Он и его сыновья. Они напали на Диоса на рыночной площади. Плотея убил кто-то из толпы. Один из его сыновей убежал. Второй схвачен. Парис был там, он знает о случившемся больше, чем я.
– Парис? Он ранен?
– Нет, повелитель.
В сад вышла служанка и поспешила к ним.
– Повелитель Гектор! – крикнула она. – За вами послал царь.
Лицо Гектора стало пепельно-серым. Он покинул сад, не сказав ни слова на прощание Андромахе и Кассандре.
Служанка подошла к Андромахе и негромко спросила:
– Я возьму мальчика, госпожа?
Андромаха, кивнув, передала ей ребенка. Астианакс слегка захныкал, потом пристроил голову на плече девушки. Когда служанка пошла прочь, холодный ветер прошелестел по саду, взъерошив сухие листья на дорожке.
Андромаха увидела, что Кассандра стоит неподвижно; ее большие голубовато-серые глаза были полны слез.
– Ты знала, что он мертв, так ведь? – спросила Андромаха. – Ты разговаривала с его духом.
Кассандра кивнула.
– Толстый торговец плохо видел. Он принял Диоса за Геликаона.
Андромаха вспомнила, что сегодня утром видела Диоса – на нем была белая туника, похожая на тунику Геликаона. Одиссей однажды заметил, что эти двое похожи.
– Они выглядят одинаково, – сказал он, – но они такие разные. Они как медь и бронза. И то и другое имеет свою цену.
Глаза его озорно заблестели.
– В борделе мужчине нужны медные кольца, чтобы заплатить за удовольствие. Но в битве человеку нужна острая бронза в руках. Геликаон – бронза. Диос – медь.
Голос Кассандры ворвался в мысли Андромахи.
– Диоса будут почитать после смерти. Его кости останутся лежать в городе, который он любил. Это важно, ты знаешь.
– Да, – ответила Андромаха. – Я уверена, что это важно.
Кассандра наклонилась поближе.
– Каллиопа хочет, чтобы ты отвезла ее домой. Ты можешь отнести ее обратно в тамарисковую рощу, где она была счастливее всего. Где она сидела с тобой той летней ночью. Помнишь?
Андромаха не смогла ответить, но кивнула, слезы струились по ее лицу.
– Ты можешь поговорить с ней там, – сказала Кассандра. – Ты почувствуешь ее в своем сердце.
Андромаха покачала головой.
– Нет. Я не могу забрать ее домой. Я не допущу, чтобы ее душа была скована.
Бледный предзакатный свет сочился сквозь высокие окна, когда Андромаха поцеловала спящего сына и позволила себе несколько мгновений насладиться теплом его щеки, прижавшись к ней лицом. Потом встала и вышла из своих покоев.