Тройняшки не по плану. Идеальный генофонд (+ Бонус. Новый год у Тумановых)
Шрифт:
– Тройняшки потому что, - пожимает плечами Туманов, а я изгибаю бровь, ожидая дальнейших объяснений.
– Многоплодная беременность - частое явление при ЭКО. Я читал об этом. Перед тем, как в клинику приехать.
– Нет. В моем случае это особенность организма, - вздрагиваю, когда Адам невзначай приобнимает меня за талию. Подталкивает, заставляя переступить порог зала.
– Возможно. У моего брата двойня, - размышляет вслух.
– Удивлена, что ты изучал вопрос, - выпаливаю искренне, а голос предательски подрагивает от близости мужчины, который переступает черту и прижимает меня к себе напористо,
Я же чувствую себя парализованной из-за цепких объятий, в которые угодила, как в капкан. Горячая ладонь прожигает платье, оставляя клеймо на коже, сильные пальцы вонзаются в бок. Меня давно так никто не касался. После предательства я избегаю мужчин, потому что не переживу повторения истории. Слишком долго я собирала себя по осколкам, чтобы опять все разрушить.
Аккуратно, но настойчиво убираю руку Адама со своего тела – и отстраняюсь. Но сбежать далеко не получается, потому что он наклоняется к моему уху:
– Я должен был убедиться, что такие дети ничем не отличаются от нормальных. Наслушался гадостей про ЭКО, предпочел перепроверить.
Его слова звучат цинично и бьют наотмашь, срывая меня в жестокую реальность. Как и большинство мужчин, Адам – эгоист. У него все должно быть «правильно». Несмотря на то, что сам, как он говорит, бесплоден, подсознательно выдвигает требования к ребенку вместо того, чтобы принять его таким, как есть. Выбирает, как машину. Хочет купить ради статуса отца.
– Выдыхай, Адам, - развернувшись лицом к Туманову, дерзко хлопаю его по твердому, как мрамор, плечу.
– Не быть тебе многодетным. Тройняшки сто процентов не твои. Они были зачаты естественным путем, - лгу я, чтобы любые подозрения уничтожить.
– Да я посчитал уже по срокам. Мой наследник весной должен был родиться, - неожиданно заявляет он.
– Завтра исполнится ровно шесть лет с того дня, когда я проспорил собственного ребенка, - поймав на себе мой ошеломленный взгляд, он легко усмехается. – Биоматериал я сдал после пари с другом, - бросает, лишь упрочив меня в мысли о его бестолковости и наплевательском отношении к детям. – Вот такая годовщина, и дико хотелось бы отметить ее вместе с найденным сыном.
Годовщина. Завтра. У меня тоже, ведь из памяти не стирается тот важный для нас с тройняшками день.
Внутри что-то взрывается, и я разлетаюсь на атомы, но сохраняю равнодушный вид. Терплю жидкий азот, что разливается по венам. Заполняет всю меня, и на смену лихорадке приходит полное обморожение чувств и эмоций.
Ведь ровно шесть лет назад мне провели ЭКО.
– С чего ты вообще взял, что все произошло в тот же день? – отмерев, сипло спрашиваю я. Мы стоим у столика, за которым устроились дети. Не хочу, чтобы они стали свидетелями непростого разговора, поэтому меню им даю. В то время как они отвлекаются на картинки блюд, я чуть оттесняю Адама к проходу. – Обычно материал обрабатывают и отправляют на криоконсервацию, - обозначаю порядок, но Туманов кривится.
– Я уточнял. На следующее утро, одумавшись, позвонил в лабораторию и приказал уничтожить все. Но они промолчали, а я не стал докапываться до сути, - шокирует своей беспечностью. – Чуть больше месяца назад, когда о диагнозе своем узнал, подослал кое-кого, чтобы осторожно спросила, - отводит взгляд, недоговаривая. Скрывает своего «шпиона».
– Что за диагноз и откуда вдруг взялось бесплодие? – во мне просыпается врач.
– Я не буду говорить с тобой об этом, чертовка, - впервые теряется Туманов. – Неважно, - отмахивается. – Факт в том, что у меня единственный шанс обзавестись ребенком. Я думал нанять суррогатку, если материал сохранился по сей день, но… - делает паузу, косится на чертят, которые втроем превратились в один большой локатор. – Не хотите в игровую зону, пока еду ждем? – предлагает, быстро сориентировавшись.
– А можно? – и в меня одновременно стреляют три пары глаз. Жалостливо так, с надеждой и азартом.
– Можно, - протяжно выдыхаю я, поддавшись их обаянию, но на Адама зыркаю недовольно. Распоряжаться вздумал моими детьми, как родными! Надо прекращать это. Нельзя, чтобы чертята привязывались к нему. Но они, кажется, уже начинают...
Василиса игриво подмигивает Адаму и раньше всех мчится в детский городок, оборудованный в дальнем углу кафе. Следом выплывает из-за стола Ксюша, кокетливо взмахивает ресничками, юбочку теребит и догоняет сестру. Макс уходит молча, но на полпути все-таки оборачивается и кивком благодарит… Туманова! А меня словно не существует для собственных детей!
– Ты им понравился, - бурчу тихо.
– Я всем нравлюсь, - самодовольно хмыкает Адам и отодвигает стул. – Присаживайся.
Жду, что Туманов устроится напротив, но он вдруг занимает место рядом со мной. Придвигается ближе и укладывает одну руку на стол, а вторую - на спинку моего стула. Заключает меня в плотное кольцо, чтобы я вырваться не смогла, пока не договорим.
– Итак, в клинике сообщили, что в криобанк в тот день ничего не поступало, - продолжает беседу, пока я задерживаю дыхание, чтобы не впустить в себя его аромат. Дурманящий и дорогой. Запах богатства, власти и… настоящего мужчины. – Никаких данных за конкретную дату нет. Значит, использовали сразу. Для какой-то счастливицы, - нагло ухмыляется, будто случайная мать его сына джек-пот выиграла.
– И ты хочешь сделать ее несчастной?
– парирую я.
Вбираю носом воздух, тону в смеси цитруса, бергамота и миндаля. Закашливаюсь, пытаясь отогнать отключающий разум аромат. Но он успел окутать меня всю, впитаться в полупрозрачную ткань платья и проникнуть под кожу.
Отклоняюсь, увеличивая расстояние между нашими с Адамом лицами. И с вызовом в глаза ему смотрю.
Его жертва не я. Знаю это, потому что лично выбирала донора из криобазы. Мало того, что по характерным чертам и возрасту он на Туманова не похож (я внимательно описание изучила), так еще и «из старых запасов».
Нет, сноб и хам не имеет никакого отношения к моим детям. И слава богу.
– Ну, не факт, я же не обижу, - опять на деньги намекает, вынуждая меня глаза устало закатить. – Осталось выяснить, кто она.
– Почему ты так уверен, что твой драгоценный материал незамедлительно в дело пустили? – пытаюсь достучаться до его здравого смысла, если зачатки не утонули в море самолюбия.
– Что если он просто не подошел по каким-то параметрам? Морфология, подвижность… - перечисляю сосредоточенно.